Сломай меня, если сможешь (СИ) - Динэра Юлия (е книги TXT) 📗
Брюнетка дернула мои волосы еще сильнее, и я пошатнулась, но упасть не успела, сзади меня кто-то подхватил и, обернувшись, я увидела Дениса и Лизу, в этот момент, Света отпустила мои волосы и бросила взгляд на Кирилла, наблюдавшего за происходящим.
— Меня не было полчаса, а вы уже избиваете мою подругу.
— Лизка, — сказала я, улыбнувшись, и обняла девушку. — Где ты была? Все в порядке? — Я посмотрела в сторону Кирилла, — он обидел тебя?
— Лера, нет. Хватит задавать вопросы. У меня разболелась голова, и Кирилл отвел меня наверх, в комнату, чтобы я отдохнула.
Я снова посмотрела на Романова, который в ту же секунду развернулся и куда-то стремительно пошел.
— Мы с тобой еще встретимся. — Буркнула Света и, прихватив под руку свою чересчур пьяную полусонную подругу, скрылась за приоткрытой кухонной дверью.
— Нет уж, давай сейчас. — Пробормотала я и побежала вслед за девушкой.
— Ааааааа! — Я закричала, наверное, почти во весь голос, когда за углом меня встретило то, чего я никак не ожидала.
— Ааааа! Ты просто урод!
В этот момент, как раз, забежали Лизка и Денис. Позже на мой крик сбежалось еще несколько человек, которые еще более или менее могли передвигаться, самостоятельно.
В комнате раздались приглушенные смешки, все смотрели на меня, как на отрешенную, будто я не от мира сего.
— Ты спятил? — В один голос крикнули Лиза с Денисом, глядя на довольного Кирилла с ведром в руках.
Я стояла мокрая с ног до головы, и просто молча хлопала глазами, которые наверняка размазались и, я была похожа из-за этого на чучело, но сейчас меня это волновало меньше всего. Я даже не обращала внимания на все эти взгляды и смешки вокруг себя, мне просто стало до боли обидно, что он сделал это. Кирилл снова выставил меня дурой перед всеми, вылив на меня целое ведро холодной воды.
Денис взял меня за руку и притянул к себе. Я не могла больше ничего сказать, я была пьяна, обижена и слишком огорчена. К горлу подступал ком горечи, и я боялась, что если снова открою рот, все мои эмоции вылетят наружу, а это мне совсем не нужно.
— Я не узнаю тебя! — Крикнул Денис. — О чем ты думал, обливая ее водой? Посмотри, она вся дрожит.
— Я просто хотел остудить ее.
— Остудить!? — Вскрикнула я, обернувшись к Романову. Я не хотела ничего говорить, мне нужно было пережить этот момент, но я не выдержала. С губ сорвался не громкий всхлип, когда я закричала, а глаза застелило пеленой, слез.
— Да, а то ты слишком возбужденная. — Поразительно, каким спокойным и невозмутимым тоном он все это говорит.
Я отошла от Дениса и встала напротив Кирилла, сократив расстояние между нами, примерно до одного не большого шага.
— Ты думаешь, что сделав это, ты показал всем, какой ты крутой? Ты просто ничтожество! Возможно, твои потаскухи и превознесут тебя до небес, но это не изменит того, какое ты дерьмо. — Я замолчала, на несколько секунд, ожидая ответа, но Романов лишь пронзительно смотрел на меня, нервно подергивая своей челюстью.
— Гори в аду, тварь. — Сказала я в пол тона и неожиданно, даже для самой себя, выхватив пустое ведро из его рук, надела ему на голову и выбежала из комнаты.
15
— Лера открой дверь. — Мама стучала ко мне в комнату и звала меня уже на протяжении пяти минут, но я делала вид, что не слышу. Конечно, она понимала, что я здесь, я не сплю, и я все слышу, и если бы я даже спала, то все равно проснулась бы от такого грохота. Дверь слегка подергивалась от ударов, и это жутко действовало на нервы, потому что каждую секунду я думала, что дверь сейчас откроется. Почему здесь нет замков, черт возьми, и я должна подпирать дверь стулом, чтобы остаться наедине с собой, хоть раз в жизни. Я лежала, уткнувшись лицом в матрас, лежащий на кровати, и накрыв свою голову подушкой, при этом прижав ее, что есть сил, это хоть как то заглушало крики мамы за дверью и ее сумасшедший стук.
— Дочка, ты издеваешься надо мной? Открой, пожалуйста, дверь, мы просто поговорим, и ты сможешь продолжить заниматься своими делами.
— Мам, уходи. — Простонала я, слегка вытащив голову из-под подушки.
— Я знаю, что произошло вчера на вечеринке. Я..Я просто хочу помочь тебе.
— Чем? Чем ты мне можешь помочь, мама?! — Прокричала я, резко высунув голову из-под убежища.
— Просто впусти меня, и все.
— Кто нажаловался тебе? Лиза? Денис? Или сразу оба?
— Нет. На самом деле, это Кирилл. Он рассказал мне, что обидел тебя. Поверь, милая, мы хотим, как лучше.
В этот момент я резко откинула подушку и подскочила с кровати, встав на пол, при этом нарочно рассмеявшись, дурацким истерическим смехом. В этот момент я услышала, как кто-то еще, подошел к двери, и я на секунду замерла, в ожидании чего либо.
— Открой эту чертову дверь, Ермакова, пока я не вышиб ее. — От этого голоса, прозвучавшего с настойчивостью и ноткой злости, я содрогнулась.
— Кирилл! — Послышалось от мамы.
В эту секунду, я совершенно не знала, что делать, я не собиралась открывать дверь, теперь уж тем более, когда за ней стоит Романов.
— Мам, я не открою дверь, пока он там стоит.
— Почему ты такая упрямая? — В голосе Кирилла уже не слышалось злости, это было больше похоже на жалость или сочувствие, будто я душевно больная, а Романов мой лечащий врач, который заставляет меня принять лекарства, но я отпираюсь. От этого я взбесилась еще больше. Я была практически на грани срыва, я хотела, чтобы они ушли, оставили меня в покое, хотя бы сегодня.
— А почему, ты такой козел?
— Ты думаешь, я не смогу открыть ее? — Сказал Кирилл и дверь дернулась, снова и снова.
Я стояла на одном месте, слегка содрогаясь от каждого удара.
— Мам, пожалуйста. — Простонала я. — Просто уйдите. Мы поговорим с тобой позже, я обещаю.
В ответ на это, я не заметила никакой реакции, Романов продолжал колотить в дверь, играя при этом, на моих нервах. Я сейчас абсолютно не хотела видеть этого человека. Да и чего он вообще хочет? Неужели, нет ни капли человеческого сострадания? Снова пришел издеваться?
— Да что ты за мать такая?! — Закричала я и, схватившись руками за голову, присела на пол. Я больше была не в силах бороться со своими эмоциями, которые накапливались на протяжении нескольких месяцев. Я прикрыла лицо руками, это хоть как то помогало заглушить всхлипы, вырывающиеся из груди. В какой-то момент я заметила, что стуки прекратились, настала полная тишина, и я немного успокоилась. Резкими движениями руки, я вытерла слезы с лица и тихонько подошла к двери, чтобы послушать, что происходит и ушли ли мама с Кириллом.
— Лера? — Тихо послышалось за дверью, и я вздрогнула от неожиданности.
— Мам, я выйду сама, позже.
— Хорошо. Ты в порядке, милая?
— Да, в полном.
— Я знаю, что ты врешь, поговорим об позже, сейчас мне нужно уехать, на пару часов, забрать пальто из химчистки, а ты успокойся, мы не хотели тебя расстраивать. Я надеюсь, ты придешь в себя за это время.
— Хорошо, не волнуйся.
Когда мама ушла, я еще несколько секунд стояла у двери, прислушиваясь, но ничего не услышала, и все же убирать стул, подпиравший дверь, я не стала.
Черт. Вот почему все так? Раньше я бы, наверное, многое отдала, чтобы жить с Кириллом в одном доме, а сейчас его присутствие выводит меня из себя, а все потому что, я не могу расслабиться, находясь рядом с ним, ожидая какой-нибудь очередной гадости. Сейчас я была разбита, мне хотелось кричать, просто кричать, что угодно, в пустоту, но я не могла себе этого позволить, потому что я находилась в чертовом доме этого чертова придурка. Была бы я в "Березках" я бы смогла дать волю эмоциям. Неподалеку от дома есть речка, за которой находится лес, вот там бы я могла кричать сколько угодно. Сейчас мне определенно, нужно выплеснуть свои эмоции куда-либо, иначе они поглотят меня без остатка, и я превращусь в какую-нибудь истеричку. Осталось придумать, куда выплеснуть их. В следующую секунду, я вспомнила о том, что я рисую, рисование — отличное средство для снятия стресса. Недавно, будучи в плохом настроении я нарисовала какую-то лужу грязи, и мне стало легче, наверное. Все-таки рисование слишком много для меня значит, я не могу отказаться от этого. Открыв верхний ящик комода, я достала не большую пластиковую коробку с карандашами и пастелью, обычно я пользовалась только этим, рисовать красками я не очень любила, для этого должно было быть особое вдохновение. В основном, я рисовала природу. Речка, лес, гречишное поле, не большая пасека, находившаяся близ этого поля — все это было нарисовано красками, особый пейзаж моего поселка, который я хранила в отдельной папке. Все, что было нарисовано простым карандашом или пастелью, хранилось в другой папке, именно в той, на которую сейчас и упал мой взгляд. Я медленно достала эту самую папку из ящика и присев на край кровати открыла ее. Этому рисунку даже нет года, как все изменилось с тех пор, первый день лета, помню, как вчера. Кирилл ненавидел этот день, в какой то степени. Я делала это каждый год, первого числа первого месяца лета, Кирюхе приходилось по несколько часов стоять в одной позе, а точнее сидеть на велосипеде, при этом опираясь лишь на одну ногу, для того чтобы я смогла нарисовать этот ежегодный портрет. Я придумала это, когда мне было десять, рисовать Романова, каждый год первого июня, в одной и той же позе. Уже тогда я рисовала достаточно хорошо, конечно просматривая все эти рисунки, есть значительные изменения, не только в Кирилле, но и в моих навыках рисования. Пролистав все портреты Романова на велосипеде, я наконец дошла до последнего восьмого рисунка, это был самый первый, восемь лет назад, но будто, это было вчера, я закрыла глаза и накрыв рукой лист бумаги, сжала его так сильно, что направив свой взгляд в сторону руки сжимающей лист, я увидела, как костяшки моих пальцев побелели, и я ослабила хватку и разжала руку. Увидев смятый портрет одиннадцатилетнего Кирюхи, к моим глазам подступили слезы и, схватив все остальные рисунки я принялась их беспощадно рвать. В данный момент я не позволяла себе плакать, но слезы уже явно были наготове выступить наружу, еще чуть-чуть и я могла бы разреветься, но меня отвлек странный шум за окном. Мне пришлось отложить свое увлекательное дело, в виде разрывания портретов своего бывшего лучшего друга, и подойти к окну.
