Танцы сломанных кукол (СИ) - Галаган Ольга (библиотека книг .TXT) 📗
-Откуда вы знаете? Наверное, в моей голосе слышался страх, потому что Марина Юрьевна успокаивающим жестом похлопала меня по руке.
-Помнишь, ты полгода назад неделю болела? Тебя не было в школе, ты не позвонила, и никто не знал что с тобой. Я нашла твой адрес и приехала к тебе домой. Дверь открыла твоя мама, она мне сказала, что ты заболела. Я видела, как учительница мнется, не решаясь что-то сказать. Горькая усмешка искривила мои губы, именно поэтому я и не хотела, что бы кто-то видел мою маму.
-Она была пьяная, да? И....она вам нагрубила? Вы извините меня, пожалуйста, мне очень жаль, что так вышло. Я не знала, куда деться от стыда, меньше всего мне хотелось, что бы именно эта женщина познакомилась с мамой.
- Катя, ты ни в чем не виновата и извиняться тебе не за что. Твоя мама взрослый человек и сама отвечает за свое поведение. Ты поэтому вчера плакала?
-Нет....да.....я...
-Катя, успокойся, глубоко вдохни, вот так.
Слова никак не хотели формироваться и из меня вырывались какие-то отдельные слоги, поняв, что так дело не пойдет, я постаралась успокоиться, как говорила учительница и все-таки рассказать ей то, что произошло. Было неимоверно трудно начать, но я понимала, что мне нужно с кем-то этим поделиться, выплеснуть свою боль, иначе я сойду с ума. Я не ждала от нее ни сочувствия, ни жалости, а просто возможности, что бы меня выслушали.
-Это случилось две недели назад, я пришла домой со школы, мамы не было, и я покушала и решила немного поспать, впереди были выходные, и уроки не нужно было делать именно сегодня. Проснулась я от того, что меня кто-то гладил по ноге, еще не полностью осознавая окружающий мир - потому, что мне показалось, что это была мама. Понимаете, мне иногда снится, что мама больше не пьет, и у нас все хорошо, что она меня целует и обнимает и говорит, что любит меня. Наверное, поэтому, когда рука убралась с моей ноги, я потянулась за прикосновением, и попросила маму не уходить. В ответ начали грубо смеяться. Я подскочила с постели и увидела перед собой небритого пьяного мужика, от которого несло перегаром. Я спросила, что он делает в моей комнате и где мама. Мне было очень страшно, раньше такого не случалось, мать не приводила своих собутыльников к нам в дом. Мужик перестал ржать и теперь пристально смотрел на меня, от этого взгляда я все сильнее натягивала на себя одеяло, мне хотелось спрятаться и не видеть, как что-то темное загорается в его глазах. Одним рывком он сдернул с меня одеяло, оставив лежать в пижамных шортах и майке. Я сначала оцепенела, а потом начала пятиться подальше от него. Он сейчас напоминал мне змею, которая приготовилась к броску - неподвижное тело и пристальный взгляд, следящий за каждым движением жертвы. Судорожно отталкиваясь ногами, я пыталась отползти как можно дальше от этого страшного мужчины. Но он не дал мне это сделать, схватив меня за лодыжку и потянув на себя. Я брыкалась, стараясь ударить его и освободиться от хватки грубых рук. Открыв рот, я собиралась закричать, позвав на помощь, но тяжелая ладонь зажала мне рот, заглушив мой крик. А потом началась самая страшная ночь в моей жизни. Боль, боль, боль...мои мольбы и просьбы отпустить меня, крики от охватившей агонии, обмороки, когда измученное тело и разум были не в силах вынести издевательство над собой, и апатия....какое-то безразличие и наблюдение за насилием со стороны. Он отпустил меня только под утро, оставив лежать сломанной куклой посреди смятых испачканных кровью простыней. Такой и нашла меня мама. Она отвесила мне пощечину и начала кричать о том, что я шлюха, проститутка и блядь. Открыв шкаф, она швырнула в меня старый спортивный костюм и велела убираться из дома и никогда сюда не возвращаться. Я не понимала что она мне говорит, почему ругает и бьет, почему не пожалеет меня. Еле встав, от пронизывающей все тело боли я начала одеваться, а мама все кричала и кричала. До меня постепенно начал доходить смысл ее слов, я постаралась ей все объяснить, но она меня не слушала и, дождавшись, пока я с трудом оделась, выпихнула на лестничную площадку, выкинув следом кроссовки.
Ушедшая апатия вернулась и я пошла. Куда я шла я не понимала, просто знала, что нужно куда-то идти. В обед я очутилась на ж/д вокзале, ноги в кроссовках без носков покрылись кровавыми мозолями. Сев на кресло в зале ожидания, я прикрыла глаза, думая, что посижу так минутку, а потом придумаю, что делать дальше.
Проснулась я когда на дворе уже было темно. Странно, что меня не разбудила милиция, ведь получается, что я целый день проспала на вокзале. Все тело колотило от боли, а еще очень хотелось есть и пить, ведь последний раз я обедала дома, а с тех пор прошло уже полтора суток. Денег у меня не было, впрочем, у меня ничего не было кроме одежды на мне, да и та не в полном комплекте. Сидеть и дальше на вокзале было рискованно, но куда пойти я не знала. Медленно поднявшись, я еле удержалась от крика боли, прострелившей все тело, казалось, она вгрызается в каждую клеточку все сильней и сильней. Постояв так минут пять, я медленно отправилась к выходу, думая куда пойти.
Не знаю, каких Богов я должна благодарить за то, что вышла из апатии и состояния безразличия, но большое им за это спасибо. Если бы я не смогла тогда ясно мыслить, то даже трудно представить что бы со мной случилось. Самой настойчивой мыслью на тот момент было смыть с себя следы вчерашнего насилия. По понятным причинам в душ я пойти не могла, но потребность стереть с себя ненавистные прикосновения перебивала все остальные желания. Я пошла в платный туалет, который находился в здании вокзала. В небольшом коридоре, предшествующем кабинкам сидела пожилая женщина. Я подошла к ней и замялась, не зная как попросить ее пропустить меня без денег. Я, наверное, действительно плачевно выглядела, потому что мне даже долго уговаривать не пришлось, женщина меня пропустила. В кабинках никого не было, что сыграло мне на руку. Я как можно быстрее стала стирать с себя следы прошлой ночи. Это сложно было сделать под тонкой струей холодной воды, постоянно оглядываясь в сторону выхода, что бы никто ни зашел, и не застал меня за этим занятием. Приведя себя в порядок, я вышла на улицу, задрожав от вечерней прохлады.
Пока окончательно не стемнело, мне придется придумать куда идти. Мысли лихорадочно крутились в голове в поисках выхода из создавшейся ситуации. Это даже хорошо было, так как не давало мне погрузиться в боль вчерашнего насилия. Первым делом нужно было уйти как можно дальше от ж/д вокзала - если днем для меня это место было безопасным, то вечером здесь собирались все отбросы общества. Не хотелось бы попасться им на глаза. А еще мне следовало подумать о том, что послезавтра мне идти в школу. Учебники, тетради и все остальное естественно находилось дома. И эта ситуация меня напрягала намного больше чем то, что мне негде было ночевать.
Выйдя из вокзала, я направилась к троллейбусной остановке, и хотя у меня не было денег на проезд, как показала ревизия карманов, я решила проехаться зайцем. Ни разу этого не делала, было безумно страшно, но это лучше чем остаться здесь и наблюдать паломничество людей, которые облюбовали это место для своих ночных собраний. В нашем городе вечером ж/д вокзал был самым опасным местом и поэтому мое нежелание здесь находиться было вполне естественно для здравомыслящего человека. Втиснувшись в подъехавший троллейбус, я впервые, наверное, обрадовалась своему невысокому росту, благодаря которому, я смогла затеряться в многочисленной толпе и кондуктор меня не заметил.
Уже стемнело, когда я подошла к дому. Подниматься в квартиру, в надежде, что мать меня простила, было бесполезно, для этого я слишком хорошо знала ее характер, но что делать дальше я не знала. Куда идти? Безвыходность затопила меня и впервые со вчерашнего дня я заплакала, усевшись на скамейку возле дома. Из-за рыданий, я не сразу услышала голос своей соседки, бабы Раи, а только когда она потрясла меня за плечо. Она меня приютила на это время, говорила когда мама уходила из дому, а я пробиралась в квартиру и потихоньку выносила свои вещи. Я поняла то, что даже если бы мама пустила меня обратно домой, я бы не смогла там дальше жить, так как уже не чувствовала там себя в безопасности.
