Помнишь меня? - Уикхем Маделин (е книги .txt) 📗

Тот же текст я отправила Каролин и Дебс. Отложив телефон, я повернулась на мыске на сияющем полу, выложенном настоящим деревом. При Эрике я изо всех сил пыталась казаться сдержанной, но теперь, оставшись одна, не могла справиться с охватившей меня эйфорией. Никогда не думала, что буду так жить!

Неожиданно для себя я рассмеялась. Ну не чудно ли: я — и вдруг здесь!

Я еще раз повернулась на одной ножке и вдруг закружилась, раскинув руки и хохоча как безумная. Я, Лекси Смарт, живу в ультрасовременном дворце с дистанционным управлением!

Пардон, Лекси Гардинер.

От этой мысли мне стало еще смешнее. Я даже не знала собственной фамилии, когда очнулась. А вдруг меня бы звали Пратт-Боттом? [12] Что бы я тогда сказала? «Извини, Эрик, ты классный парень, но, похоже, не судьба нам быть вместе…»

Хрясь! Звук разбивающегося стекла вырвал меня из грез. Я испуганно замерла на месте. Непонятно как я умудрилась задеть изготовившегося к прыжку стеклянного леопарда, стоявшего на полке над экраном. Теперь леопард лежал на полу и состоял уже из двух частей.

Я разбила бесценное украшение, не пробыв в квартире и четырех минут!

Ну как же так, ну что же это такое…

Я наклонилась и потрогала бблыпую часть леопарда — филейную, с хвостом. Отбитый край был опасно острым, мелкие осколки стекла разлетелись по полу. Было ясно, что склеить статуэтку нельзя.

Мне стало жарко от страха. Что делать? А вдруг леопард тоже стоил десять тысяч фунтов? Вдруг это какая-нибудь фамильная вещица, полученная Эриком в наследство? О чем я думала, кружась по полу?

Я осторожно подняла переднюю часть леопарда, затем заднюю. Нужно подмести мелкие осколки, а потом…

Резкий электрический писк резанул по ушам, и я невольно вскинула голову. Огромный экран на противоположной стене осветился ярко-синим светом, и на нем появились огромные зеленые буквы:

Черт! Эрик меня видит. Он за мной наблюдает. Он — Большой Брат!

В ужасе я вскочила на ноги и сунула останки леопарда под подушку на диване.

— Привет, — не обращая внимания на выскакивающее из груди сердце, сказала я голубому экрану. — Слушай, я не хотела, это случайно…

В ответ — тишина. Экран никак не отреагировал на мои слова.

— Эрик? — позвала я. Нет ответа.

Отлично, может, он все же меня не видит. Видимо, отправил сообщение из машины. Я медленно подошла к экрану и увидела на стене клавиатуру и крошечную серебристую «мышку», прикрепленную сбоку. Кликнула на «Ответить» и набрала: «Спасибо, хорошо».

Я могу оставить леопарда здесь и позже как-то его починить… или заменить…

«Нет. Давай-ка, Лекси, не прикидывайся дурочкой. Нельзя начинать свалившуюся на голову семейную жизнь с секретов от мужа. Нужно иметь мужество признаться в содеянном».

Я нажала „Отправить“ и нервно забегала перед экраном, ожидая ответа и уговаривая себя не волноваться. Еще точно не известно, что это бесценное украшение, верно? Может, мы его в лотерею выиграли. Или леопард вообще мой, а Эрику он всегда не нравился. Мне-то откуда знать?

Откуда мне вообще что-то знать?.

Сникнув, я присела на стул, охваченная неприятным волнением из-за того, что такой важный отрезок моей жизни остается сплошным белым пятном. Знай я о грядущей амнезии, хоть бы записку себе написала вроде: „Осторожнее со стеклянным леопардом, он стоит чертову кучу денег. Постскриптум: ты любишь пауков!“

С экрана послышался длинный писк. Я робко подняла глаза.

Я удивлялась своей преувеличенно нервной реакции. Поверить не могу, что спрятала разбитую статуэтку под подушку. Что мне, пять лет? Это мой собственный дом. Я замужняя женщина. Пора начинать соответственно себя вести. Я с улыбкой подняла подушку, чтобы подобрать осколки, и замерла на месте. Черт.

Мерзкое стекло прорезало чертову кремовую обивку. Должно быть, я задела ткань, когда прятала обломки. Бархат был безобразно изрезан.

Диван стоимостью десять тысяч фунтов.

Я невольно покосилась на экран и тут же отвела взгляд, похолодев от страха. Не могу сказать Эрику, что испортила еще и диван. Просто не могу.

Ладно. Вот что я сделаю: не скажу ему сегодня. Нужно выбрать момент. Я суетливо переложила подушки так, чтобы скрыть прореху. Вот. Диван как новенький. А под подушки никто и не заглядывает.

Взяв злосчастного леопарда, я пошла на кухню, всю в сверкающих серых шкафах и с каучуковым полом. Оторвав от рулона бумажных полотенец, я обернула ими леопарда, а потом, проявив недюжинные способности детектива, отыскала мусорное ведро за элегантной дверцей обтекаемых форм и бросила туда осколки… Вот так. Больше я ничего не испорчу.

На всю квартиру зазвенел дверной звонок, и я радостно встрепенулась. Это, должно быть, Розали, моя новая лучшая подруга. Жду ее не дождусь.

Вблизи Розали оказалась еще более тощей, чем на свадебном диске. Она пришла в черных брючках-капри, розовом кашемировом пуловере и огромных темных очках „Шанель“, поднятых на голову и удерживающих ее светлые волосы, словно обруч. Когда я открыла дверь, Розали тихо вскрикнула и уронила подарочный пакет с эмблемой Джо Малоуна.

— Господи, Лекси, посмотри на свое лицо! Что с ним сталось!

— Все прекрасно! — заверила я. — Ты меня еще шесть дней назад не видела, с пластиковой скрепкой на кумполе.

— Ах ты, бедняжка. Просто ночной кошмар какой-то! — Розали подняла свой пакет и расцеловала меня в обе щеки. — Я бы забежала раньше, но ты же знаешь, сколько я ждала, чтобы заполучить то место в Черитон-СПА.

— Входи, — приглашающим жестом указала я на кухню. — Хочешь кофе?

— Дорогая, — растерялась Розали, — я не пью кофе. Мне запретил доктор Андре. Ты же это знаешь!

— Ах да, — замялась я. — Дело в том, что я не помню. У меня амнезия.

Розали уставилась на меня, оторопев. Неужели она не в курсе? Разве Эрик ей не сказал?

— Я не помню ничего из последних трех лет, — объяснила я. — Ударилась головой, и три года стерлись из памяти.

— Боже мой! — Розали прикрыла рот рукой. — Да, Эрик говорил об амнезии, уверял, ты меня не узнаешь… Я думала, он шутит!

Мне стало смешно при виде неподдельного ужаса на ее личике.

— Нет, он не шутил. Для меня ты… просто чужой человек.

— Я — чужой человек? — Розали явно была уязвлена до глубины души.

— Эрик тоже чужой, — поспешно прибавила я. — Очнувшись, я не знала, кто он такой. До сих пор толком не разобралась, кстати.

Повисла пауза, в продолжение которой Розали переваривала информацию, вытаращив глаза, надув щеки и закусив нижнюю губу.

— Господи Боже мой! — выдохнула она наконец. — Ночной кошмар какой-то!

— Я не узнаю эту квартиру. — Я широко раскинула руки. — Не узнаю собственный дом. Не знаю, какова теперь моя жизнь. Может, ты сумеешь мне помочь, восполнить пробелы… или хоть рассказать что-нибудь…

— Конечно! Давай сядем. — Розали уверенно направилась в зону кухни. Бросив пакет от Джо Малоуна на кухонный стол, она присела за модный стальной столик для завтрака. Я последовала ее примеру, задумавшись мимоходом, кто выбирал этот предмет меблировки — я, Эрик или мы вместе.

Подняв глаза, я заметила, что Розали пристально на меня смотрит. Она тут же улыбнулась, но было видно, что бедняжка никак не придет в себя.

— Да, — сказала я. — Ситуация занятная.

— Так это что, навсегда?!

— Нет, в принципе память может вернуться, но никто точно не знает. Врачи не могут сказать, когда я что-нибудь вспомню. И все ли вспомню.

— А в остальном с тобой все в порядке?