Школьная любовь - Лубенец Светлана (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
– Меня зовут Татьяна Дормидонтовна, – сказала она, когда мы расселись за компьютерные столы, стоящие по периметру кабинета. Это оказалось не очень удобно – пришлось развернуться вполоборота. Но за обычными партами, которых тут было совсем немного, места хватило далеко не всем.
Класс стих, осмысливая услышанное, а учительница тем временем продолжала:
– Да, у моего папы такое вот старинное русское имя – Дормидонт.
Она сказала это совсем просто, без всякой рисовки, и смеяться почему-то сразу расхотелось. То есть мне и сразу не хотелось, просто было заранее неловко за одноклассничков. Но, видимо, уровень дебильности после отбытия в среднеспециальные учебные заведения не лучшей части класса все-таки значительно снизился – пара смешков прозвучала, но как-то неуверенно, без былого молодецкого задора.
– Я буду вести у вас информатику, – поведала она то, о чем мы в принципе уже сами догадались.
– А поиграть дадите? – тут же вылез с вопросом Димка Клюшкин.
– Здесь компьютеры не очень мощные, особо не разыграетесь, – утешила Татьяна Дормидонтовна. – Так что играть будете дома, а я вас научу писать программы!
– Круто! – не расстроился Клюшкин.
– А сейчас я попрошу кого-нибудь из девочек помочь мне заполнить журнал, – сказала новая классная и шлепнула здоровенный талмуд перед сидевшими к ней ближе всего Светкой и Ольгой. – Надо будет вписать фамилии по списку.
– Подождешь? – спросила меня Светка, когда собрание закончилось и все стали расходиться. Первого сентября у нас традиционно никаких уроков не было.
– Не могу, – с сожалением сказала я. – Мы с Иркой в кино идем.
– Опять на «Магия бессмертна»?
Можно было бы соврать, но я толком не знала, что еще сейчас идет в кинотеатрах, поэтому пришлось сознаться:
– Ага.
– Который раз? – хмыкнула она.
– Пятый.
– Не надоело еще?
– Не-а. Ну, я думаю, вы и сами справитесь? – для очистки совести поинтересовалась я.
– Справимся, не волнуйся, – с улыбочкой заверила Ольга.
Несмотря на начало сентября, все еще было очень тепло, и я обрадовалась, что в кои-то веки можно одеться в школу по-летнему. Сначала я вытащила из шкафа юбку с трехэтажными оборками а-ля Мальвина и открытую маечку с рукавами-крылышками. Но потом вспомнила, как в прошлом году Римма остановила нас с Иркой в коридоре и невозмутимо поинтересовалась, не забыли ли мы надеть юбки… И снова полезла в шкаф. Нашла скромненькую бежевую юбку до колена и застегивающуюся под горлом розовую блузку с рукавами до локтя. Ну вот, даже Римме будет не к чему придраться.
Мы с девчонками стояли у окошка в коридоре, дожидаясь, когда откроют кабинет. Мимо нас семимильными шагами пронеслось высокое сутулое существо со свернутыми трубкой картами под мышкой.
– Здрасьти! – торопливо сказала Юлька Дроздова.
Не сбавляя скорости, парень односложно ответил, кивнул и вскоре скрылся из виду.
– Это еще что за призрак коммунизма? – поинтересовалась я.
– Тише ты, – одернула меня Дроздова. – Это и есть новый историк.
– Что? Где? – я запоздало завертела головой. – Я не разглядела, седой он или нет!
– Насмотришься еще, – хмыкнула она. – Ты расписание читала? У нас сейчас как раз история!
Я думала, что к нам, как обычно в начале года, притащится классная и начнет занудно рассаживать в режиме «мальчик-девочка». Но ничего подобного, Агафоновна, или как там ее, Дормидонтовна так и не появилась. Все больше и больше плюсов обнаруживалось в старших классах!
Когда новый историк вернулся с ключами и наконец открыл кабинет, мы вошли и в первый момент даже растерялись. Но уже через секунду ломанулись забивать места.
Светка с Ольгой зачем-то уселись за первую парту в правом ряду и отчаянно махали мне оттуда. Ага, значит, еще не совсем вычеркнули из списков подруг! Я подошла, с сомнением примерилась ко второй парте. Не так страшно, как казалось, – место с краю, так что сильно в глаза не бросаешься. А видно все хорошо. Так, ну а что, я тут одна буду восседать?
– Можно? – остановилась рядом Ирка.
– Конечно! – обрадовалась я.
Я уже и не помнила, как Ирка прибилась к нашей компании. Все предыдущие годы она носила малопочетный статус зубрилы-отличницы и, конечно, была презираема за это худшей половиной человечества, к счастью, покинувшей нас после девятого класса. По-моему, как раз здесь, на второй парте, она с дураком Пучковым и сидела. Велика все-таки сила привычки!
Первый раз за все годы учебы я оказалась так близко к доске. Обычно на предпоследней какой-нибудь или даже совсем последней парте почетное место занимала. К счастью, придурка Дудинова, составлявшего мне там компанию, с нами больше не было, хотя справедливости ради надо отметить – он единственный из парней, прося списать, вежливо называл меня по имени. Так-то, стыдно сказать, мы до сих пор друг друга по фамилиям величаем, парни и девчонки, я имею в виду. Не то что в параллельном классе! «Ашки», что с них возьмешь…
Историк и правда оказался молодым, а легкой седины в волосах я и не заметила бы.
– Меня зовут Владимир Александрович Яблоков, я буду вести у вас историю и чуть позже обществоведение. Сразу хочу сказать, что я не приемлю никакой зубрежки и пересказа учебника.
В классе повисла напряженная тишина. Прежняя наша историчка Наталья Николаевна, маленькая и очень изящная белокурая дама, неизменно начинала каждый урок фразой:
– А сейчас – минуточка на повторение.
За эту «минуточку» все успевали чуть ли не наизусть вызубрить заданный на дом параграф, и оставшуюся часть урока длился опрос. Первую часть параграфа, в которой обычно рассказывалась ерунда типа географического положения или каких-нибудь предпосылок, запоминалась лучше всего, чем и пользовались наиболее продвинутые бездельники.
Помнится, Эдик Пучков настырно тряс рукой, его, конечно, вызывали, он выходил и бодро пересказывал эти самые предпосылки. Получая четыре или даже пять, он довольно удалялся на свое место и продолжал доводить Ирку. Никто, естественно, ответы одноклассников не слушал, в это время читался следующий раздел параграфа.
Правда, иногда историчка устраивала подлянку и спрашивала не все разделы по порядку, а, скажем, перескакивала через один. Поэтому, чтобы не попасть впросак, приходилось просматривать сразу два. Вот так мы вполне успешно изучали историю методом избы-читальни.
– Я хочу, чтобы вы научились анализировать материал и самостоятельно делать выводы. Так что предупреждаю: за пересказ учебника отвечающий сможет рассчитывать максимум на оценку «удовлетворительно».
Тишина стала совсем мертвой. Историк говорил тихо и совершенно спокойно, но почему-то его слова оказывали прямо-таки гипнотическое действие. Во всяком случае, производили куда более сильное впечатление, чем крики и вопли других училок.
– А сейчас давайте познакомимся. – Он раскрыл журнал и прочитал: – Антипова.
– Почему я первая?! – возмутилась я.
Все предыдущие годы первым по алфавиту выступал Алик Аглаев. В десятый класс он не пошел, но я не слишком волновалась – все равно передо мной еще Ирка.
– Я так понимаю, это вы, – повернулся ко мне Яблоков.
– Да, то есть здесь, – смешалась я.
– Александрова, – как ни в чем не бывало продолжал он.
Ирка бодро ответила:
– Здесь.
Историк пошел дальше по списку, а я позвала:
– Свет!
Та не откликнулась, и я дернула ее за хвост.
– Ну чего? – недовольно обернулась она.
– Почему я первая в журнале?
– Это мы тебя написали, – захихикала Светка.
– Зачем?
– Да просто так!
– А, – запоздало догадалась я. – Потому что я с вами заполнять не осталась, да?
– А сейчас записывайте тему первого урока, – сказал историк, тем временем закончивший перекличку. – «Общественно-политическая ситуация в России на рубеже XIX—XX веков».
Светка отвернулась, а я со вздохом раскрыла тетрадь.
