Любовь по смете не проходит (СИ) - Винд Дасти (читаем книги TXT) 📗
— И какая неделя? — спросила я, когда Марина, тяжело дыша, вернулась в кабинет.
— Девятая, — вымучено улыбнувшись, ответила она.
— А что про роллы наврала? Говорить не хотела?
— Ну… Мы так долго этого ждали. И теперь страшно…
— Поздравляю, — я подмигнула коллеге. — Обращайся, если что.
Марина кивнула и тихо, почти шепотом, попросила:
— Только ты пока никому не говори, хорошо?
— Так точно.
В кабинет без стука вошел Шершнев. Марина мигом опустила голову, не желая никоим образом выдавать свое недомогание и, тем более, его причину.
Шеф молча протянул мне диск с нашим проектом и, получив от меня кивок, вышел.
С Женей мы работали через день, и такие долгие дни обычно заканчивались долгой ночью у меня на квартире. Пашка возвращаться не спешил. Звонил, спрашивал, как дела. Втихаря заплатил аренду. На этой почве мы поругались, и звонить он перестал. Зарплату я получила поразительно большую, и все стеснялась спросить у Жени, почему. Из-за того, что меня перевели из стажеров на полноценную должность? Или это доплата за совместный проект? Думать о том, что он подкидывает мне денег, как своей любовнице, не хотелось. Но, похоже, так оно и было — мы не ходили в рестораны, не ездили на светские мероприятия, не брали билеты в театр, не спешили на пляж или на прогулочные катера.
Мы только спали и работали вместе.
За прошедшую неделю я не раз вспоминала слова Марго и Алексея Алексеевича. Мне начинало казаться, что они были правы.
Подключив диск, я обратилась к Марине.
— А на корпоратив ты пойдешь?
— Не знаю. Меня мутит от любого запаха…
— Походу, буду сидеть там одна.
— Маша точно идет. Алексей Алексеевич.
Я недовольно посмотрела на коллегу. Та вскинула брови.
— А что? Он, когда выпьет, добреет. Тем более тебя всегда Шершень прикроет.
— Угу, — пробурчала я и принялась за работу, всем видом показывая, что занята, но Марина, пользуясь положением, пошла напролом.
— А что между вами?
— Трудовой договор.
— Ну да!
Я промолчала, и коллега, слишком измученная, чтобы спорить, вздохнув, сдалась.
— Ладно. Захочешь — сама расскажешь.
Марину мутило весь день, и засиживаться она не стала — ушла минута в минуту. Я то и дело посматривала на мобильный, но Шершнев молчал. Видимо, на сегодня я оставалась одна по всем фронтам. В кабинете было тихо, и даже мой новый ноут работал почти бесшумно. То ли я слишком увлеклась, то ли Шершнев освоил приемы ниндзя, но когда мне на плечи легли его ладони, я подскочила и взвизгнула от неожиданности. Женя не отпустил меня — наклонился вперед и, обхватив руками, прижал ко спинке стула.
— Заработалась? — прошептал босс мне на ухо.
— Все силы на благо общего дела, — сглотнув, ответила я. Все-таки Шершнев здорово меня напугал.
— Ты работай, не отвлекайся, — одна его рука скользнула мне под блузку. — А я помогу тебе расслабиться.
Откуда-то из коридора донесся взрыв хохота. Я дернулась и, отпрянув, сбросила с себя его руки. Женя выпрямился и, вздохнув, звякнул ключами.
— Сметчики гуляют. Поехали к тебе?
Ну, конечно! Куда ещё!
— А, может, к тебе? — рискнула предложить я.
— Давай, в следующий раз. Там надо прибраться.
Я пожала плечами и, отвернувшись к ноутбуку, кивнула.
— Хорошо. Сейчас закончу и спущусь.
Женя какое-то время молча стоял за моей спиной, а потом, все также, в тишине, вышел. Я скинула нужные файлы на диск, спрятала его в сумку и поспешила на выход.
Мы ехали медленно и молча. С новой "старой" машиной Жени не все было ладно. Точнее, с ней вообще ничего ладно не было. Она заводилась с пятого раза, тарахтела, как трактор, глохла на светофоре и иногда издавала печальные скрежещущие звуки, как будто в ее нутре умирал от безысходности трансформер. Своя доля романтики в таких поездках имелась — Женя будто становился мне ближе. Парень в белой рубашке (пиджак перед посадкой шеф всегда снимал) на вишневой девятке — как друг старшего брата с соседнего двора. Поэтому в машине у меня всегда было хорошее настроение. Но сегодня что-то пошло не так.
Не доезжая пары улиц до моего дома романтика сдохла окончательно. Девятка встала. Женя сжал челюсти и, шумно вздохнув, после традиционной пятой попытки вышел из машины. Отстегнул манжеты, закатал рукава рубашки, и я закусила губу. Шершнев был хорош во всех известных мне отношениях. В нем сочеталась крепость взрослого, состоявшегося, уверенного в себе мужчины и бесшабашность молодого, веселого парня, каким он бывал со мной. Хотел казаться моложе? Не думаю. Слишком естественно и просто у него это выходило.
Поймав мой взгляд, Женя широко улыбнулся и, расправив плечи, поднял капот. Я вышла из машины и встала рядом с ним, сунув нос за его плечо.
— Ну что там?
— Все плохо. Проводить тебя домой?
— Нет. Давай, я тебе помогу, — не удержалась и коснулась его руки. Он, улыбаясь, напряг мышцы, и, обернувшись ко мне, произнес не без доли нежности.
— Ты всегда и во всем стараешься мне помочь. Это очень… возбуждает.
Я засмеялась и шлепнула его по плечу.
— Хватит! Я серьезно.
— И я, — он выпрямился и пошел на меня, глядя насмешливо, но исподлобья. — Чем ты мне здесь поможешь?
— Эвакуатор вызову, — хихикнула я, оказавшись прижата к машине. Женя оперся ладонями о крышу и посмотрел на меня сверху вниз.
— А я думал — возьмешь инструменты, перепачкаешься в масле, — он подался вперед и поцеловал меня в точку под ухом. У меня мурашки побежали по телу от этого нежнейшего, бархатистого касания. — Завяжешь блузку под грудью…
— Это твое новое задание?
— Возможно, — хрипло ответил он.
Я вдруг почувствовала себя такой маленькой рядом с ним, такой слабой. От этого только ещё больше захотелось его близости.
Я обняла Шершнева за шею и, приподнявшись на цыпочках, поцеловала в губы. Он запустил пальцы мне в волосы, заставил запрокинуть голову и, вглядевшись в мое лицо, тихо, отчего-то печально, произнес:
— Ты же понимаешь, что с ума меня сводишь?
— А ты — меня… — выдохнула я, снова устремляясь к нему.
Только Женя вдруг отстранился и, потирая лоб, словно не желая, чтобы я видела его лицо, отвернулся к капоту.
Я недоуменно посмотрела ему вслед.
— Женя? Все в порядке?
Резкий сигнал проезжавшей мимо машины сбил меня с толку. Шершнев вскинул голову и обернулся. Зацепив диском бордюр, впереди нас припарковался черный бумер моего брата.
Пашка вышел первым. Хлопнул дверью, глянул злобно сначала на Женю, потом на меня, и решительным шагом, потряхивая кистью правой руки, как перед ударом, направился к нам.
Я подскочила к Жене и схватила его за локоть. Тот развернулся, оттесняя меня назад, а Пашка вдруг остановился, мотнул головой, указывая на открытый капот, и грубовато поинтересовался:
— Помощь нужна?
Шершнев расслабился. Я почувствовала это, прижимаясь к его плечу, и сама выдохнула, поняв, что гроза миновала.
Пашка сумел принять мой выбор. Он справился со своим бойцовским норовом.
И только отстранившись от Жени, чтобы поздороваться с братом, я поймала на себе лукавый взгляд стоящей возле бумера Маргариты.
С Пашкой справилась она. И я, не таясь, благодарно улыбнулась ей в ответ.
"Детка, ты скоро?"
Я перевела взгляд на экран ноута. Как всегда, когда следовало поторопиться, техника работала чертовски медленно. Файл не желал сохраняться на диск.
— Давай уже! — скакала я около стола, застегивая молнию на боку платья. Ничего особенного — коктейльное белое в мелкий черный горох, в обтяг и с открытой спиной. Мило и практично — широкие юбки в это время года лучше не носить. Ветер задерет. По этой же причине, памятуя, что ресторан находится на воде а, значит, открытый, я собрала волосы в высокий пучок, оставив одну пружинистую прядку свободно виться к плечу.
