Синдром разорванного сердца (СИ) - Шторм Наташа (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗
Приняв душ, я всё-таки залезла под одеяло, дав себе обещание больше никогда ничего не бояться.
Глава 26
Я стояла у входа в гостиницу, нервно поглядывая на часы. Чен оказался более, чем пунктуальным. Он появился минута в минуту. Открытый «Wrangler» нежно-голубого цвета стоил целого состояния. Новенький, отполированный до блеска, с мощными колёсами, автомобиль внушал уверенность, несмотря на отсутствие крыши. Благо, погода баловала. Солнышко поднималось на ясное безоблачно небо, а лёгкий ветерок играл с изумрудной листвой. Так что опасаться дождя, смерча или цунами не приходилось.
– Вижу, в Китае журналисты неплохо зарабатывают!
Чен усмехнулся.
– Этот автомобиль принадлежит редакции. На такой мне за всю жизнь не накопить. Да Вы садитесь, не стесняйтесь. Путь неблизкий.
Я запрыгнула внутрь и пристегнулась. Через мгновение, машина взревела и помчалась по пустым улицам сонного Пекина.
– Ваш шеф ознакомил нас с Вашими изысканиями. А сейчас я введу Вас в курс проблемы. Но начнём с истории. Итак. Если Вы думаете, что только китайцы употребляют в пищу человеческое мясо, то глубоко заблуждаетесь. Это практикуют и иудеи хассидского направления, и некоторые племена Африки и Латинской Америки. Да чего там, так называемые фармазоны, проживающие в Европе и даже в России, используют человеческую плоть и кровь для своих ритуалов. Но вернёмся в Китай. В нашей истории известны три традиции каннибализма – лечебная, из мести и гастрономическая. Поедание человеческой плоти в лечебных целях было распространено в эпоху династии Тан, то есть, с VII по XVIII века. Истоки этой традиции связывают с легендой о принцессе Мяо Чжуан, пожертвовавшей глазами, чтобы излечить умиравшего отца. Подобную самоотверженность проявляли сотни китайских женщин. Когда престарелому родителю уже не помогали лекарства, дочь или жена сына срезали с собственного бедра кусок мяса и варили бульон, который давали пить умирающему. Но не только собственная плоть, отданная для спасения родного человека, нашла применение в китайской медицине. Жители Поднебесной верили в целебные свойства человеческого мяса, полученного любым способом. В медицинском руководстве XVI века описано, что человеческая плоть излечивает туберкулез. В XIX веке палачи из соображений здоровья ели мозг и печень казненных преступников. Каннибализм из мести также традиционен для этих мест. Об этом повествует Ки Рэй Чонг в книге «Каннибализм в Китае». Так в императорском Китае тела преступников отдавали населению для еды. Врагов нередко ели во время войн и революций. В основе известного романа Лу Ксуна «Дневник сумасшедшего» положен реальный эпизод 1907 года, когда революционеры съедали сердца убитых чиновников. Поедание тел вражеских солдат не был редкостью во время II Мировой войны, а с началом гражданской войны каннибализм даже усилился ― солдаты гоминдановской армии ели убитых коммунистов. Дальше. ― Чен втянул в грудь побольше воздуха. ― Гастрономический каннибализм известен в Китае с древнейшей поры. Сообщается, что в XI веке до н.э. последний царь династии Инь, засолил мясо двух принцев, а позже, пригласив в гости князя Чжоу с сыном, приготовил из мальчика суп, и заставил отца этот суп съесть. Вы, случайно, не смотрели пьесу «Преданность Шао Ли»? Нет? Она передает события того времени. Вот представьте… Сцена изображает пригород Пекина. Входит вдова знатного человека, госпожа Шао, поддерживаемая под руки двумя сыновьями – Шао Хи и Шао Ли. Они убегают от людоедов. Желая устроить небольшую передышку, Шао Ли идет собирать хворост для костра, а Шао Хи отправляется на поиски корней и ягод. Однако не успевает он отойти на сотню шагов, как появляется мужчина весьма отталкивающей наружности, некто Ма Вао. Он заявляет, что, несмотря на свои заслуги, был изгнан из армии за безобразную внешность и с тех пор стал предводителем отряда таких же отверженных. Теперь он взял за правило три раза в день съедать по куску человеческого сердца или печени. С этими словами он хватает прилежно внимавшего ему Шао Хи и тащит в свой лагерь. Убедившись, что разжалобить людоеда не удастся, юноша просит отпустить его, чтобы проститься с матерью. Ма Вао колеблется, и между ними завязывается философский спор о пяти человеческих добродетелях. Шао Хи одерживает в споре верх, и Ма Вао отпускает жертву повидаться с матерью, с обещанием, однако, вернуться через час. Юноша прощается с матерью. Её слёзы не могут удержать сына – верный своему слову, он возвращается в лагерь каннибалов. Щао Ли идет за ним и пробует уговорить разбойника взять его вместо брата. Он даже обнажается, чтобы показать, сколь аппетитен. Тронутый братской преданностью, Ма Вао отпускает обоих, и они вместе с матерью продолжают прерванный путь. Далее… ― Чен говорил без остановки, изредка поглядывая на меня, чтобы определить мою реакцию. ― В III веке н.э. в Китай вторглись гунны и установили там свою власть. Вскоре их правители окитаились и стали вести себя, как обычные китайские императоры. Говорят, сын императора Гуннской династии Ши Ху, по имени Ши Суй, частенько устраивал потрясающие пиры, на которые приходила одна из его наложниц. Женщина танцевала для гостей, а затем удалялась за ширму. Вскоре слуги вносили блюдо с жаренным мясом. Это было мясо танцевавшей наложницей. Чтобы гости не сомневались, блюдо украшалось её головой. Вы думаете, это шокировало гостей? Вовсе нет. Они рассыпались в комплиментах за столь изысканное угощение. Идём дальше. Есть сведения, что человечину ценили не только аристократы. В IX веке персидский купец отмечает, что на рынках Китая открыто продают человеческое мясо. В документе XII века сообщается, что из человека было получено аж 9 кило сушеного мяса. Из записей XIII века можно узнать, что детское мясо вкуснее женского, а самое невкусное ― мясо мужчины. Японцы, отобравшие Тайвань у Китая в конце XIX века, утверждали, что солдаты прежнего китайского гарнизона покупали на рынке у тайваньских аборигенов странную свинину. В середине 90-х газеты США дружно описывали китайскую практику поедания человеческих плодов. Американские конгрессмены негодовали и даже призывали Президента США порвать отношения с Китаем. Источником шума стала статья в малотиражной гонконгской газете, вскоре закрытой. В 2001 году всеобщее внимание в Интернете вызвали снимки китайца, с аппетитом поедавшего младенца. Как позже выяснилось, «людоедом» был актер Жу Ю, разыгравший каннибальскую сценку для Шанхайского фестиваля искусств 2000 года. Сам «младенец» являлся комбинацией головы куклы, насаженной на тушку утки. Словом, Настя, скандалы замяли, но проблемы это не решило.
– Значит, Вы считаете, что наше расследование бесполезно? Всегда найдутся силы, которые придумают миллион объяснений даже неопровержимым фактам?
Чен пожал плечами.
– Ну почему же! Нужно создать общественное мнение, и тут, и у Вас, на западе. Спрут разрастается и втягивает в свою секту всё новых и новых адептов.
Я тяжело вздохнула.
– Сделаю то, что смогу, а дальше будь, что будет.
Глава 27
Провинция Хэбэй окружала Пекин с трёх сторон. Едва скоростная трасса перешла в узкоколейку, я почувствовала странный запах, а потом машина провалилась в вязкий сизый туман.
– Почему так поменялась погода?
Чен пожал плечами.
– Эта провинция считается самой загрязнённой в стране. Тут расположен металлургический завод. Иногда смог доходит до Пекина.
Я поёжилась. Как можно жить в таком месте?
Автомобиль пересёк административный центр, Шицзячжуан, и остановился на окраине города. Грязная улочка, длинный ряд одноэтажных домов.
– Нам сюда. ― Машина припарковалась у одного из них. Чен легко спрыгнул на землю и подал мне руку. ― Не бойтесь, мадемуазель, сегодня нас не съедят.
Шутка не прошла. Я впервые направлялась в дом к настоящим людоедам. И это нервировало. Двери и деревянные ставни были плотно закрыты. Казалось, нечисть из фильмов ужасов затаилась в этом неказистом строении в ожидании скорого заката солнца. Я бросила быстрый взгляд на небо. Действительно, солнце стремительно катилось за горизонт, окрашивая окрестности в зловещие серо-оранжевые тона.
