Теперь и у меня есть босс! (СИ) - Водянова Катя (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
«Сегодня в мою жизнь ворвалось маленькое рыжее нечто...»
От злости я аж яблоком подавилась и не сразу смогла вернуться к тексту. Впрочем, вначале шло долгое и нудное перечисление моих недостатков. Потому вторая часть статьи просто убила:
«...кажется, ну что интересного в этом малыше? Но приглядитесь внимательнее...»
Дальше шла ещё одна моя фотография, уже с чуть другого ракурса. Когда только нащелкать успел? И там лицо уже не казалось таким круглым, мечтательный взгляд устремлялся в неведомые дали, и даже веснушки походили на удачную находку стилиста. Такие снимки в журналах печатают, а не делают планшетом, имея в моделях Брониславу Горину.
«...добрая, веселая и невозможно очаровательная. На такой можно жениться лет через пять, завести детишек и знать, что роднуля ждёт тебя дома с горой оладушек, точно как у бабушки».
Пристрой Брутио в добрые руки, вот как это называется! Обидно, хоть плачь. Особенно комментарии, в которых теперь вовсю обсуждали мою внешность и условные оладушки. Даже один из бывших одноклассников отметился и написал гадость, правда, тут же огреб за нее от Максима Ивановича, но я закрыла страницу'. Хватит.
Дед нашел меня на кухне, похлопал по плечу и сел рядом:
- Славка, чего гру'стишь? Работу' не нашла?
Я мотнула головой.
- Тьфу ты! Мы с бабкой тебе поможем, отдыхай пока, а то осень начнется, снова учеба.
Сидеть у' них на шее было стыдно. Бабушка с дедушкой и так меня с детства растили и поднимали вдвоем. Мама уехала на заработки в Италию, ещё лет тринадцать назад. Изредка звонит по Скайпу, хвастается новым домом, мужем-итальянцем и моим единоутробным братом двух лет от роду, обещает непременно приехать и забрать меня, но верится слабо. И к чему уже? Я ее почти не знаю, она - меня, а дедушку с бабушкой тоже бросать нельзя.
- Ещё поищу, - вздохнула я.
Дед кивнул и заварил чай. Свой любимый: на травах и с сушеными ягодами. Пахло так, что и самой захотелось.
- А Максимка что, отказал тебе?
- Ты его откуда знаешь?
Я выронила яблоко и пришлось лезть под стол, чтобы его вытащить.
- Так мы с его отцом, Иваном, лет пятнадцать в одной смене отработали. Не думаешь же, что я б тебя к незнакомому' человеку' отпустил? Увидел Максимкино объявление и подпихнул тебе. Я сейчас Ивану позвоню...
- Дедуль, не надо!
Этого ещё не хватало, чтобы дедутака меня на работу устраивал. К начальнику', который зовёт «Бруней» и рассуждает о том, как здорово жениться на мне через пять лет. Подумал бы, что к тому' времени личинка уже вылупится, а с настоящей валькирией он может и не совладать. И она точно не станет жарить оладушки.
Дед почесал подбородок, допил чай и вышел из кухни, оставив меня чахнуть над смартфоном.
За окном уже стемнело, а из домочадцев не спал один Филимон, лениво вылизывающий лапы на соседнем табурете. Филька кот благородных кровей: светлый, почти золотистый, морда приплюснутая и уши чуть висят. Кто знает, почему его прежние хозяева выбросили, у нас кот ни разу не проказничал. Правда, мышей тоже не ловил, зато на руки шел охотно и в самые паршивые моменты жизни охотно дарил свою поддержку.
Я обняла кота, унесла его в спальню и легла на кровать, зная, что поверх одеяла непременно устроится теплый тяжелый Филимон. Утро же началось с сообщения: “Бруня, намеки излишни, жду тебя у офиса в восемь ноль-ноль”.
Глава 2, в которой я вспоминаю всех
дедушек и попадаю в настоящий офис
К "Ватсону-знатсону” я добралась еще в семь пятьдесят, припарковала дедову “шестерку” и подошла к двери. Со стороны детективное агентство смотрелось не так уж и солидно: обычный подъезд с переделанными квартирами на первом этаже, в которых разместилась тьма-тьмущая офисов. Ремонт одежды, скупка электроники, парикмахерская, магазин рукоделия, продукты из Белоруссии и скромная вывеска с силуэтом сыщика. Я поднялась по ступенькам, после побродила по коридору, почти все двери в котором оказались закрыты. Дернула на всякий случай ту, что принадлежала “Ватсону”, убедилась, что и она не готова распахиваться, и прислонилась к косяку. Ничего, сама пришла пораньше - сама подожд у'.
В восемь ноль три я начала нервничать, в восемь двенадцать - вышла на улицу', отошла от дома и села на одну из скамеек в тени большой вербы. Тонкие ветви нависали сверху' и дарили иллюзию уединения. Я болтала ногами и представляла, будто бы сижу здесь совершенно невидимая для прохожих, могу наблюдать за ними и фантазировать о том, кто они по профессии.
Вот эта женщина в хорошем костюме, слишком закрытом для такой жары, с красивой прической, но руки отрываются от тяжеленных сумок - она похожа на учителя. За ней идет рабочий с металлургического комбината: как раз пришло время, когда выходит ночная смена, он успел переодеться и принять дули, но осталась специфическая темная "обводка" вокрут глаз. И женщина в яркой футболке - воспитатель детского сада, работает где-то неподалеку, с ней уважительно поздоровались сразу трое молодых мамочек, а их крохи кричали что-то вроде: “Здратути Никалавна”. А вот этот улыбающийся бородач в инвалидной коляске - наверняка тру'дится частным детективом и ищет себе помощника.
- Бруня, солнце мое! Ты чего прячешься? Тренируешь навык “скрытный сотрудник”? Рановато для двадцати минут работы!
Коляска прожужжала моторчиком и чуть не отдавила мне ноги. Максим Иванович выругался и попробовал отъехать, но вышло так себе. Похоже, коляска хоть и навороченная, но слушалась его плохо.
- Здрассти, у нас пока и трудового договора нет.
- У-у-у, какая ты быстрая!
Проявив чудеса ловкости, он поджег сигарету и закурил, пуская клубы дыма. Вне палаты, отмытый, наду'харенный и причесанный, Максим Иванович уже не смотрелся таким взрослым и строгим. Почему'-то он напоминал одного хирурга, который заведовал нашей практикой. Тот постоянно улыбался, общался со студентами на равных и рассказывал всякие забавные и интересные истории из обширной практики.
- Бруня, Бру'ня, отставить! - он зажал сигарету губами и пощелкал пальцами прямо перед моим лицом. - Фу! Нельзя влюбляться в босса! Нихт! быстро начинай ду'мать в сторону будущего мужа или Соммерхольда!
Подавив желание стукнуть его сумкой, я натянула у'лыбку и ответила:
- Вы на деда Степана моего похожи, просто одно лицо!
Максим Иванович побелел и нахмурился, надо только чуть-чуть додавить.
- Умер он, пять лет назад. Курил по две пачки в день, пока с сосудами проблемы не начались. Вначале деду ампутировали палец на...
- Хватит! - шеф затушил сигарету и выбросил окурок в урну. - Два бру'ниных деда за один день - перебор.
- Простите, - я опустила взгляд, - просто гляну на вас - будто дед вернулся. Он такой классный был, научил меня корзины плести и собирать радиоприемник из подручных материалов. Дедулечка мой...
- Все, передумал, можешь влюбляться!
- В дедушку'? Ой, - меня будто молнией прошло, - в смысле - два деда?
- В смысле твой дед позвонил моему' отцу', тот мне, и завертелось. Твое трудоустройство вокрут меня.
Ой-два. Я спрятала лицо в ладонях. Просила же дедучпку' не вмешиваться, а теперь выходит, что У'строилась на работу' по блату. Нет, скорее - по принуждению. Стыд. Какой же стыд!
- Отставить киснуть! - Максим Иванович хлопнул меня по плечу. - Я еще не выдал тебе нужную закваску. Не переживай, помощник мне нужен дня на два, не больше. Вот снимут гипс - и я снова король мира!
- Э-э-э...
Сказать, что после снятия гипса он вряд ли побежит, или не стоит? Но шеф так сиял надеждой, предвкушением и радостью скорого избавления от навязанной Врун и, что я промолчала.
- Трудовой договор оформим, - быстро продолжил он. - Но официально ты - разнорабочий.
Вот! Проститутка не вышла, зато получился целый разнорабочий. И без капли патанатомии. Я просияла и всучила Максиму Ивановичу трудовую книжку. Он мне с неменьшим воодушевлением - тяжёлую связку ключей.
