Герои – моя слабость - Филлипс Сьюзен Элизабет (полная версия книги .TXT) 📗
– Ничего подобного, – возмутилась Лиза. – Она образованная, культурная женщина, но это не делает ее снобом.
– Мария Хьюитт была куда образованнее Синтии Харп, – ехидно возразила Мари, – но она никогда не задирала нос, не смотрела на всех свысока.
Хотя Энни могла бы многое на это возразить, ее растрогали теплые слова старухи.
Очередь бросать кости перешла к Лизе.
– Мы с Синтией подружились, потому что у нас много общего, – объяснила она Энни. – Нам нравятся одни и те же вещи.
Энни невольно задумалась, совпадают ли их вкусы в оформлении интерьеров.
– Мини-банко! – объявил кто-то за соседним столом.
Игра оказалась простой, как и говорила Барбара. Понемногу Энни удалось запомнить имена женщин, сидевших за двумя столами, и составить приблизительное представление об их характерах. Лиза воображала себя интеллектуалкой. Восьмидесятилетняя Луиза приехала на остров юной невестой, чтобы выйти замуж. Мари отличалась, похоже, брюзгливым нравом, под стать кислому выражению ее лица, а смешливая Джуди Кестер – открытостью и жизнерадостностью.
Лиза, работавшая библиотекарем на общественных началах, довольно скоро перевела разговор на Тео Харпа.
– Он талантливый писатель. Ему не следует тратить время на дрянную писанину вроде «Санатория».
– О, я в восторге от этой книги, – оживилась Джуди, сияя улыбкой такой же ослепительной, как яркая надпись «Лучшая в мире бабушка» на ее свитере. – Роман нагнал на меня такого страху, что я неделю не могла уснуть без света.
– Какой нормальный человек станет описывать все эти ужасы? – Мари неодобрительно поджала губы. – В жизни не читала ничего кошмарнее.
– Книга Харпа так хорошо продается из-за эротических сцен, – вынесла свой вердикт краснолицая женщина по имени Наоми. Могучий рост, стриженные под горшок волосы, крашенные в иссиня-черный цвет, и зычный голос невольно внушали к ней почтение. Энни нисколько не удивилась, узнав, что Наоми сама управляет собственным рыболовецким судном.
Напротив гренадерши за столом сидела самая элегантная из всей компании дама, Тилди. Женщина лет шестидесяти, с редеющей светлой шевелюрой, одетая в вишнево-красный джемпер с треугольным вырезом. Серебряное ожерелье из множества тонких цепочек поблескивало у нее на шее.
– Эротические сцены – лучшее, что есть в этом романе. В воображении автору не откажешь.
Хотя Лиза была примерно одних лет с Энни, она явно придерживалась пуританских взглядов, сходясь в этом с Мари.
– Тео поставил в неловкое положение свою семью. Я не против хорошо написанных эротических сцен, но…
– Но, – оборвала ее Тилди, – тебе не нравится, когда эти сцены будоражат фантазию читателя.
Лиза, надо отдать ей должное, вежливо рассмеялась.
Барбара бросила кости.
– Тебе не понравилась книга только потому, что ее не одобрила Синди.
– Синтия, – поправила мать Лиза. – Никто не называет ее Синди.
– Банко! – Джуди поспешно хлопнула ладонью по стоявшему на столе колокольчику. Серебряные серьги-крестики у нее в ушах тяжело закачались.
Послышались разочарованные возгласы. Игроки поменялись партнерами. Постепенно разговор перешел на перебои с электричеством и цены на газ, потом свернул в привычную колею – к ловле омаров. Оказалось, что большинству женщин случалось выходить в море вместе с мужьями, выполняя наравне с мужчинами самую трудную и опасную работу, – вытаскивать тяжелые верши, разбирать улов для инспекторов береговой охраны и закладывать в корзины зловонную рыбу – лучшую приманку для лобстеров. Если бы Энни не отбросила еще раньше всякие иллюзии о романтике жизни на острове, эта беседа мигом вернула бы ее к реальности.
Однако больше всего женщин занимал вопрос, какую погоду обещают синоптики и не помешает ли шторм доставке продовольствия на остров. Грузового парома, привезшего Энни на Перегрин-Айленд, зимой приходилось дожидаться полтора месяца, но небольшое судно с почтой, продуктами и иными товарами приходило раз в неделю. К несчастью, огромные двенадцатифутовые волны не позволили кораблю выйти в море, и теперь островитяне с нетерпением ждали следующего рейса.
– Если у кого-нибудь есть лишнее сливочное масло, я бы купила, – проговорила Тилди, поигрывая серебряными цепочками.
– Масла мне пока хватает, а вот яйца кончились.
– Нет, с яйцами помочь не могу. Зато в морозилке у меня есть хлеб из цукини.
Тилди выразительно возвела взгляд к потолку.
– Хлеб из цукини есть у всех.
Женщины рассмеялись.
Энни вспомнила, что у нее почти не осталось еды. Надо бы серьезнее отнестись к пополнению запасов, а не то придется всю зиму питаться консервами. Она дала себе слово завтра первым делом позвонить на материк и заказать продукты… расплатившись за них кредитной картой, для чего придется влезть в новые долги.
Джуди смешала и бросила кости.
– Если паром не придет на следующей неделе, клянусь, я отберу у внуков морских свинок и поджарю.
– Счастье, что все твои внуки еще здесь, – уныло протянула Мари.
Улыбка на лице Джуди мгновенно увяла.
– Не представляю, что я буду делать, если они уедут.
Восьмидесятилетняя Луиза промолчала, но Тилди, протянув руку, ласково погладила ее по хрупкому плечу.
– Джонни не уедет. Вот увидишь. Он скорее разведется с Гейлин, чем поддастся на ее уговоры.
– Надеюсь, ты права, – вздохнула старуха. – Видит бог, мне только и остается, что надеяться.
Вечер подошел к концу, и гости начали одеваться. Барбара знаком попросила Энни задержаться.
– Я думаю о вас со дня нашей первой встречи, и мне не будет покоя, если я вас не предупрежу… Многие считают, что мы здесь живем одной большой дружной семьей, но в жизни на острове есть свои темные стороны. – «Это вы мне говорите?» – подумала Энни. – Речь не о Мари, которая втемяшила себе в голову, будто Риган Харп убили. Никто всерьез не думает, что Тео виновен в смерти сестры. Но Перегрин-Айленд – прибежище тех, кто хочет затеряться, залечь на дно. Капитаны нанимают матросов с материка, не задавая лишних вопросов. В дом вашей матери пару раз вламывались. Мне случалось видеть драки и поножовщину. Бывает, какие-то мерзавцы режут шины. И далеко не все коренные островитяне примерные граждане. Если начнешь расставлять ловушки для омаров на чужом участке, то можешь в один прекрасный день обнаружить, что канаты перерезаны и все твои снасти на дне океана. – Энни хотела было возразить, что вообще не собирается расставлять верши, но Барбара продолжила: – Здесь творится всякое. Я люблю почти всех на острове, но есть у нас и пьяницы, и проходимцы. Вроде мужа Джейси. Нед Грейсон был красавчиком, островитянин в четвертом поколении, вот он и решил, что ему все дозволено. – «В точности как Тео», – пришло в голову Энни. Барбара дружески похлопала ее по руке. – Я только хотела сказать, что в своем коттедже вы отрезаны от остального мира. У вас нет телефона, а до города слишком далеко – если что случится, придется долго ждать, пока подоспеет помощь. Будьте настороже, беспечность может обойтись вам слишком дорого. Смотрите в оба.
Об этом Барбара могла не волноваться.
Энни покинула дом Роузов, стуча зубами от ужаса, поджилки у нее тряслись. Она дважды проверила заднее сиденье своего автомобиля, прежде чем сесть за руль, и по дороге домой то и дело затравленно поглядывала в зеркальце заднего вида. Машину слегка заносило на скользкой дороге, подбрасывало на выбоинах, но, если не считать этих мелких неприятностей, до коттеджа Энни добралась без приключений. Это придало ей храбрости, и три дня спустя она отважилась снова выбраться в город – взять что-нибудь почитать.
Когда Энни вошла в крошечную библиотеку, Лиза Маккинли сидела за столом, а одна из ее рыжеволосых дочек носилась кругами по комнате. Поздоровавшись с Энни, Лиза указала ей на подставку из плексигласа в углу стола, где был выставлен листок со списком:
– Это мои рекомендации на февраль.
Энни бегло пробежала глазами названия. Они напомнили ей тяжеловесные, мрачные, беспросветно унылые книги, которые заставляла ее читать Мария.
