Приговор (ЛП) - Ромиг Алеата (читаемые книги читать txt) 📗
У Мередит голова шла кругом. Она читала о признании невменяемости. Она знала всю предысторию и читала об инциденте. Честно говоря, если у кого и был резон потерять рассудок, то это у Клэр. Но она никак не могла постичь тяжесть ситуации: — Что вы хотите сказать? Клэр не в состоянии разговаривать?
— Нет, не совсем так. Иногда она ведёт разговор, но ни с кем конкретно. Она не понимает, где она, не знает, что у неё есть ребёнок. То она сама, как ребёнок, в другой раз она как будто с ним. Честно, никакого смысла. Всякий раз трудно сказать, о чём она думает.
— Значит, когда Николь только что назвала вас мамой…
Эмили прервала её: — Николь знает, что я её тётя, но иногда, когда Микаэль зовёт меня мамой, она забывается.
— Может, я смогу помочь? Может, я поговорю с Клэр, и она что-нибудь вспомнит.
По щеке Эмили, которая наблюдала за играми детей, потекла слеза: — Если бы я видела хоть малейший шанс, то немедленно позволила бы вам посещение. Но если даже те из нас, кто посещает её, не можем достучаться — если даже Николь не может…, - Эмили выпрямилась и её голос стал жёстче, — Нет. Пожалуйста, больше не рыскайте вокруг и не просите.
— Эмили, а что с мистером Роулингсом?
Эмили резко повернулась к Мередит, её голос завибрировал, как у рычащей, защищающей детёнышей медведицы: — Его нет, и я не позволю никому даже произносить его имя рядом с Клэр или Николь. Власть его террора для моей семьи закончена навсегда.
— Но однажды…
Эмили резко встала, игнорируя Мередит: — До свидания, миссис Бэнкс. Я забираю своих детей домой. Если я увижу ваше лицо опять или прочитаю об этом разговоре — где угодно — я не только выдвину обвинения, я не успокоюсь, пока вы не окажетесь за решёткой. Прощайте.
Мередит понимающе кивнула, и, не вставая со скамейки, наблюдала, как Эмили взяла Микаэля на руки и протянула руку Николь. Будто и не было никакого разговора, она, не повернув головы, ушла прочь, крепко держа детей. Она печалилась о Клэр. Трудно представить пустоту и чувство потери, которое её подруга по университету должна была переживать. Она лишилась всего и всех, чем и кем дорожила когда-то. Мередит и не заметила, как парк поплыл у неё перед глазами и по щекам побежали слёзы.
Она читала репортажи в новостях и сердцем чувствовала, что там есть история, которая нуждается в огласке. Честное слово, её не заботили деньги или слава. Память возвращала её к клятве — той, которая была дана, казалось, в другой жизни. Они с Клэр поклялись в университете. Это не было кровное родство, как между Клэр и Эмили — это было больше — обязательство. Мередит отказывалась признать потерю подруги — она узнает правду. Так или иначе.
Она помнила день — годы назад — когда встретилась с Клэр в Сан-Диего. Во время этого разговора Мередит сказала подруге о большом желании рассказать правду, несмотря на последствия. Возможно, Эмили решится её засудить; как бы то ни было, наблюдая, как маленькое семейство исчезало за холмом перед парковкой, решение было принято. Если для психического здоровья Клэр и утешения Николь требуется сесть за решётку — так тому и быть. Она предпочтет быть осуждённой за то, что действовала, как настоящая сестра, чем будет жить свободно и счастливо и позволит маленькой девочке прожить в горьком заблуждении.
****
Частная психиатрическая клиника «Эвервуд» была так же прекрасна, как и на картинках вебсайта. Это был центр психиатрического лечения высочайшего уровня с жилыми помещениями исключительно для женщин, разместившийся в сельской местности около Седар Рапидс. На сорока восьми акрах прекрасных угодий раскинулись дорожки для прогулок и лесные тропинки — превосходно для Клэр.
Мередит знала, что изначальное решение о помещении Клэр в клинику было результатом поданного юристами прошения. Сначала её разместили в государственной организации. Это было краткосрочное размещение, и затем её перевели в дорогую частную клинику с высочайшей системой безопасности, проверенным персоналом и строгой конфиденциальностью.
Как ближайший родственник, обладающий к тому же юридической доверенностью, Эмили Вандерсол тщательно контролировала все вопросы лечения Клэр. Мередит не могла получить доступ в гостевые залы клиники, тем более в личную комнату Клэр. И чтобы добраться до своей университетской подруги, Мередит нужен был план. Она всегда мечтала о журналистских расследованиях — вот и пришло её время.
Деньги, которые она заработала на продажах книги позволили её детям получать хорошее образование. Сейчас они учились в хорошей частной школе на Восточном Побережье. И хотя ей ужасно не нравилось, что они так далеко, это расстояние давало Мередит свободу и время для расследования истории Клэр.
Её план был прост — если она не может посещать Клэр в качестве гостя — Мередит решила посещать клинику в качестве работника. У неё не было возможности устроиться доктором или медсестрой, но, к счастью, центру нужны были рабочие на кухню.
Небольшая денежная инвестиция и некий сомнительный источник обеспечил Мередит фальшивым удостоверением с подтверждённой историей. Она не была уверена, что сможет откликаться на другое имя, поэтому решила взять последнюю фамилию мужа, которой редко пользовалась. Рассказав на собеседовании жалостливую историю, она была нанята в Поведенческий Центр Эвервуд. Мередит саркастически усмехнулась, смотрясь в зеркало и поправляя униформу, она подумала, что её жизнь наконец-то разнообразилась — теперь она попробует себя на низкооплачиваемой работе.
Первые несколько дней новой работы были посвящены знакомству. Ей нужно было узнать окрестности, а также входы и выходы «Эвервуда». Почти сразу она узнала, что Клэр числится под фамилией Николс. Клэр не участвовала в групповых занятиях, консультативных сессиях, не ела со всеми в общей столовой. Еду относили в её комнату и запись на компьютере указывала на то, что иногда был необходим ассистент по кормлению.
Оказалось, что иногда она выходила на улицу в сопровождении терапевта, работника клиники или немногих, навещавших её. Первый раз Мередит увидела свою подругу по университетскому братству как раз, когда она возвращалась с одной из таких прогулок.
****
Клэр знала, что она любила бывать на улице. Всегда любила — ветер в лицо — запах свежескошенной травы или недавно опавших листьев — приятные, согревающие ощущения. Она знала, это как-то связано с её прошлым — не знала как, не помнила ни имени, ни лица — но что-то в природе приносило ей чувство защищённости. Выходя наружу, она закрывала глаза, желая видеть мир как нечто новое. Очень часто проскальзывал и исчезал образ мужчины в униформе. Клэр полагала, что это чувство безопасности тоже было из её прошлого. Предположения были легче, чем вопросы.
Она не спрашивала — ничего. Клэр понимала, что может почувствовать свежий ветер или солнце на коже, только если её сопровождает другой человек. Она не всегда узнавала человека рядом с собой, но знала, что попасть на улицу без сопровождающего- против правил. Она знала всё про правила и умела им следовать. О, это правда — в прошлом она часто делала ошибки — делала неправильные выводы или принимала неправильные решения — решения, которые приводили к неблагоприятным последствиям. Вот, чему её учил Тони — есть проступки и есть последствия.
Клэр предпочитала положительные последствия. Да, не один раз она разочаровывала его. Каждый божий день она клялась не подводить его — опять. После того, что сделала, она не была уверена, что это имело значение; и всё равно, раз это всё, что ей осталось — она не подведёт, не разочарует.
В течение дня люди с разными лицами и разными голосами приходили и уходили. Их слова не были реальными, а иногда и еда, которую они приносили, тоже. О, всё выглядело по-настоящему. Она могла даже почувствовать аромат, когда они входили в комнату. Но если бы это было настоящее, она бы почувствовала голод. Чаще всего этого не случалось.
