Стать ближе (ЛП) - Ротерт Бренда (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗

Он поддерживает меня за руку, когда я ступаю в лодку и присаживаюсь, затем залезает сам, оттолкнув ее от берега, и садится.

Поверхность воды покрывается рябью, когда лодка скользит но ней, и мне нравится этот плавный, повторяющийся звук, раздающийся при этом. Дэниел опускает весла в воду, линии мышц его рук показываются из-под серой футболки, пока он гребет.

— Я бы прочитал тебе что-нибудь поэтическое, если бы знал, — говорит Дэниел, ухмыляясь. — Но единственные стихи, что я знаю, я выучил еще в армии, и они не для ушей леди.

Я выгибаю брови от любопытства и указываю одной рукой на себя, говоря ему озвучить его так называемый стих. Он смеется, пока продолжает грести веслами по воде, лодка движется в хорошем темпе благодаря бицепсам, которыми я все еще любуюсь.

— Сама напросилась, — говорит Дэниел, а затем прочищает свое горло. — Однажды жила-была девушка по имени Сапфир, которая уступила желанию своего возлюбленного. Она сказала: «Это грех, но сейчас, когда это уже находится внутри, не мог бы ты пихнуть его на пару дюймов повыше?»

Я запрокидываю голову назад, беззвучно смеясь.

— Иногда у нас было слишком много свободного времени, — говорит он. — Грязные шуточки и карточные игры держали нас занятыми. А затем, когда нас стали отправлять в горячие точки, времени никогда не было достаточно. Забавно, как все получается, да?

Я тихо вздыхаю, думая о том, как мало всего я теперь нахожу забавным. Я до сих пор чувствую, будто все еще выживаю, а не живу на самом деле. Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как я смеялась так сильно, что живот болел, но, кажется, что это было целую жизнь назад.

Когда я тянусь за веслом, встречая взгляд Дэниела с предложением помочь грести, уголок его губ поднимается в ухмылке.

— Я справлюсь.

Я кладу руки обратно на узкое деревянное сидение, продолжая наблюдать, как он гребет. Теперь, когда я узнала его, его физическое присутствие, которое поначалу, когда я впервые увидела его, ощущалось ошеломляющим, стало причиной моих фантазий и моего успокоения. Мышцы, которые Дэниел развил, взбираясь по этим лесам, сексуальны, но мне становится интересно, всегда ли у него было такое тело? Прижималась ли мать Калеба головой к его груди, как делала это я прошлой ночью, засыпая с его сильными руками, обернутыми вокруг нее?

Она, вероятно, так и делала много раз. Со многими ли женщинами был Дэниел? Такой же осторожный и тактичный он был с ними, какой Дэниел бывает со мной, ведь я ощущаю беспокойную душу в нем — как у человека, который отправился искать ответы о жизни в неправильные места, когда был помоложе, и это путешествие, вероятно, включало много секса.

— О чем задумалась? — он вопросительно выгибает брови. — Желаешь, чтобы Морган была здесь?

По его улыбке я понимаю, что Дэниел уже знает ответ, но я все равно мотаю головой. Затем я поднимаю свое лицо вверх к чистому голубому небу, закрыв глаза, чтобы насладиться ощущением солнечного тепла на коже. Мне этого не хватало, пока я тридцать дней проводила на втором уровне.

Дэниел молчаливо гребет, пока мы не достигаем маленького островка. Он выбирается из лодки, его ботинки разбрызгивают воду, пока он тянет лодку весь путь к берегу, затем помогает мне выбраться.

Я сажусь на травянистый берег и смотрю поверх воды. Горная гряда вдали привлекает мое внимание, потому что смотреть на горы для меня до сих пор ощущается нереальным. Величие этого места напоминает мне, что вокруг меня существует большой, прекрасный мир. Люди испытывают горе и радость, и все, что находится между ними, это и есть каждый прожитый час каждого дня. В этом понимании есть что-то успокаивающее.

Дэниел собирает маленькую кучку гладких, плоских камушков. Быстрым движением запястья, он выбрасывает один из них на поверхность озера, и мы оба наблюдаем, как тот подпрыгивает на воде несколько раз, прежде чем тонет.

Когда Дэниел делает это снова, я не могу отрицать, что немного впечатлена. Он предлагает мне камушек, я встаю и беру его.

Даже после наблюдения за еще несколькими его бросками, я не могу заставить свой камушек сделать что-нибудь, кроме как опуститься прямо ко дну. Однако, мое разочарование незначительно. Думаю, это из-за того, как Дэниел смотрит на меня — его карие глаза теплы и полны чувств.

Мы еще немного исследуем лесистый остров, прежде чем вернуться в лодку. Дэниел рассказывает мне еще больше о его службе в армии, и о том, как она повлияла на него. Он также немного рассказывает о своих родителях, которые живут в Испании. Единственной темой, которую он избегает, является разговор о его бывшей жене и сыне. Я знаю, это болезненная тема для него, и я также знаю все о том, как избегать вещи, которые ранят так глубоко, что ты не готов противостоять им.

После полудня мы отправляемся обратно в Хоторн-Хилл. Мы идем, в большей степени, молча, не спеша. Физические нагрузки успокаивают. Теперь я вижу, почему Дэниел любит бывать на природе так много.

Когда мы достигаем линии леса и можем видеть главное здание Хоторн-Хилл, Дэниел останавливается и легонько тянет меня за хвост.

— Я действительно отлично провел время, — говорит он. — Надеюсь, ты тоже.

Я киваю, взгляд в его глазах согревает меня везде. Мне хочется, чтобы Дэниел поцеловал меня, но он не целует. Мы слишком близко к Хоторн-Хилл, слишком близко к реальности.

Когда мы проходим через высокие двойные двери главного дома, Дэниел скидывает свой тяжелый рюкзак и ставит его на пол, также помогая мне избавиться от моего рюкзака, который намного меньше.

— Я сделаю нам что-нибудь поесть, — говорит он, разворачиваясь в направлении кухни.

Дэниел не успевает уйти далеко, когда Леонард влетает в комнату, явно расстроенный. Позади него идет медсестра, и, судя по выражению ее лица, могу сказать, что что-то происходит.

— Считаешь, что я это сделал, да? — обвинительный тон Леонарда направлен на Дэниела.

— Привет, Леонард, — спокойно говорит Дэниел. — Как дела?

Брови Леонарда хмурятся в гневе.

— Ты думаешь, что я это сделал. Ты не лучше остальных.

— О чем ты говоришь? Думаю, что ты сделал, что?

Леонард усмехается и трясет головой.

— Не прикидывайся дурачком со мной. Ты знаешь, о чем я говорю. Она, черт побери, думает то же самое, — он жестом указывает на меня.

— На самом деле, я не понимаю, — говорит Дэниел. — Можешь рассказать мне?

— ДФК [20]. Ты думаешь, что я все это спланировал? — говорит Леонард, сузив глаза.

— Я так не думаю, — говорит Дэниел спокойным тоном. — Так же, как и Элисон.

— Это правда? — спрашивает Леонард, снова поворачиваясь ко мне.

Я киваю, но он просто трясет головой.

— Это все куча дерьма здесь, — взволнованно произносит он. — Думаешь, я засну, чтобы ты смог связать меня и оттащить в тюрьму, и никто никогда об этом не узнает. Однако я не буду спать.

— Леонард, мы можем сесть и поговорить? — спрашивает Дэниел.

Леонард настороженно смотрит на него. Я выскальзываю из комнаты, чтобы Дэниел мог поговорить с ним наедине. Я сочувствую Леонарду, потому что могу с уверенностью сказать, он по-настоящему верит в то, о чем говорит. Это, должно быть, страшно — верить во что-то подобное в действительности.

Чем больше я вижу, что Дэниел делает здесь, тем больше растет мое восхищение им. Сегодня у него выходной. Он мог бы позволить доктору Тиллману или той медсестре уладить все с Леонардом, но Дэниел захотел сделать это сам. Его сопереживание — одна из причин, почему я чувствую себя влюбленной в него.

Между нами нет надежды на настоящие отношения, но это не меняет того, что я чувствую.

Я принимаю продолжительный горячий душ, и хотя это ощущается хорошо — быть чистой, я также ощущаю чувство сожаления. Я смываю ощущение рук Дэниела на мне. Теперь они будут существовать только в моих снах. И даже тогда, это произойдет, только если мне приснится что-то приятное.