Чумазая принцесса - Флей Джин (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Френк, ты что-нибудь слышал про снег?
– В новостях не обещали, однако он пойдет.
– Откуда ты знаешь?
– Предчувствие, мой друг.
– Как ты сейчас славно сказал, ну-ка повтори.
– Мой друг.
– А ты с Сидом правда больше не будешь драться?
– Ты присутствовала при заключении мирного договора. Первым я его не нарушу.
– Поклянись!
– Чтоб я сдох!
– Нагнись, я тебя за это и за моего друга поцелую.
– Боюсь, твоему братцу это не слишком понравится. Пока лучше избегать осложнений, но я буду в полном твоем распоряжении, когда он не сможет нам помешать. Знаешь ли ты, что прекрасно выглядишь?
– Знаю, это Сид постарался, а я для него.
– Он тоже хорош.
– Не хорош, а лучше всех! Без привычки свободно можно закаменеть, с двумя неосторожными дамочками так и случилось. Ему будет трудно найти кого-нибудь себе в пару, если только в Голливуде, там, говорят, полно стойких красавиц, но я его предупредила о злопамятстве. Сказал, поостережется. Эти колонны у тебя мраморные? И статуи есть?
– Скоро увидишь.
– А пустые рыцари как в кино?
– Рыцарей нет. Обрати внимание на вазы.
– Эти? Большие. Люстру я уже видела. У вас леса разборные, или каждый раз новые ставите?
– Нет, люстру опускают. Можешь нажать на кнопку.
Я нажала, люстра, звеня хрустальными подвесками, быстро опустилась вниз, едва не коснувшись паркета, в котором вся и отразилась. Ничего не скажешь, блеск!
– Я боялась, разобьется. А пусть она так низко повисит?
– Хорошо.
– Фрэнк, если мы здесь одни, то как ты относишься к ненужному этикетному занудству?Ну, если я стану разгуливать сама по себе, где захочу, и осматривать, что попадется?
– Этой ночью, детка, позволено делать все что угодно.
– Тогда я пошла.
Это было не очень-то ловко на тонких каблуках, я их скинула на лестнице, на середине которой приостановилась, чтобы бросить двум застывшим внизу истуканам, чтобы они не глазели на меня и не ждали, а поразговаривали бы друг с другом, походили бы туда-сюда и развлеклись хотя бы в шарады с живыми картинками.
Истуканы переглянулись и шагнули навстречу друг другу. Кажется, дело пошло на лад, о них можно не беспокоиться и, не торопясь, все осмотреть.
Глава 20. Неотравленные конфеты
Я еще в детстве хотела здесь побывать, но мне лишь на чугунной калитке удавалось повисеть и покататься, подразнивая Фрэнка, пока он не подходил поближе поквитаться за нанесенный моральный ущерб. Но я всегда успевала удрать от него.
Правда, был такой случай. Иду я по гранитному приступочку забора, в который чугунные прутья решетки вделаны, вокруг весна клейкими листьями распускается, на мне тоже ее неопровержимые приметы в виде новых голубых ботинок с рантами на тонкой кожаной подошве, белых чулок, частью самопроизвольно отстегнувшихся, за спиной зеленый капор, на шее ленты от него, во рту леденец и популярный мотивчик, руки тоже заняты – они перебирают прутья забора, так как приступочек узкий, и мне не хочется угодить в большую лужу, подступающую к нему, мне хочется смотреть, не отрываясь, на свое отражение и плывущие в лужи облака. Поэтому я замечаю Фрэнка лишь тогда, когда его руки намертво припечатывают мои к прутьям с другой стороны решетки.
Некоторое время мы молча стоим друг против друга, вернее я изо всех сил тужусь, чтобы освободить свои кулаки, а Фрэнк не дает мне это сделать и при этом весело скалится.
– Пусти, хулиган! – не выдержав, сердито бормочу я.
– Я Фрэнк Ловайс, крошка.
– Знаю, ты с моим братом дерешься. Чего вцепился? Счас как крикну, попомнишь тогда! Сид тебе башку оторвет!
– Кишка тонка у твоего брата!
– Хватит врать, сильнее его нет никого!
– Как сказать.
– Это каждый доподлинно знает.
– Плохо он за тобой присматривает, Рыжая.
– Не ври хорошо.
– У тебя шнурки развязаны и чулок съехал.
– Они это после, без него. Он их еще не видал.
– Хочешь конфет?
– Отравленных?
– Нет.
– Тогда не хочу.
– Я знаю, ты их любишь.
– Люблю. А какие у тебя? С орехами, что ли?
– С орехами. Возьмешь?
– От нашего злейшего врага нипочем не возьму! Зачем ты его позавчера обозвал непонятным словом, которое Сид не велел мне запоминать? А еще вдобавок он из-за тебя палец сломал прошлым летом! Не проси не возьму, отравленных дак взяла бы.
– А махнуться не желаешь?
– На что?
– На то, что у тебя в левом кармане.
– Не глядя?
– Не глядя.
– Махайся на правый, не прогадаешь.
– Согласен.
Фрэнк отпустил мою правую руку, и она проворно выгребла из кармана: расческу о двух зубах, кроличью лапку, яблочный огрызыш, пупсика, синее стеклышко, значок и разное другое, почти целое и слегка недоеденное. Взамен этого баснословного богатства карман мой наполнился неотравленными, обыкновенными, шоколадными конфетами с орехами.
Пока я шла дальше по приступочку, я успела рассказать Фрэнку про родившихся котят, про запившего мужа Олли, про страшного гангстера в плаще и шляпе, который приснился мне неделю назад, про то как я нашла новенький серебряный доллар и про многое другое, не менее захватывающее и леденящее, но про прошлогодний пожар досказать мне не удалось, потому что только я сунула руку в карман за очередной конфетой, как меня вдруг стащили с приступочка, перенесли через лужу и поставили на землю, где я убедилась, что это дело рук Сида, которые уже принялись подтягивать мои чулки и завязывать узлы на шнурках.
Когда с ними было покончено, они вынули конфеты из моего кармана и зашвырнули их в сторону Фрэнка, туда же был показан преотличнейший, крепчайший кулак и отправлено небольшое энергичное послание, призывающее Шелудивого Койота оставить пока не поздно свои подлые штучки, иначе ему опять придется иметь дело с Диким Медведем, и на этот раз Койот так легко не отделается, он с него шкуру-то спустит…
Сид потянул меня за руку, и мы зашагали прочь, время от времени оборачиваясь, чтобы напоминать про шкуру и потрясать кулаками. Сид начинал, а я с воодушевлением подхватывала и потрясала вслед за ним.
Но старались мы зря, потому что, пнув приступочек, Фрэнк сунул руки в карманы, повернулся и пошел к своему огромному дому, который нам только сегодня представилась возможность посетить и осмотреть.
Глава 21. Рождественская ночь
Ходила я по дому долго. Патрика, естественно, нигде не было, следов его пребывания тоже, одни мои пустые фантазии, от которых я наконец бежала, скатившись по перилам вниз, где наткнулась на опущенную люстру.
Она таинственно мерцала в лунном свете и, казалось, тихонько мелодично позванивала. Я обошла вокруг нее один раз, второй и еще, и чем быстрее я шла, а потом бежала, тем ярче делалось это волшебное мерцание.
Раскрутилась я чересчур сильно и, сорвавшись с орбиты, закружилась по замысловатой траектории, то удаляясь, то приближаясь к мерцанию, пока оно вдруг не унеслось высоко вверх под потолок. Мне туда было не добраться, зато до огромного окна ничего не стоило, тем более с Фрэнком, он хорошо водит. Когда мы остановились, за окном медленно и густо падал снег.
– Рыжая, у тебя осталась несколько секунд, чтобы поцеловать меня до прихода твоего братца.
Мы едва успели, когда Сид появился.
– Ноги не замерзли? – спросил он, подходя к нам.
Я отрицательно покачала головой. Но когда он нагнулся, чтобы проверить, я уже утвердительно часто кивала.
Фрэнк предложил отнести меня к камину. Сид небрежно перекинул меня через плечо и понес, хотя я сердито возражала, что пока еще не инвалид и сама дойду. На это Сид спокойно заметил, что обязательно им стану, если буду разгуливать и выстаивать босиком у окна, за которым похолоднее, чем на Аляске.
Сбросил он меня также небрежно в кресло у камина, куда еще придвинули скамейку для ног. Мне налили немного бренди, а за столом – шампанского. К столу я пошла уже собственными ногами, обутыми в туфли, которые Сид достал из карманов и вернул их согревшимся ногам.