Клятва графа Калиостро (СИ) - Крылатова Екатерина Александровна (книги бесплатно читать без .txt) 📗
Вот так, значит? Ну, держись, Галка, мало тебе не покажется! Совсем, моська рыжая, с дубу рухнула?!
- Паш, слушай меня внимательно. Сиди дома, никуда не выходи. Дверь не открывай, кто бы ни стучался…
- Даже полиция?!
- Даже полиция. Пожар, потоп, марсиане в тарелках – сиди дома, там с тобой ничего не случится. Кто бы что ни сказал, Пашка, слышишь? – повторил Воропаев.
- Слышу, слышу…
- Слушай дальше. Ты у меня парень умный, знаешь, что дверь могут взломать. Помнишь, дядя Женя тебе бледных дядек и теток показывал?
- Помню, - протянул Пашка, - они с клыками еще, да?
- Верно, с клыками. Ни в коем случае не приглашай их войти, начнут чушь молоть – не слушай…
- Да знаю я, - перебил сын, - чушь не слушай, в глаза не смотри, бабушкин кулон не снимай. Если что случится, надо сразу звонить тебе или дергать за лапу Капустина.
- Всё верно, Пашка, Капустина из рук не выпускай.
- У тебя проблемы, пап?
- Скорее, у нашей мамы. Не боись, сынок, прорвемся, просто держи ухо востро и хвост пистолетом. Вечером приеду, погостишь у меня недельку.
- Похоже, вы здорово влипли, - рассмеялся Пашка, - это как тогда, с дядей Женей, да?
- Умён не по годам. Сиди дома, не высовывайся. Пока.
Испугать сына Воропаев не боялся: уж в этом плане Павлик перерос своих сверстников не на голову и не на две. Не совсем типично для семилетнего ребенка, но такое осадное положение не было ему в новинку. Тогда да, ревел, теперь нет. Пашка знает, что отец не паникер, почем зря трезвонить не станет.
«Перестраховываюсь, - думал Артемий, слушая унылые гудки. Мать не отвечала. – Скорее всего, письмо – полная лажа, и ждут от меня именно этого, но как тогда объяснить увольнение Галки? Предположим, что та девчонка напутала... Нет, Галка точно была корректором! Фамилия опять же…»
На двадцатом гудке он положил трубку и впустил Ярослава. От монотонного бубнения интерна сразу разболелась голова. Воропаев украдкой потрогал лоб: горячий, а руки сухие и холодные. Температура прет.
- Артемий Петрович, вам плохо? – некстати влез Сологуб, прекращая бубнить.
- Нет, доктор Слава, мне хорошо. Если вы закончили, идите. Не смею задерживать.
Проявив несвойственную ему чуткость, деятель удалился. Зав терапией прошелся по кабинету, проглотил таблетку парацетамола – ни черта не поможет, но сам факт создавал видимость лечения, - снова перечел треклятую бумажку. Хрена с два он её сожжет! Времена сейчас не те. Какое-то слово царапнуло глаз, но какое?..
Рассуждать хладнокровно, с расстановкой он не мог: сказывалось взвинченное состояние вкупе с упадком сил после болезни. Права была Вера, зря не отлежался. Понадеялся на себя, и пожалуйста. Несмотря на жаркий летний день, Воропаеву было холодно. Не удалось добраться, говоришь? Да его сейчас голыми руками брать можно! Зато не надо гадать, почему не сработал иммунитет. Наверняка Бестужева постаралась.
Мать всё не брала трубку. От безумной по сути своей телепортации в Рязань пришлось отказаться – сил нет, размажет по дороге. Письмо валялось посреди стола, и взгляд зацепился за строчку:
…много физических лиц заинтересованы…
Какой жаркий спор разгорелся из-за этого окончания! Они с Юдиновой так и не разобрались, кто прав, и полезли во Всемирную Паутину, нашли только: «многие люди заинтересованы» и договорились пореже употреблять подобное сочетание, чтобы ненароком не сесть в лужу…
Абонент, по всем законам жанра, был недоступен. Отбросив приказ, в котором он битый час пытался разобраться и продолжал машинально держать в руках, Артемий запер ящик стола, взял мобильник и уже собирался отправиться на поиски Ульяны Дмитриевны, когда вспыхнул браслет наручных часов. Браслет плотно обхватил запястье, будто прирос к коже. Теперь он мигал не переставая. «Тревога! Тревога! Тревога!» Капустин!
Вечер накануне
Закат, на самом деле, символичное природное явление. День умирает, но вслед за ним рождается другой, и так из года в год, из века в век. Не зря ведь небо окрашивается красным – день не хочет уходить, его гонят насильно. А закатное солнце почему-то похоже на большой апельсин. Странно, разве старуха с косой любит апельсины?
Ульяна стояла на балконе, всматриваясь в яркую даль, где меж двух башен многоэтажек умирал сегодняшний день. «В сто сорок солнц закат пылал…» или как там у Маяковского? Солнце, к счастью, было одно. Августовское, душное, оно словно приклеилось к багряному небу. В воздухе звенели комары. Ульяна ради интереса подставила руку, и на нее тут же приземлилось вредное насекомое, устроилось поудобнее, прокололо кожу. Комар пил кровь, увеличиваясь в размерах. Девушка уже хотела его прихлопнуть, но пожалела, позволив взлететь. Сытый пискун летел неуклюже. Жадность фраера сгубила: комара ловко перехватил воробей.
Выполнив таким образом свой донорский долг, Ульяна вернулась в комнату. Её скромные апартаменты находились аккурат напротив спальни Ирен, поэтому ведьма частенько звала девушку по ночам. Однако сегодня Уля была твердо намерена выспаться. К Ирине она не побежит, что бы той не приспичило.
Укушенная рука начинала чесаться, и Ульяна кольнула зудящее место ногтем, как в детстве, крест-накрест. И ведь когда-то она искренне верила, что помогает!
В дверь постучали. Агния, больше некому. Вампирша частенько заглядывала к ней по вечерам, они неплохо относились друг к дружке.
- Войдите! – крикнула Уля, не оборачиваясь.
Придерживая длинные юбки, вошла Бестужева. Огляделась по сторонам, хмыкнула.
- Мрачная комната, даже слишком. Я распоряжусь, чтобы сюда принесли свечей.
Ульяна резко повернулась и вскочила на ноги.
- Моя госпожа, - она склонила голову. - Не ожидала увидеть вас здесь.
- Сама от себя не ожидала, - доверительно кивнула Ирина. – Мне захотелось поработать дворецким. К тебе гости, дорогая. Сюда, пожалуйста, Ульяна Дмитриевна ожидает.
Ведьма посторонилась, пропуская кого-то. Даже в сумраке тесной комнаты девушка узнала вошедшего. Не могла не узнать.
- Дэн!
Он уставился на нее, будто заметил только сейчас. Моргнул.
- Улька!
Она кинулась к нему, но ударилась о невидимую преграду.
- Я всё еще здесь, - напомнила Бестужева, - и вам придется дождаться моего ухода.
Дэна держали Тени, Ульяну – выпуклая «стена». Ирина с издевкой стукнула в стеклянную поверхность, как барабанят в стенки аквариума любопытные дети.
- Замечательно. Как видишь, возвращаю в целости и сохранности, в первозданном, так сказать, виде. Кровь мне нужна завтра, а у тебя теперь есть отличный стимул постараться. Лучше один раз увидеть, верно, Ульяна?
Стена вдруг исчезла, Тени ослабили хватку. Она влетела в сильные объятия мужа, неосознанно увлекая его подальше от Бестужевой. Хотела защитить, спрятать.
- Дэн! Дэн! – Ульяна поняла, что плачет. Впервые за эти месяцы ревет, как девчонка.
- Люля, Ульянка…Улитка моя любимая… прости…
Ноги перестали держать, и Ульяна опустилась на пол, потянув за собой Дэна. До боли знакомый запах, лохматая шевелюра, серьга эта дурацкая… Живой! Он помнит ее! Живой!..
Сколько они не виделись? Больше года, только издали, и Дэн её совсем не помнил, считая себя совершенно другим человеком. Как она провожала его до работы, лишь чудом перебарывая искушение войти следом… Ты вернулся, вернулся! Мне вернули тебя…
- Он пойдет с тобой, - будто издалека прозвучал голос Ирины, бесстрастный и холодный, как скальпель. – Мне нужна гарантия, что всё пройдет плану и без самодеятельности.
Пойдет с ней? Ха! Ульяна будет не Ульяна, если не сбежит!
- …вот в этом, - ведьма продемонстрировала ей тонкий металлический обруч, скрутила с пальца массивное золотое кольцо с темным камнем. – Стоит немного повернуть изумруд...
С внутренней стороны обруча через равные промежутки выскочили шипы. Бестужева вернула камень на место, и шипы спрятались.
