Практически нормальная жизнь (ЛП) - Доллер Триш (читать полные книги онлайн бесплатно txt) 📗
Я не хочу сидеть в кабинете у психолога, и делиться своими чувствами. А если бы штаб-сержант Леонард, заместитель командира моего взвода, оказался сейчас тут, он бы приказал мне собрать мои долбанные мозги в кучу и забыть обо всем. Ребята, вернувшиеся домой из Германии и Франции после Второй Мировой, ребята, вернувшиеся из Вьетнама… они не говорили о своих войнах. Не посещали психоаналитиков. Они сортировали эти воспоминания в крошечные, потаенные уголки памяти, и жили дальше.
Мне это не нужно.
Сворачиваю журнал в трубочку, засовываю в задний карман, после чего выхожу из здания. Слышу, как позади снова объявляют мое имя.
***
– Итак, Трэв. – Эдди достает АК-47 из кейса. Леденящее чувство страха поднимается по позвоночнику; я замираю на месте. Рационально, до мозга костей знаю, что мой друг в меня не выстрелит, но ладони все равно потеют, пульс учащается. Пальцы сжимаются в кулаки, на случай, если придется его ударить. Как же мне сейчас хочется ощутить в руках свой М16. – Я слышал, ты мутишь с Харпер Грэй.
Страх рассеивается, сменяясь раздражением – из-за себя, потому что поддался панике, из-за Эдди, потому что он болтает о подобных глупостях.
– От кого ты это слышал?
– Пэйдж сказала, ты пытался закадрить Харпер в Шемроке, – поясняет Райан. – А я видел, как она за тобой заезжала прошлой ночью.
Я пожимаю плечами.
– Мы друзья.
Михальски тупо ржет, заглядывая мне через плечо.
– Ну, она очень дружелюбная девушка. – Он подносит кулак к своему рту, имитируя минет. Я ударяю его локтем в живот. Согнувшись пополам, Дерек кашляет. – Черт, чувак, за что?
– За твой рот, – отвечаю я, в то время как Эдди заряжает полную обойму в автомат, снимает предохранитель. – Заткнись.
– В чем проблема? – возмущается Райан. – Всем известно, что Харпер…
– Что? – мой тон, словно острый нож, не предусматривает возражений.
– Дамы, вы не возражаете, если я начну? – перебивает Эдди. Нам с братом остается лишь злобно пялиться друг на друга. Райан сжимает кулаки, будто хочет меня ударить. Можно подумать, я ему позволю. – Мне пока не выдалось шанса из него пострелять.
– Валяй, – говорю я.
Михальски выступает буфером между мной и Райаном; мы отходим от стола, чтобы не мешать Эдди. Я наблюдаю через бинокль, как он выпускает половину обоймы в бумажную мишень в форме человеческого силуэта, стоящую на подставке на расстоянии около ста метров. Бах. Бах. Бах. Подобный звук – резкий, ни с чем не сравнимый – я слышал день ото дня в Афганистане. Мне вновь приходится напомнить себе, что никто не стреляет в меня.
Никто не стреляет в меня.
Из пятнадцати пуль в бумагу попадает не больше шести, в основном по краям. Такая стрельба не нанесла бы непоправимого вреда.
– Проклятье. – Эдди передает автомат Михальски. – Я слышал, что эти штуки не очень точные, но чтобы до такой степени. Дурдом.
Я не заостряю внимание на том, что это, скорее всего, ошибка стрелка. У повстанца, пустившего пулю в моего лучшего друга, не было проблем с точностью АК-47.
Дерек встает на позицию и опустошает оставшиеся в обойме пятнадцать патронов, тоже попадая в цель всего несколько раз. Легкие ранения в лучшем случае. Точно не смертельные.
– С практикой становится проще, – уверяю я, забирая у него АК. Меняю пустую обойму на новую. Райан испепеляет меня взглядом, будто я рисуюсь, или вроде того. Словно стрельба по людям – это не моя работа.
– Каково там? – спрашивает Эдди. – В Афганистане.
– Жарко и грязно летом, холодно и грязно зимой. – Я не могу рассказать про то, что их на самом деле интересует. Каково это – убить человека. Для каждого по-своему. Я ощутил прилив адреналина. Мимолетный триумф. Зато позже, в тишине ночи накатило чувство вины, застав врасплох. Потому что, пусть он и хотел меня убить, я лишил жизни реального человека. Подобные вещи я пытался оставить там, в Афганистане. Иначе как смогу жить с самим собой? – Бесконечный турпоход в ад.
– Правда, что тамошние цыпочки ходят укутанные с ног до головы? – любопытствует Михальски.
Нам редко попадались женщины на улицах, но те, которых мы видели, были в темно-синих чадрах, отчего напоминали призраков.
– По большей части да.
Эдди хихикает.
– Как думаешь, они остаются в них во время секса?
Все смеются, благодаря чему обстановка разряжается. Улыбаясь, я принимаю стойку, упираюсь локтями в стол. Прижимая АК к плечу, ловлю цель. Закрываю глаза, чтобы сконцентрироваться, затем снова открываю.
Возле мишени стоит талиб в черной накидке. На голове у него тюрбан; черный шарф скрывает нижнюю часть лица, так, что видны только глаза. Мусульманская версия бандита с Дикого Запада.
Кажется, мир вокруг меня замедляется. Я слышу смех и разговоры друзей, но слов не разбираю, фокусируясь лишь на мужчине передо мной. Его тюрбан разодран сбоку; оголившаяся кожа покрыта коркой засохшей крови. Я знаю этого человека.
Я его убил.
Пытаюсь моргнуть, чтобы избавиться от видения, только он не исчезает. Рот заполняется солоноватой слюной, как бывает перед рвотой. Мне приходится сглотнуть через силу, сдерживая тошнотворный позыв.
Нажимаю на курок, и все возвращается к привычному ритму.
Пятнадцать выстрелов спустя мертвого мужчины уже нет, а Михальски шумно выдыхает.
– Боже, Трэв.
Руки дрожат, когда передаю автомат брату, однако я сомневаюсь, что кто-либо из них замечает.
– Это было… Ого.
Опустив бинокль, Эдди улыбается мне.
– Ты опасен, чувак.
Я смеюсь в ответ, но чувствую себя далеко не опасным. Сердце трепещется в груди. Переживает ли Кевлар аналогичную хрень? Или Мосс? Если позвоню им и спрошу, признаются ли они?
– Так вот где происходит гомоэротическое сближение между представителями мужского пола на фоне общих интересов? – произносит женский голос.
Это Пэйдж. В лучших традициях образа Расхитительницы Гробниц: оливково-зеленая майка, очки-авиаторы, волосы собраны в хвост на затылке. Она выглядит потрясающе.
– Что ты тут делаешь? – спрашиваю я, засунув руки в карманы в попытке скрыть тот факт, что меня до сих пор потряхивает. Я дрожу.
Пэйдж пожимает плечами.
– Это местечко не назовешь секретным.
Михальски переводит взгляд на Райана.
– Чувак, так не пойдет. – Я редко с ним соглашаюсь, но на сей раз он прав. По негласному правилу на стрельбище всегда собираются одни парни. Я бы никогда не пригласил Пэйдж сюда. – Мы не водим девчонок на стрельбище.
– Какая разница. – Райан отмахивается от него. – Смирись.
– Нет, старик. Нет, – настаивает Дерек. – Это ритуал. Наш ритуал, и ты его нарушил. Так же, как увел у своего брата девушку, пока он был в Афганистане.
Повисает тишина, явно означающая "ох-черт-неужели-он-действительно-это-сказал?".
– Она порвала с ним, прежде чем между нами что-либо произошло, – возражает Райан. – Я не уводил у тебя девушку.
Он хочет в это верить, однако я знаю Пэйдж. И я знаю своего брата. Ему кажется, будто он жил в моей тени, но понимаете, в чем дело? Райан понятия не имеет, насколько легко ему приходится. Он получил все, чего хотел – включая Пэйдж – и ни разу отец не дышал ему в спину, понукая быть сильнее. Быстрее. Лучше.
– Он прав, Рай, – говорю я. – Ты частенько нарушаешь уговоры.
Я имею в виду то, что он пригласил Пэйдж на стрельбище, но ее блестящие губы растягиваются в самодовольной улыбке. Мне не нужно видеть ее глаза, скрытые за зеркальными линзами, чтобы понять – она смотрит на меня. Или понять, о чем она думает.
– Мальчики. – Пэйдж ступает на поле боевых действий, протискиваясь между Михальски и Райаном, словно рефери. – Вы можете поочередно пометить территорию вокруг меня позже.
Эдди, еле сдерживающий смех, давится содовой. Кока-Кола прыскает из его носа.
– Но я уже здесь, так что смиритесь.
Коричневая жидкость, стекающая по подбородку Эдди, вызывает у всех нас приступ хохота. Кроме Райана, который все еще злится. Я сужу по его напряженным плечам, и по манере его стрельбы. Он ни разу не попадает в мишень.
