Колыбельная для мужчин - Росмэн Эстер (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Струйки октябрьского дождя стекали по его волосам за воротник замшевого пиджака. Мертвые, уже почерневшие листья устилали тротуар. От мокрых мостовых поднимался туман и плыл вдоль улиц, цепляясь за углы домов. Мимо с ревом проносились легковые машины, фургоны и грузовики. Свет их зажженных фар, как и свет уличных фонарей, казался тусклым в густом орегонском тумане.
Закари Денвере был зол. Работа слишком затянулась, он затратил на нее слишком много личного времени. Да и вообще Закари почитал свое участие в переустройстве гостиницы чистейшей воды лицемерием. А потому не мог дождаться, когда все это кончится.
Бормоча проклятия в адрес братьев и свой собственный, а особенно – покойного отца, он резким толчком открыл стеклянную дверь отеля и вошел в пахнущее ремонтом помещение. На этот ремонт он уже ухлопал год. Целый год жизни! И все из-за обещания, данного отцу пару лет назад. Потому что тот был скрягой и не хотел потратить ни цента из собственного кармана. Правда, Закари всегда доставляло удовольствие слушать, как Уитт Денвере, превозмогая себя, обращается к нему с какой-нибудь просьбой.
От подобных мыслей засосало под ложечкой: а ведь он походил на отца куда больше, чем хотел бы…
Недавно нанятый управляющий – нервный молодой человек с редеющими волосами и неестественно подвижным кадыком – обсуждал с новым секретарем формулировки Устава отеля. Оба сидели за длинным столом красного дерева, исходный материал для которого Закари лично отыскал в какой-то полуразрушенной таверне столетней давности. При этом не упустил и саму таверну: привел в порядок и превратил в довольно сносный бар. Потемневшие же от старости доски были вывезены, отполированы и превращены в роскошный стол, ставший главным украшением вестибюля.
Вся прежняя обстановка помещений была заменена. И теперь отель мог гордиться оригинальным сочетанием убранства интерьера в стиле девяностых годов прошлого века с современным комфортом. Закари все еще не мог до конца понять, почему он согласился заняться обновлением отеля. Хотя в глубине души подозревал, что здесь была замешана глупая семейная гордость. Вот сукины дети, раздраженно подумал он по поводу амбиций родственников и своих собственных.
Закари устал от города, его шума, скверного воздуха и этих проклятых уличных фонарей с их мертвящим светом. Более же всего – от своей семьи, а вернее – от оставшихся в живых ее членов. И чувствовал непреодолимое желание уехать отсюда.
– Привет, Денвере! – прервал его мысли голос из-под потолка. Закари посмотрел наверх и увидел Джиллета, стоявшего на лесах и копавшегося в электропроводке.
– А, это ты, Фрэнк!
– Я. Вас тут искали.
– Кто?
– Какая-то женщина. Она ждет уже битый час.
– Где?
– На галерее, в танцевальном зале.
– Кто такая?
– Не знаю. Она не соизволила представиться. Сказала только, что у нее назначена встреча с вами.
– Со мной?
– Так она утверждала. Еще говорила, что со мной ей разговаривать не о чем. Я, видите ли, не член семьи Денвере.
Фрэнк спустился вниз и вытер руки большим полотняным платком. Из кухни донесся какой-то грохот и звон бьющегося стекла. Закари сморщился.
– О черт! Опять этот Кейси! Вот верблюд! Может быть, она репортер?
– Кто? Та женщина? Откуда я знаю?
Фрэнк полез в карман и вытащил пачку сигарет. Чиркнул зажигалкой, затянулся и, развеяв табачный дым ладонью, добавил:
– Повторяю, она не захотела со мной говорить. Хотя я бы и не отказался уделить ей какое-то время.
– Хороша собой?
– Недурна.
– Понятно.
Послушайте, Денвере. Пока работы не закончены, никто не имеет права находиться здесь. Я несу за это ответственность. А та дамочка одна поднялась по лестнице, бродит где-то по этажам. Ну как на нее что-нибудь свалится? Или сама поскользнется, упадет и сломает себе шею? Что тогда прикажете мне делать?
– Ну, ты уж слишком беспокоишься!
– Вы мне за это платите деньги.
– Ладно. Заканчивай работу. С женщиной я разберусь сам.
– О'кей! – И Фрэнк выпустил изо рта громадное облако дыма.
Поднявшись по лестнице, Закари задержался на площадке галереи и посмотрел вниз. Все шло по плану. Еще несколько часов, и ремонт завершится. Он, Закари, или, как его звали в семье, Зак, исполнил свое обещание.
И вновь перед его мысленным взором возник образ покойного отца. Уитт Денвере. Вечная головная боль! Единственный из оставшихся в живых сыновей Джулиуса – величайшего лесного магната всех времен! Бывшего бедняка, накопившего состояние с помощью пил и топоров. И пота тех, других, которых он заставлял на себя работать. Уитт продолжил эту традицию, но уже с электропилами, лебедками, грузовиками. Только пот тех, кто своим трудом помогал набивать его карманы, остался прежним…
Сейчас отец гордился бы сыном, от которого столько раз отрекался. Но это было уже неважно. Уитт Денвере умер. Тело его сгорело в печи крематория, а пепел, как было завещано, развеян два года назад над поросшими густым лесом холмами Орегона. Что ж, достойный конец лесопромышленника, всю жизнь насиловавшего свою землю! Уитт был человеком, который умел найти то, что хотел, а найдя, взять. Те же, кто пытался идти своим путем, не угодным первому богачу Портленда, впоследствии очень сожалели об этом. В их числе был и Зак Денвере – второй сын Уитта.
Через толстую замшу пиджака Зак тронул шрам на правом плече – своего рода клеймо, которым Денверс-старший пометил своего отпрыска. Его челюсти плотно сжались; представлять старику счет уже было поздно.
– Мир праху твоему, чертов самодур! – прошептал Зак.
Постояв еще несколько мгновений на площадке, он решительно подошел к двери танцевального зала и открыл ее. Стоявшая у окна женщина в черной накидке и высоких, до колен, сапогах такого же цвета обернулась. Зак посмотрел на нее и оцепенел. Она не произнесла ни слова, а он уже знал, кто ждал его и зачем.
Блестящие черные локоны окаймляли безупречное лицо. Из-под темных густых ресниц на Зака устремился прямой, пронизывающий взгляд. Тонкие соболиные брови пытливо изогнулись дугой. Четко очерченные скулы и сильный, волевой подбородок придавали лицу выражение непреклонной решимости. Женщина улыбнулась, и Зак явственно ощутил, что его сердце на секунду остановилось, а дыхание замерло в груди.
– Итак, вас зовут Закари, – не допускающим возражений тоном сказала нежданная гостья, всем своим видом подчеркивая, что имеет полное право здесь находиться.
– Да, это так, – ответил он, почувствовав, как у него сразу пересохло горло.
– Денвере?
– Да, Денвере, – неуверенно и очень тихо подтвердил Зак. – Но, извините…
– Я давно хотела с вами встретиться, – перебила незнакомка, подняв руку и отведя упавшую на лоб прядь волос. – Меня зовут…
– Вас зовут Лонда, – закончил за нее Зак. Каждый мускул его лица напрягся, выдавая почти физическую боль, вызванную воспоминаниями прошлого.
– Вы меня помните? – спросила та, кого он назвал Лондой. И ее глаза сразу посветлели.
– Наверное, это просто сходство…
– О нет!
– Тогда мне понятно, зачем вы здесь. Я правильно догадываюсь?
Девушка несколько смутилась и помедлила с ответом. Потом снова посмотрела ему прямо в глаза.
– Да, вы правильно догадываетесь.
– То есть вы считаете себя моей давно пропавшей сестрой? В тоне Зака прозвучали нотки иронии, и девушка уловила их.
– Я так думаю, – дипломатично ответила она. – Но, честно говоря, не могу быть в этом уверена на все сто процентов. Поэтому и пришла сюда. Мне необходимо убедиться в своей правоте… Либо же попросить у вас извинения и уйти. Кстати, долгое время меня звали Адриа.
Вы не уверены? – переспросил Зак. С минуту, не меньше, он смотрел в эти большие голубые глаза и не мог оторваться. Слишком они были похожи на те, другие – далекие и лукавые, как бы видевшие его насквозь… Но нет! Как он мог даже допустить саму мысль, что перед ним действительно Лонда! Тонко задуманное мошенничество, и он видит это за версту. Его не обмануть! Да… И все же… все же… Она и впрямь очень похожа на его мачеху! Похожа… Ну и что из того? И он добавил безразличным тоном, который приберегал для лжецов и мошенников:
