Оригинал (СИ) - Чередий Галина (читать книги бесплатно полные версии txt) 📗
Как будто это может быть реально.
— Для меня он есть! Пока сопротивляюсь, не ощущаю себя окончательно сломанной тобой!
— Глупость! — небрежно отмахивается Грегордиан. — Это называется отвергать очевидное! Тебе не выстоять против меня, Эдна! Я ведь даже как противника тебя не воспринимаю! Иначе стер бы в порошок давным-давно.
— Если это так, то почему ты все время пытаешься меня согнуть?
Выражение его лица становиться цинично-похотливым, и деспот проходится по моему телу этим своим взглядом-прелюдией, от которого я начитаю отчетливо слышать каждый удар собственного ускоряющегося пульса.
— Ну, может, потому что ты мне нравишься стоящей на коленях или перегнутой через любой предмет мебели, выстанывающей мое имя, — он плотно обхватывает мои запястья и, наклонившись вперед, прижимается лицом между грудями, трется губами, и мое тело тут же откликается теплом и мягким тянущим спазмом глубоко внутри. — Но подумай о другом. Если ты не борешься, то я и не ломаю! Попробуй научиться принимать, что даю, без сопротивления и откровеннее говорить о своих желаниях. И может тогда ты начнешь все чаще получать именно то, что хочешь ты.
Он шумно выдохнул прямо мне в кожу, снова почти неразличимо пробормотал что-то вроде «делюсь добровольно», и я ощутила приникающую боль и ожог, словно его дыхание просочилось сквозь мою кожу и плоть и потекло внутрь. В первое мгновенье сжалась, отвергая это вторжение. Голубоватое свечение стало расползаться на моей коже, будто натыкаясь на препятствие, и от этого жжение стало сильнее. Но потом я взяла себя в руки. Что если я, правда, попробую? Сама, добровольно. Приму его в своем теле еще и таким образом. Всего один раз.
Зажмурив глаза, я мысленно словно убрала заслон, препятствующий его агрессивно прокладывающей себе дорогу энергии попасть внутрь. И это снова был шок. Не так, как первый раз, когда я вообще не знала, чего ожидать, да и, честно сказать, вообще прощалась с жизнью. Это было как на мгновенье бухнуться с головой в воду, которая обжигает каждую твою клетку изнутри и снаружи, вот только ты не понимаешь жаром или холодом. Предельно интенсивно, но и проходяще почти молниеносно.
Я опустила свои прояснившиеся глаза — кожа моих рук была совершенно целой. Грегордиан же встал и забрался в постель, а потом бесцеремонно подтянул меня к себе, прижимаясь сзади. Я замерла, ожидая его и физического вторжения, но его не последовало, а мои глаза упорно закрывались.
— Спи, Эдна. К вечеру ты должна быть в форме, — тихо сказал Грегордиан, все еще сохраняя полную неподвижность позади меня, и это почему-то ощущалось гораздо интимнее, чем наш прежний самый отвязный секс.
— Тебе разве не нужно пойти… ну, не знаю, убить кого-нибудь или нарычать на кого-то? — отключаясь, пробубнела я.
— Успею.
Но когда я проснулась, архонт собственной персоной все еще был тут. Он, конечно, не лежал рядом, но еще до того как открыла глаза или поняла, что смутный гул в моем сознании это его голос в гостиной, я ощутила, что он по-прежнему находится в одном со мной пространстве. Словно какие-то нити, в хаотичном беспорядке растянутые между нами, работали по принципу паутины. Только один узелок шевельнулся, и тут же пошли вибрации к другому. Я окончательно открыла глаза, взмахом ресниц прогоняя этот навеянный полудремой сюрреалистичный образ.
— Ну наконец-то, монна Эдна! — услышала сдавленно-радостный голос Лугуса, едва повернувшись, и проследила за беспорядочными на первый взгляд передвижениями брауни, который суетился в одном из углов огромной спальни.
Моргнув, я уставилась на его манипуляции, осознавая, что он раскладывает платья, и окончательно проснулась, вспоминая, что было до и что предстояло впереди. Из гостиной все так же доносились отрывистые вибрации голоса Грегордиана и гулко-монотонные увещевания, в которых я безошибочно угадала Алево.
— Проснулась? — спросил деспот, появляясь в поле моего зрения, и тут же бросил через плечо: — На сегодня достаточно споров, друг мой.
Он возник в дверях неожиданно, заставив снова всплыть образ этих сигнальных связующих нитей между нами и будто подтверждая его.
— Как прикажешь, мой архонт, — послышался ровный голос Алево, но самого асраи я так и не увидела. — Эдна, увидимся на ужине!
Щека Грегордиана чуть дернулась, но больше он никак не выразил своего недовольства.
— Ну, давай же, Лугус! — помахал он ладонью, подходя и плюхаясь на кровать рядом со мной. — Это ведь не должно быть долго?
— Монна Эдна! — тут же опять пришел в движение брауни, поднимая и демонстрируя мне одно из платьев — нечто мятно-зеленое с золотым шитьем по корсажу и вдоль подола. — Я приготовил несколько весьма достойных вариантов на твой выбор.
Я приподнялась, чтобы взглянуть поближе, но в этот момент Грегордиан подал голос:
— Нет! В этом она будет бледной, как при смерти! Пусть будет что-то белое с серебром! — его резкое замечание привело меня, мягко скажем, в замешательство, и аналогичное и даже более отчетливое выражение той же эмоции я увидела на лице Лугуса. Видимо, ему не часто случалось быть свидетелем участия архонта в выборе дамских нарядов.
— Э-э-эм, — к чести брауни он взял себя в руки почти мгновенно и, наклонившись, стал перебирать ткани. — Мой архонт, белого с серебром прямо сейчас нет! Но есть это.
Он поднял платье, ткань которого больше всего напоминала свежий снег в яркий солнечный морозный день. Тысячи крошечных радужных искорок вспыхивали на чисто белой поверхности при каждом движении.
Грегордиан раздраженно выдохнул за моей спиной, по всей видимости собираясь высказаться совсем недружелюбно. Очевидно, любое отступление от его желаний имело свойство бесить нашего архонта, и я заметила, как задрожали руки Лугуса, державшего платье, а в огромных шоколадных глазах отразилась отчетливая паника. Ну да, облажаться перед деспотом дважды за один день явный перебор, а уж зная его милейший характер, у кого хочешь поджилки затрясутся.
— Предполагалось, что выбор моей одежды все же останется за мной, — прочистив горло, как можно тише сказала я, ну, скажем, не обращаясь ни к кому конкретному. — И мне нравится это платье.
Повисла почти минутная пауза, во время которой бедный брауни напоминал оленя, застигнутого светом фар огромного грузовика посреди темной дороги.
— Ну раз так, то почему бы вам не начать уже шевелиться и не надеть эту тряпку! — недовольно фыркнув, проворчал деспот.
Лугус чуть не споткнулся, кинувшись ко мне с платьем в трясущихся руках. Они же не думали, что я стану одеваться при них обоих? То есть к самому факту никого не заморачивающей наготы я немного привыкла, но — в самом деле — должны же быть хоть какие моменты уединения у женщины! Обернувшись простыней, я взяла у Лугуса платье и протянула руку:
— Белье! — получив желаемое, ушла в купальню.
— Эдна, поторопись! — крикнул через время Грегордиан, но ко мне не вломился.
Я же, совершенно проигнорировав его приказ, собиралась в прежнем темпе. Все же ткани были тут просто восхитительны и внешне, и по ощущениям. Зеркала в отличие от моей купальни не было, так что рассмотреть себя было невозможно. Грегордиан как раз застегивал рукава на необычного покроя рубашке, расхаживая по спальне, а Лугус нервно мялся в углу, когда я вернулась. Деспот замер, цепко осматривая меня с головы до ног. Брауни же не сводил с него глаз, будто ждал приговора.
— Меня все устраивает! — наконец вынес вердикт Грегордиан, продолжая стоять на месте, не меняя позы, вот только взгляд его быстро темнел, наполняя пространство между нами флюидами его агрессивного возбуждения.
— Прекрасно! — чуть не завопил Лугус, облегченно выдыхая. — Сейчас я позову слуг заняться твоими воло…
— Лугус вон! — бесцеремонно перебивая его, рыкнул Грегордиан, все еще изображающий из себя изваяние.
— А? — секунду тот тупил, уставившись на деспота, но потом, прошептав «конечно, позже», шустро проскользнул мимо меня.
— Платье… хмм… удачно, — мужчина, ухмыльнувшись, шагнул ко мне, взял за руку, резко потянул и, развернув, буквально швырнул на постель.
