Без времени - Ёлшин Олег Игоревич (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
Однажды, сидя в каком-то дорогом ресторане, он, долго изучая меню, уже готов был заказать восхитительные французские трюфели, устрицы или, на худой конец, гребешки в каком-то невероятном соусе. Они и раньше часто ходили по ресторанам. Много ездили, но выбирали более скромные заведения. Но сейчас хотелось оставить эту скромность и позволить себе все! А ресторан, судя по его виду и ценам, стоил того. Но тут произошло непредвиденное — Арина вдруг попросила гречневой каши. Официант не понял, а Петр не сумел объяснить тому, чего она желает. В этой стране не было гречневой каши. Гречку здесь не выращивали и ничего не знали о ней. Тогда она попросила вареной картошки. Картошка, конечно, была, но когда Арина сказала, что ее нужно посыпать укропом и положить туда селедки, официант смутился еще больше. Он не знал, что такое укроп. Укропа во Франции тоже не было. Официант понял, что эта мадам привыкла к таким изысканным блюдам, которые даже в их ресторане не подавали, и теперь с восхищением и чувством стыда на нее смотрел. Арина гордо встала из-за стола, и они отправились восвояси, а трюфели, устрицы и гребешки остались дожидаться менее привередливых гурманов. Наконец, она выбрала какое-то кафе, где заказала сосиски, обильно полила их кетчупом и, запивая все это кока-колой, съела, оставшись ужасно довольной. А он не знал, как относиться к ее причудам. Однажды она завела его в какую-то забегаловку на окраине Парижа. А они проездом решили заскочить в этот удивительный город. Пробежав по его центру, посмотрев по привычке любимые места и проголодавшись, пошли искать ресторан. Те приветливо встречали их своими удивительными дорогими залами и фантастическими меню. Париж известен своими ресторанами на весь мир: причудливыми названиями, прославленными поварами и блюдами. Изящные метрдотели во фраках стояли у входа и трепетно открывали двери. Но Арина выбрала какую-то забегаловку и теперь прямо руками ела жареную на гриле курицу, получая сказочное удовольствие, а жир стекал по ее пальцам. Он оторопел, потом тоже, отставив условности и вилку, схватил поджаристый кусок и начал его терзать. Курица оказалась очень вкусной! Невероятно вкусной! Потом они пили какое-то дешевенькое вино. Музыка играла в этой подворотне очень громко. Здесь собирались люди вовсе не во фраках — совсем простая публика, и на мгновение Петру показалось, что это и был самый настоящий Париж, каким он его никогда не знал.
Через несколько дней скитаний по стране они ехали по холмистой местности, и замечательные виды открывались по сторонам. Арина не выдержала и заставила его остановить машину. Они бросили ее на обочине и подошли к краю холма. Бесконечная зеленая равнина, над головой — высокое голубое небо, там, вдали, вставали стеной заснеженные вершины Пиренеев, а где-то далеко на юге угадывалась синяя гладь Средиземного моря, куда они держали путь. А вокруг — только игрушечные дома с красной черепицей, маленькие коровки, пасущиеся на лугах, прозрачный воздух, который давал возможность оглянуться на многие километры и увидеть все. Это был маленький, словно игрушечный, мир, нарисованный рукой ребенка. Краски были невинны и чисты, они были нанесены неумелыми мазками и скрывали в себе какую-то простоту, тайну и детское очарование. Только глазами ребенка можно увидеть такое. Трава была зеленой и сочной. Яркие цветы на склоне легким ветерком шевелились на камнях и скалах. На боках пасущихся коров были намалеваны коричневые пятна. Если пойдет дождь, наверное, смоет их, и коровы станут просто белыми или серыми. Но сейчас они были разрисованы, как туземцы — так захотел этот маленький художник.
Солнце было красным и отливало причудливые тени от маленьких домов. И во всем ощущалась какая-то простота и незатейливость. Все было прорисовано нечетко, и только запах от этой картины пьянил. Всего несколько небрежных мазков, но получалась целая картина. Не хватало большой рамы, и тогда можно будет поднять это полотно, повесить на какую-нибудь гору, и оно будет сверкать, переливаясь чудесными красками, а нарисованное солнце — светить с ее склона…
А может, этот мир так и нужно рисовать? Это взрослые рисуют свои жизни сложно и замысловато, обставляют себя изысками и удобствами, стирая и замазывая какую-то суть. Купаются в роскоши, делают деньги, а на них снова покупают роскошь. Создают синтетический мир — циничный и сложный. А тут — цветы на склоне, зеленая трава и коровки на лугу — всего-то несколько мазков. И солнце над головой. И еще этот запах!
Арина стояла на самом краю холма и всматривалась в даль, а Петр, не отрываясь, глядел на нее. Он видел ее восторг, замечал, как она вдыхала свежий воздух. Она не скрывала этого, а Франция не скрывала себя, она без стыда возлежала перед ними в своем невинном зеленом одеянии, сверкая французским солнцем, умытая недавним дождем, пахнущая травой. Она отдавалась всецело их взорам, пьянила ароматами цветов, позабывших, что такое зима, и пахла весной — весной вечной и постоянной.
«Любил ли я эту женщину?» — внезапно подумал он.
Наверное… Хотя разве такое возможно спустя столько лет совместной жизни? Да и что такое эта любовь? Все стирается ластиком времени, и уже трудно понять, где она. Была ли она? Он знал Арину десять лет, даже больше. Знал каждую ее родинку, каждый волос, ее характер, привычки, как она улыбается или сердится, что любит и что ненавидит. Любовь — это маленькая иллюзия, которая не может длиться вечно. Она дается лишь на время, да и то в долг. Ты пользуешься ею, но потом непременно возвращаешь, платя немыслимые проценты. Любви не бывает много, а на всех не хватает, и поэтому ее отбирают у тебя. И что остается потом? Привычки, квадратные метры, постель, завтрак по утрам, ужин. Поездки в отпуск, дети — плоды этой любви. А если их нет?.. Снова знакомое надоевшее лицо напротив… И так каждый день…
Но эта женщина…
Он пристально всматривался в ее лицо. Он не видел ее такой раньше. А может, она такой и не была никогда, а этот холм пробудил в ней что-то новое, необычное. Сейчас она была частью этой картины, частью маленькой, но такой большой Франции.
Наверное, любил. Может быть, и сейчас любит, а иначе почему так хочет помочь ей?.. Жалость. Снова жалость. Все не то… Это такие разные вещи.
Он отмахнулся от этих мыслей и, глядя на нее, удивился: как мало ей надо! Они не прилетели сюда на воздушном шаре, не стремились долгое время, чтобы увидеть какое-то чудо света, просто ехали по дороге и все. Это было мимоходом, не стоило ничего, случайно остановились на возвышенности, но такого восторга в ее глазах он не видел давно. И снова недоумевал. Потом подумал: «Любил, не любил — все это абстракция». Сейчас он хотел только одного — сделать для нее все!.. А таблеток оставалось всего 20.
Глава 6
Жанна д'Арк
Маленький городок Сан-Рафаэль, расположенный на самом краю большой бухты, и был целью их путешествия. Они подъехали к набережной и вышли из машины. Петр проводил ее в кафе, оставив на несколько минут, а сам пошел сдавать машину в офис неподалеку. Она им пока не понадобится, больше они не будут слоняться по всей стране, а немного отдохнут от этой сумасшедшей гонки. В машине оставил чемоданы, попросив подержать их пока у себя…
Так хотелось посидеть у воды и просто смотреть на море и чаек. Эти волны снова радовали его. Когда Арина рядом, все вернулось — любовь к этому морю и волнам, накатывающим на берег. И сейчас он хотел подарить это море ей…
После ужина они пошли гулять по набережной, осматривая городок. Собственно, смотреть было особенно не на что. Обычная старинная рыбацкая деревушка с несколькими десятками домов, магазинчиками и непременным причалом для лодок. Вечерело, и пришлось заскочить в один из магазинов, чтобы надеть на себя какие-то куртки. Их горнолыжное снаряжение не годилось, в нем было слишком жарко, а легкие ветровки не помешали бы.
Зайдя в магазин, он остолбенел. Это место напоминало музей. Снаружи оно казалось небольшой лавчонкой, где на витрине висели какая-то одежда, всякие мелочи, но внутри оказалось огромным ангаром, чудесным образом помещавшимся на крошечной набережной, где повсюду находились стеллажи с вещами, которые взволновали его необычайно. Длинные ряды с канатами, какими-то веревками, завязанными причудливыми узлами, огромные упаковки с тканями и готовыми парусами гигантских размеров, двигателями для кораблей и яхт, якоря. На стенах висели сувениры в рамочках, какие-то морские узлы, колокола, рынды (кажется, так это называлось), крошечные иллюминаторы, перила и перильца и еще великое множество подобных вещей. Это был магазин для мореплавателей и яхтсменов. И сладкая дрожь пробежала по его спине. Не хватало только самих кораблей…
