Коллекция неловкостей (СИ) - Сойфер Дарья (онлайн книга без txt) 📗
Он застыл. Не ответил на поцелуй. Затем взял ее за плечи и отодвинул от себя. Заглянул в ее глаза, словно надеясь, что она рассмеется и признается, что пошутила. Но она с вызовом встретила взгляд. Наконец, Тоха нарушил тишину. Он вздохнул, взъерошил себе волосы.
— Ох… Да Господь с тобой… Ты же… Господь с тобой!
Держи себя в руках! Не смей реветь. Не смей! В глазах защипало, и лицо Антона стало расплываться в соленой влаге. Рада изо всех сил старалась не моргать, чтобы слезы не скатились по щеке.
— Рада, милая, ну, только не плачь!
Она не выдержала, моргнула и коротко всхлипнула. На щеке появилась мокрая полоска.
Он отошел от нее и стал пинать носком кроссовка маленький камень.
— Господь с тобой… Нет, этого просто не может быть!
— Тем не менее, это так. Ничего не хочешь мне сказать?
— Рада, конечно, нет! Неужели ты сама не понимаешь? Между нами ничего не может быть.
— Это еще почему?
— Ты — сестра Дениса. И вообще, ты еще маленькая…
— Мне восемнадцать.
— Но я не воспринимаю тебя… так. Ты для меня как сестра. Послушай…
— Ладно, я поняла.
— Рада, мне очень…
— Не парься. Все нормально.
— Но ты плачешь…
— Ничего я не плачу. Иди к народу, я — домой.
— Я не хотел тебя обидеть…
— Ты не обидел. Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива.
— Рада!
— Все, забей. Спокойной ночи.
Она развернулась и пошла к дому. Чувствовала, что Антон смотрит ей вслед, поэтому старалась идти ровно и спокойно. Но войдя в дом и закрыв дверь, она скинула кеды и побежала наверх, в свою комнату, упала на кровать и зарыдала. Она плакала, пока не услышала, как внизу хлопнула входная дверь. Пришел Денис. Рада залезла под одеяло и затихла. Она слышала, как брат тихонько заглянул в комнату, проверяя, что она дома, а потом ушел к себе. Через несколько минут все стихло. Она вытерла лицо и на цыпочках вышла из комнаты. Медленно спустилась по лестнице, стараясь не скрипеть, достала из куртки брата сигареты и вышла в сад. Пахло жасмином. Она села на скамейку и впервые в жизни закурила.
Чтобы не видеть Антона и отвлечься, Рада поехала к маме в Лондон. Со временем ей стало легче, она даже начала встречаться с Джеймсом, сыном хорошего друга Томаса Гарди. Джеймс раздражал ее, хотя и устраивал неплохие экскурсии. Она не испытывала к нему даже крохотной доли того, что чувствовала, находясь рядом с Антоном. Но ей необходимо было ощутить себя женщиной, доказать себе, что она нужна кому-то, что на Антоне свет клином не сошелся, что есть те, кто воспринимает ее иначе.
Когда приезжал Денис, она постоянно таскала за собой Джеймса. Потому что знала: брат обязательно расскажет об этом другу. Пусть знает, что мне и без него неплохо! Рада испытывала мстительное удовлетворение от этих мыслей.
Но в тот день, когда Денис рассказал сестре о новой девушке Антона, она поняла, что обманывает саму себя. Она поговорила с Джеймсом, и они расстались. Она осознала, что ей нужно научиться жить самой, не цепляясь ни за кого. Если рана есть — надо промыть ее, и дать зарубцеваться, а не замазывать тональным кремом, делая вид, что ничего не было. Это примирило Раду саму с собой. Часами гуляя в Оксфорде, — это место в Англии ей особенно полюбилось, — она постепенно излечилась. Поставила себе цели в жизни. И только после этого смогла вздохнуть полной грудью и вернуться в Москву. Поступить в университет, начать жить дальше и даже спокойно смотреть Антону в глаза. И теперь она чуть не влезла в ту же историю, чуть снова не затянула петлю у себя на шее.
Рада встала, и, стараясь не опираться на больную ногу, доковыляла до балкона. Там устроилась в любимом плетеном кресле под пледом и залюбовалась ночным небом. Нет, больше такой ошибки она не допустит. Жизнь дала ей другой шанс, другого человека — Романова. Милого, открытого, сексуального. Хотя и немного старомодного. Но она ему нравилась, и он нравился ей. И не быть ей Радой Панфиловой, если она не добьется своего. Девушка посильнее закуталась в плед и улыбнулась.
Глава 11
Когда нога немного восстановилась, Рада поехала фотовыставку, чтобы посмотреть работы Эндрю. Он пропадал там целыми днями, дома они пересекались разве что рано утром или уже за полночь. Денис из-за суеты в театре идти отказался, поэтому Рада в качестве компании захватила Тину.
Биеннале проходило в центре современного искусства, в необычном квадратном красно-сером здании с конструкциями из стекла и металла. На него так и просились плакаты Маяковского. Оказалось, что желающих окунуться в новые веяния в России пруд пруди. Фойе с прозрачным потолком забилось людьми, как элегантная консервная банка.
Тина с Радой бродили по залам, изучая снимки со всего мира. Один француз сделал серию панорамных фотографий комнат сверху. Посередине сидел хозяин каждой из них и словно отражался в интерьере. Другой парень из Питера исколесил всю Россию и сделал удивительные работы со старыми деревьями. Ракурсы, краски… Рада все больше втягивалась. Абстракции с непонятными текстурами, тенями и железками ее не привлекали. Она восхищалась теми, кто сумел передать глубину и совершенство этого мира.
— Рада, привет! — окликнул ее Эндрю. — Ты все-таки пришла.
— Разве я могла пропустить? — и Рада представила их с Тиной друг другу. — Веди же скорее, где твои шедевры?
— Вот, прямо за мной. Моя серия называется «Лица».
Эндрю сделал потрясающие черно-белые портреты разных людей. Чумазый ребенок, который только что плакал, старик в тюрбане, усталая растрепанная женщина с полотенцем на плече, веселая африканская девушка и солдат. Последний снимок особенно брал за душу. Вокруг парня на куски разрывалась земля, и он выглядел растерянным, в глазах отражался страх.
— Боже, Эндрю! Это восхитительно! У меня нет слов! Но где же ты снял солдата?!
— В Ираке. Ездил с военными журналистами. Там было много кадров, но для Москвы я оставил только его. Из других мне предложили сделать персональную выставку в Лондоне.
— Я и понятия не имела, что ты видел войну! Мама ничего не рассказывала.
— Они с отцом не знают. Для них я развлекался в Париже с друзьями из Сорбонны.
— А если бы ты погиб?!
— Что поделать, искусство требует жертв. Кроме того, у папы есть еще Джулия и девочки.
— Не говори так! Ох, Эндрю! Я и понятия не имела! Ты — настоящий гений!
— Это фантастика, — согласилась Тина. — Я не настолько сильна в английском, чтобы придумать много комплиментов, но я в шоке. Ты должен выиграть.
— Я тебя об одном прошу. Скажи, когда выйдет твоя книга. Я должна ее иметь. Я хочу ее. С автографом.
Вскоре Эндрю пришлось отойти, а Рада и Тина еще долго смотрели на его фотографии. На солдата. На мальчика, который вдруг попал в самое пекло.
Они обошли всю выставку, но больше не было работ, которые бы настолько цепляли.
— Может, я предвзято отношусь? — спросила Рада. — Он ведь как-никак мой родственник.
— Не, чувак и правда гений. И я — китайская балерина, если он через пару лет не станет мировой знаменитостью. И везет же тебе, Панфилова, с родней!
— Боже, ты, видимо, забыла остальных!
— Пойдем лучше посидим где-нибудь. На улице ветер и холод собачий, а тут ломовые цены. От чужого таланта у меня разгулялся аппетит.
Они отыскали у метро небольшую сетевую кофейню, взяли по большой кружке глинтвейна и яблочный штрудель с корицей.
— Как продвигается ваш ремонт? — Рада пригубила горячее вино.
— Хреново. Если честно, руки опускаются. Сейчас в архитектурке задают чертить тоннами, дома все в побелке… Мне кажется, скоро я отвыкну есть пищу без извести. Но это ерунда. Тут на днях была у меня задержка.
— Что?! — Рада от неожиданности обожгла язык.
— Не парься, ложная тревога. Но перенервничала я тотально.
— А чего тебе волноваться? Ты же не в подоле принесла. У тебя Санька есть.
— Смеешься, что ли? Какой мне сейчас ребенок? Хотя бы институт закончить. С деньгами туговато. Короче, меня этот случай здорово отрезвил. Саша радовался, надеялся, а я здорово струхнула. До сих пор отойти не могу. Может, я зря все это затеяла?
