Мне не нравятся рыжие (СИ) - Толина Лия (чтение книг .TXT) 📗
Она знала, что переступила грань. Возможно, слишком сильно надавила на болевую точку, слишком зацепила чувства, которые еще словно оголенные провода, но ведь и он не сильно заботится о ее душевном состоянии. Если он решил, что может вот так запросто обманом затаскивать ее на завтрак к своим призракам прошлого, что может сделать из нее пешку в своей игре, то пусть тогда готовится к ответному удару. А ведь если бы он все честно рассказал, она бы не смогла отказать ему в помощи. Совершенно точно не стала бы затрагивать струны души, ради мести… Но ушибленная гордость пульсировала, пробуждая злость, ярость. А под коктейлем из этих чувств, разве можно думать трезво?
Черт, она ведь больше всего на свете не любит ложь. Все можно стерпеть, на все можно закрыть глаза, кроме хладнокровной лжи в таких идиотских целях. Да, они не были в таких близких отношениях, чтоб она могла предъявить ему то, что он что-то скрывает или не желает посвящать ее, но ведь он сам решил подпустить ее ближе к своей жизни. Пусть только в легенде для Моринов, но подпустил же. И было бы неплохо, если бы за ее помощь он отплатил хотя бы честностью.
Тем более, что теперь это касалось ее напрямую. Аля вспоминает переглядывания Моринов за завтраком и ее сковывает неловкость. Какой же дурой в их глазах она прослыла. Так живо интересоваться личностью бывшей своего парня… Алина захотелось вернуться к ним и рассказать все, чтоб они не считали ее глупой, но это ни к чему? Она, наверняка, видит их первый и последний раз в жизни.
Новая волна злости накатывает на Алю и ей хочется вцепиться в грудь Даниила и трепать его, задавая всего один вопрос «Зачем столько лжи?»
Вероятнее, все дело в том, что он привык играть с людьми. Привык пользоваться ими, когда захочет. Не просить помощи, а принуждать помогать. Не открывать свою душу, а прикрываться ложью. Он такой человек, она бы его не винила, если бы не пострадала под его танком самолюбия.
Во рту чувствовался неприятный вкус желочи от обиды. Но обиды больше на себя. Зачем согласилась? Почему так слепо верила его «откровениям»? С чего вдруг решила, что не сможет без ее помощи? Детская наивность вновь обернулась против нее, больно ударив по чувствам.
Когда же она уже станет мудрее и перестанет быть марионеткой в чужих руках?
Самое обидное, что за эти дни, мнение о Данииле изменилось в лучшую сторону. Нет, она не считала его богом, но вдруг взглянула на него с другого угла. Некоторые открывшиеся моменты, просто не могли пройти незамеченными.
И все снова вдруг обернулось против нее. Может, она сам так рьяно пыталась его отбелить в своих глазах? Не хотела верить, что существуют такие ужасные люди, как он. Намерено искала в нем что-то хорошее и хваталась за это. Получалось это неплохо.
Но он одним поступком перечеркнул все.
Машина вихрем неслась по дороге, разрезая лужи на обочине, у пассажиров была одна мысль на двоих.
«Уволить»
«Уволиться»
Но никто из них не осуществит задуманного. Спор сковывает их желания. Но только ли в споре дело?
До мотеля они ехали в тишине. До комнат шли безмолвно. И лишь перед самой конматой Аля сказала, что завтра сама доберется до аэропорта. Даниил не стал ее отговаривать или возражать. Просто кивнул и скрылся в дверях своей люксовой комнаты.
Это желание — это не прихоть и капризы, просто ей нужно немного побыть с собой наедине. Обдумать, осмыслить. Слишком бурное течение ее жизни требовала хоть пятиминутного спокойствия. А в реальности — крутой поворот влек за собой еще один, и еще один. Ее несло, стукая головой о камни, не давая спокойно вдохнуть.
Мечтали ли она о работе в Перфомансе? Да, мечтала. Стремилась, летела, как мотылек на огонь. И долетела на свою голову. Она бы с великой радостью взяла ноги в руки у удрала оттуда, затерев все следы, чтоб не нашли.
Да, она за любой бунт, за любые приключения, но не тогда, когда тебя вовлекают против твоей же воли. А потом это все оказывается ради спасения самооценки одного эгоиста. Как тут не сбежать?
Только спор с Юрой держал ее сейчас в комнате, не позволяя нагрянуть на порог к Гордиенко, чтоб попрощаться.
Аля вспомнила его глаза, рьяные удары по рулю и рык, который походил на звериный.
В душе закралось сомнение правильности своего поступка. Но ведь, она всего лишь хотела, чтоб ему было обидно. Так же как и ей.
Только она недооценила силу слов. По всем признакам ему было не только обидно, а еще и …Больно? Неужели он тоже умеет чувствовать? Или у таких, как он, душа атрофируется еще в неосознанном возрасте?
Алина отогнала все мысли о своей вине, напомнив, что его была затея начинать всю эту игру. Прохладный душ немного освежил мысли, успокоил проснувшуюся совесть, но не до конца. Она вспоминала поминутно сегодняшний день, прокручивая в голове завтрак, разговоры с Авери, взгляды Даниила.
И тут до нее доходит, что все-таки одному человеку она сможет помочь, не получив нож в спину. Только для этого придется наступить на горло совести.
Неуверенный стук в красно-оранжевую дверь. Гордиенко открывает и вопросительно поднимает бровь. Никаких слов, взгляд куда красноречивее.
— Мне нужен номер дома Моринов, — бесстрастно произносит Алина, смотря прямо в глаза Даниилу. Всем видом показывает, что ее никак не тронула ситуация в машине, но ведь это не так…
— Зачем? — он скрещивает руки на груди и опирается о дверной косяк.
— Не переживай, я не собираюсь разрушать твою легенду. Она итак скоро рухнет.
— Я и не переживаю, так зачем тебе номер?
— Это мое личное дело! — всплескивает она руками.
— Хорошо, сейчас. — он уходит в комнату и возвращается с телефоном. Диктует номер, Аля сразу же набирает его. Кивком благодарит Гордиенко и уходит к себе.
— Дом Мистера и Миссис Морин, здравствуйте, чем могу помочь? — томный голос прервал гудки.
— Мне нужно поговорить с Миссис Морин.
— Как мне вас представить? — голос такой любезный, что Але становится неловко за свою чопорность.
— Алина…Невеста Гордиенко Даниила, — слегка замявшись, добавляет она.
— Одну минуту.
Алина шумно выдыхает. А вот теперь она пользуется им, вернее его легендой в своих целях. И почти не чувствует угрызения совести.
«Все ради благого дела» — поясняет она своей совести, чтоб та престала смотреть на нее осуждающе.
— Алло, — голос Авери прервал увлекательную беседу Алины с собой. — Алина?
— Да, миссис Морин, я прошу прощения, что тревожу вас, но помните, вы говорили, что ищите замену Элизабет — вашей служанке?
— Да… — непонимающе протягивает она.
— Скажите, а наличие двух детей не помеха работе?
— Нет. У нас есть дом для персонала. Он большой и удобный. Места хватит. Только лишь бы женщина была ответственная, дружелюбная, честная. Условия мы предлагаем приемлемые. Деньги хорошие. Выходные, праздничные, все как положено. Кормим за свой счет весь персонал.
— У меня есть такая одна хорошая женщина на примете, и она очень нуждается в этой работе.
— Пусть приходит завтра, а я поговорю с ней. Раз Вы советуете, я обязана присмотреться к ней.
— Спасибо, миссис Морин! — радостно выпаливает Аля, готовая расцеловать телефон.
— Авери. Зови меня просто Авери.
— Авери, вы — настоящее достояние канадского народа. — на том конце слышится задорный смех, — спасибо еще раз!
— Не за что, Алина.
Аля прощается, бросает трубку и со всех ног мчится на пятый этаж. Она не знает Грэйс, не знает ее жизнь, судьбу, но уверена, что она хорошая. Настолько уверена, что поручилась за нее. Аля не стучит в дверь, а буквально тарабанит, даже пристукивая ногами.
Дверь открывает Джек. Или Оливер. Алина так и не поняла, кто из них есть кто.
— Мне нужна твоя мама, — не теряя времени, произносит она.
— Она на работе.
— Когда вернется? — улыбка с лица сошла, радость улетучилась.
— Завтра. — мальчуган пожал плечом.
Аля чуть не взревела от несправедливости. Почему все именно так?
