Смотри на вещи проще - Надеждина Ирина Николаевна (чтение книг txt) 📗
Лолита вышла. Дима выключил свет и уткнулся головой в подушку. Никогда он не проигрывал так, как в этот раз, на всю жизнь. Чемпион остался теперь только на ринге…
Глава 21
Андрей Ларченко шел в кабинет директора «на ковер». Нужно же было так попасть! Всего лишь месяц проработать мастером и так обидно нарваться на самую вредную табельщицу на заводе – бабу Шуру. И ведь опоздал всего-то на полчаса. Если учесть, какой это был день, то можно было закрыть глаза на всё. Но, баба Шура слышать ничего не хотела и написала телегу директору. Что ожидало у директора, оставалось только гадать. Директор, конечно, был не такой противный, как баба Шура, но очень строгий. В последнее время, он был мрачнее тучи, и ожидать можно было всего, чего угодно.
Андрей зашел в приемную. Секретарша оторвалась от печатания какого-то документа и спросила:
– Вас вызывали?
– Да, – Андрей помялся. – Там докладная была… мне назначено было к директору на два часа.
– Сейчас, – секретарша нажала кнопку селектора и сказала. – Максим Исмаилович, Ларченко из третьего цеха, по докладной.
– Пусть заходит.
– Заходите, – кивнула секретарша на дверь.
Андрей переступил порог кабинета и остановился перед столом для заседаний. Директор был всё таким же хмурым.
– Здравствуйте, – поздоровался Андрей.
– Здравствуйте. Опаздываем? – поинтересовался он.
– Так вышло. Понимаете, я вчера опоздал на полчаса.
– Что случилось?
– Дочка у меня родилась. Ночью жену в роддом отвез, а в семь утра она родила. Вот и опоздал. Пока доехал… – Андрей смутился. – Ну, вышло так… Я говорил Александре Ивановне, а она и слушать не захотела. Мне позвонить и предупредить начальника неоткуда было. Как назло ни один автомат по дороге не работал…
– Поздравляю, – директор неожиданно тепло улыбнулся. – И как принцесса?
– Жена что ли? – не понял Андрей.
– Дочка. Ну, и жена тоже.
– Дочка три сто, сорок семь сантиметров.
– Видел уже?
– Вчера вечером Света в окно показала. Смешная такая, щечки толстенькие, чубчик рыженький, – Андрей расслабился.
– Уже решили, как назовете?
– Уже давно договорились, если парень – Юрой назовем, если девочка – Викой. Викторией. Вот Виктория есть. Юрий, наверное, через пару лет будет.
– Отец-молодец, ты-то хоть помощь на пополнение догадался выписать?
– Вообще-то нет, – Андрей смутился. – Я с этой докладной…
– Вот тебе бумага, вот тебе ручка, садись, пиши одно заявление на профсоюз, а второе на моё имя из директорского фонда в размере среднего заработка.
Пока Андрей писал заявления, до конца не веря себе, что всё обошлось, директор снял трубку и набрал какой-то номер.
– Аксетьев, ты? – спросил он. Аксеньтев был заместителем начальника отдела кадров. – Слушай, разберись с Александрой… Да надоела она мне со своими записками сумасшедшего. Какого черта на Ларченко вчера телегу накатала? У парня дочка родилась, а мы его давай поздравим, докладную на него напишем. И слушать его не захотела… Ей на пенсию пора… Ну, вот и разберись…
Он повесил трубку, наложил визу на одно заявление. Потом вернул бумаги Андрею и сказал:
– Сейчас иди в профком и в бухгалтерию. Я предупрежу, что бы не затягивали. Ещё раз поздравляю. Жену от моего имени поздравь.
– Спасибо.
Андрей вышел из кабинета, как на крыльях вылетел. Кто мог подумать, что вместо нагоняя он получит поздравления.
Максим Исмаилович закурил и улыбнулся своим мыслям, вспоминая, как радовался Андрей рождению дочки с рыженьким чубчиком…
Глава 22
Двадцать лет спустя. Наши дни…
Дмитрий Максимович задумчиво смотрел в залитое дождем окно машины и даже не пытался сделать вид, что слушает Егора. Сегодня ему было не до Егора. Хотя дружили они уже очень много лет – ну, не сегодня… «Только не сегодня, Егорушка, – с досадой подумал Дмитрий. – Только помолчи. Колька ведь молчит, и ты помолчи. Не успокоишь ты меня. Вся жизнь, двадцать лет, коту под хвост!». Но мыслей Егор читать не умел и думал Дмитрий не так уж громко. Николай, как обычно, предпочитал долго молчать, а Егор снова и снова пытался его уговорить «смотреть на вещи проще». Как назло, они ещё и в автомобильную пробку попали.
– Димыч, да плюнь ты на свою козу! – с жаром доказывал Егор. – Что ты в ней нашел? Что ты бредни её слушаешь? Да она в жизни слова умного не сказала! Скажи, Колян!
– Угу, – согласился Николай. – Не слыхал.
– Она тебе сколько крови перепортила?!
«Вот ведь дурак… – подумал Дмитрий. – И дернул же черт при них начать говорить! Можно было попросить выйти. Авось, не обиделись бы… Замолчи, Егорка. Сейчас кровь ты мне портишь… я от тебя скоро взвою». Но Егорка молчать не собирался. Он всё так же рьяно продолжал отстаивать свою точку зрения. Дмитрий не выдержал. Поморщившись, как от зубной боли он попросил:
– Егор, заткнись, а? Мне и без того тошно, а тут ещё ты давишь.
– Так я о тебе забочусь. Хочу, чтобы ты на вещи проще смотрел! Колян, скажи! – почти обиженно пробасил Егор.
– Скажи ему Колян! – обратился Дмитрий к Николаю. – Ну, скажи ты ему, пусть он рот закроет!
– Угу, – глубокомысленно отозвался авторитетный Колян, которого настойчиво призвали обе стороны, и обратился к водителю. – Стасик, ты останови возле «Сколопендры».
Стасик, привыкший беспрекословно подчиняться любому из троицы, но всё же признававший главным Дмитрия Максимовича, а не его брата, повернулся и спросил:
– Дмитрий Максимович, у «Саламандры» остановить?
– Останови, выйти человеку нужно, – вздохнул Дмитрий, почти обидевшись на Николая.
Нет, не то чтобы он был против того, чтобы брат выходил из машины. У брата могли быть и свои дела. Но сейчас какой-то эгоистичный червячок злобно шипел о том, что в такой скверный для него день друг и брат могли бы повести себя и иначе: Егор помолчать, а Николай не торопиться в ресторан.
Стасик остановил машину напротив ресторана «Саламандра», который Николай нежно называл «Сколопендрой». Николай вышел из машины первым и открыл дверь перед Дмитрием.
– Выходи! – скомандовал он.
– Зачем? – удивился Дмитрий.
– Выходи, выходи. И ты, Егор, вылазь. Сейчас пойдем в «Сколопендрочку», водочки попьем, зальем твои проблемы, зацепим тебе красотку лет двадцати пяти и всё станет на свои места, – с уверенностью, от которой Дмитрий просто опешил, невозмутимо ответил Николай. – Стасика лучше отпусти. Мы сегодня быстро не справимся. Мы сейчас с Егором своих разлюбезных упредим, что подзадержимся. У нас проблем не возникает. Если потом надумаем в баньку ехать, так такси возьмем.
– Коля, это просто…
– Не просто! Не ломайся, как девка! Вылазь! Что тебе руки заламывать? На улице, между прочим, дождь. Ты сейчас домой приедешь, а у тебя в холодильнике, кроме колбасы и икры, мыши дохлые! Небось, и хлеба нет. Снова вся жизнь на сухомятку! К нам ехать отказываешься, так хоть здесь поешь по-человечески!
– Не хочу я есть, – обиженно буркнул Дмитрий, но из машины всё-таки вышел, предупредив водителя, – Стас, ты можешь ехать. Завтра утром, как обычно.
– Егор, ты смотри, он уже и есть не хочет, – горестно вздохнул Николай. – А что ты хочешь? Девочку?
– Да ничего я не хочу! – разозлился Дмитрий.
– Совсем?
– Совсем!
– Твоя коза тебе, случайно, своих старых колготок или чулок не оставила? – едко поинтересовался Николай.
– При чем здесь колготки? Я же сказал, что не оставила ничего!
– А жаль. Я думал, может быть, ты на её драных колготках повеситься хочешь. Занимательное должно было быть зрелище! – тем же тоном продолжил Николай.
– Колян, он нас сейчас глаза понабивает, как в детстве, – предостерег Егор. – Давайте всё же внутрь зайдем. Я есть хочу. Я с обеда росинки маковой во рту не держал.
