Шарада (ЛП) - Доун Нирай (лучшие бесплатные книги txt) 📗

— Винс. Тут ребенок в углу.

На секунду я задумываюсь, помогут ли они мне, найдут ли мою маму, но потом они оба начинают смеяться. Из глаз у меня по щекам катятся жгучие слезы.

— Убирайся отсюда, ребенок! Тебе не захочется это видеть, — кричит страшный муж-чина. Он прав. Я просто хочу к маме. Я хочу домой.

Я вскакиваю на ноги и выбегаю из комнаты. Повсюду люди. Так много людей, что я с трудом пробираюсь сквозь них. Они толкают меня и наступают на ноги, а музыка звучит так громко, что у меня колотится сердце.

Я продолжаю искать по всему дому. Искать людей. Маму. В доме воняет, но я не знаю, что это за запах. Кто-то проливает на меня напиток, и я плачу сильнее. Этот запах я знаю. Это пиво. Мамин бывший дружок любил его.

Никто не предлагает мне помощь.

Я не могу найти маму.

Она оставила меня одну.

Еще один голос. Другой мужчина…

— Я помогу найти тебе маму…

Выпрямившись, я вздрагиваю и вытираю слезы. Я больше не ребенок. Я не хочу вспоминать те события. Я пытаюсь сосредоточиться на настоящем.

Должно быть, я не впустила Грегори в свое сердце, как все нормальные девушки, но я доверяла ему больше, чем должна была. И в этот момент я клянусь себе, что больше нико-гда не совершу такой ошибки. Люди делают больно, если позволяешь им. Мне больше не будет больно.

Бросив взгляд в зеркало, я вижу, что выгляжу неплохо. В темно-карих глазах лишь легкий розоватый оттенок. Никаких красных прыщей на чистой коже. Открыв сумочку, я достаю подводку для глаз и снова наношу ее. Следом за ней — тушь. Я даже добавляю не-много блеска на губы. Все еще глядя в зеркало, я повторяю:

— Я больше не тот ребенок.

И снова быстро говорю, что я — Шайен Маршалл. Не та маленькая девочка на вече-ринке, которую бросили и которая паникует. Я сильнее этого. Я — Шайен Маршалл, за ко-торую так боролась, чтобы стать ею.

После еще одного глубокого вдоха я снова завожу машину и уезжаю.

— Мужики — такие придурки. Мой последний парень тоже изменял мне. С Вероникой все настолько проще.

Я быстро перевожу взгляд на свою соседку по общежитию. Занятия в колледже про-должаются всего пару недель, и мы никогда не бываем здесь в одно и то же время. Наверно, это третий раз, когда я разговариваю с ней.

— Как…

— Я — бисексуалка, — Андреа выпрямляется на своей кровати. — Какие-то проблемы с этим?

Ее розовые волосы собраны в конский хвост, на ней розовая волейбольная футболка.

Никогда раньше не встречала никого, кто бы любил и девочек, и мальчиков. Не знаю почему, но я ожидала, что она будет выглядеть по-другому.

Я перестаю рассматривать ее, когда до меня доходит ее вопрос. Я выпрямляюсь, так я буду менее открытой. Один взгляд на меня, и она уже все поняла про Грегори.

— Нет. Я собиралась спросить, как ты узнала, что мой парень мне изменил?

Видите, как небрежно я это сказала? Это потому что мне не важно.

Мне нужно, чтобы она так думала.

Не дожидаясь ее ответа, я отворачиваюсь лицом к стене, устраиваясь на кровати. По-следнее, что я хочу, чтобы она видела, что я действительно расстроена. Как это неловко! Мои первые две недели в колледже, а я уже узнаю, что мой парень спит с другими. Или, по крайней мере, с одной.

Как такое могло произойти со мной?

— От того, что ты будешь прятаться в постели, ничего не решится.

— Я не прячусь, — не двигаясь, отвечаю я ей.

— Он того не стоит. Не позволяй ему расстраивать себя.

Откуда она знает, чего стоит Грегори? Я этого не говорю, потому что я не должна быть расстроена. Не из-за парня. Я выше этого.

— Да ладно. Будто я позволю ему обидеть меня. Я выше этого. Я просто устала, Анд-реа.

Она шуршит у меня за спиной, и я уверена, что она встала.

— Ну, конечно же. И меня зовут Энди.

Дверь скрипит, а потом с грохотом захлопывается. От этого звука у меня подпрыгива-ет сердце. Что о себе думает эта девчонка? Притворяется, что знает меня, хотя не имеет ни малейшего понятия о том, кто я. Я прихожу в себя и двигаюсь вперед. Забудь о прошлом, где люди уходят от меня. Я однозначно не позволю Грегори и рыжей сломить меня.

Именно поэтому мне нужно прямо сейчас вылезти из кровати и двигаться дальше. Найти парня, о котором я соврала, или просто отправиться на вечеринку. Сделать хоть что — то. Я учусь в колледже, и не из-за чего тут лежать.

Но я устала. Слишком устала, чтобы что-нибудь делать, поэтому вместо того, чтобы встать, я натягиваю одеяло на голову и пытаюсь разобраться, что же произошло в моей жизни.

— У тебя усталый голос, — по телефону говорит тетя Лили.

— Правда? Не знаю, почему. Все в порядке.

Я спускаю ноги с кровати и выпрямляюсь. В тот момент, когда я заправляю свои тем-ные волосы за ухо, они снова вылезают.

Тетя Лили вздыхает.

— Ну, если ты в этом уверена.

На мгновение мне хочется, чтобы она надавила. Интересно, смогла бы я рассказать ей? Но это значило бы, что мне пришлось впустить ее внутрь. Мне не нужно, чтобы на меня давили.

Я встаю. У меня нет причин все еще находиться в постели. Это произошло, и ничто не исправит этого, так что с таким же успехом я могу пережить это. Нет смысла зацикливаться на фактах. Они никуда не денутся, независимо от того, что я сделаю.

И также нет смысла откладывать это. Тетя Лили и дядя Марк все равно узнают. Луч-ше, если от меня.

— Грегори… Он изменил мне.

Эти слова снова заставляют меня плюхнуться на кровать. Их звучание делает все ре-альнее. Он изменил мне. Я играла в идеальную игру. В идеальную девушку, но все же этого было не достаточно.

Лили втягивает в себя воздух.

— Ты уверена?

— Я рано вернулась в кампус и застала их вместе.

В трубке на несколько секунд повисает молчание.

— Мне так жаль, дорогая.

Я слышу в ее голосе жалость. Точно знаю, о чем она думает. В конце концов, это она позвонила по телефону, ей не придется иметь с этим дело. А я не хочу жалости.

— Все в порядке, Лили. На самом деле, ничего страшного. Я все равно хотела порвать с ним, — ложь с легкостью слетает с моего языка.

Тетя молчит, и я думаю, не ждет ли она от меня большего. Если бы я могла стать с ней ближе. Действительно впустить ее. На секунду я позволяю себе это желание.

— Все равно это не просто. Ты уверена? Ты никогда не позволяла ничему сломить те-бя, Шайен. Это, должно быть, больно.

Ну, вот опять, я чувствую, что меня может вырвать. В голове стучит. Хватит! Я уже давно не паникую. Я больше не позволяю себе волноваться.

— Это произошло, Лили. Я шокирована, но говорят же, что большинство отношений в молодом возрасте недолговечны, ведь так?

Я играю в игру, надеясь, что она купится на нее.

Тетя Лили вздыхает.

— Я горжусь тобой… Твоя мама тоже бы гордилась, — добавляет она.

От этих слов все мое тело напрягается. Гордилась бы она? Не знаю. Женщина, кото-рую я знала, не та, с кем выросла Лили. Та, которую я знала, оставляла меня одну на пьяных вечеринках, и ее не волновало, пошла я в школу или нет. В памяти вспыхивает мамина улыбка и заставляет мое сердце сжиматься от боли. Я любила ее улыбку. Любила ее смех.

У меня снова жжет глаза.

— Ко мне кто-то пришел. Мне нужно идти, — вру я и вешаю трубку.

Я с трудом восстанавливаю силы, поддерживающие меня. Я больше не буду этой ма-ленькой девочкой. Мне не нужен Грегори. Никто. Я покажу ему, что могу двигаться дальше. Без него я лучше. И я знаю лишь одно: ни за что, черт возьми, я не отважусь снова подпус-тить кого-то близко к себе.

Глава 2

Кольт

Умирающие люди обладают особым запахом. Даже те, которые уйдут через несколько месяцев. К их коже практически прилипает запах старости. Это ужасно грубо, но когда ты любишь кого-то, то не думаешь о том, как он отвратителен, а насколько это чертовски пар-шиво.

Когда я вхожу в квартиру, мне в нос врывается этот запах. Я не знаю, как мне дышать: через нос, рискуя вдохнуть еще этой вони, или через рот, чтобы меня вырвало, и тогда я стану самым большим засранцем. Если она может выдерживать такое, значит, и я должен приспособиться к разговору с ней.