Набери мой номер ночью (СИ) - Орлова Тальяна (прочитать книгу .TXT) 📗
И у Кира, как постоянного клиента, мой прямой номер был, он звонил многократно на протяжении месяца. А потом пропал. Собственно, именно поэтому я сегодня и решила о себе напомнить. Симку мне выдал Юрка, и с офисным номером никакой связи. Попыталась вспомнить голос телефонного собеседника, но никак не выходило. Да и часто в интимных разговорах шепчут, стонут, иногда сдавленно о чем-то просят, а если и кричат, то только от возбуждения. Шеф же мой в основном или орет, и окатывает ледяным тоном.
Кирилл Алексеевич наконец-то не выдержал:
— Спасибо, Ирина Вадимовна, мы уже поняли.
Он что-то еще говорил: просил сделать выводы, подтянуть издержки, где возможно, накидать идей по развитию — за это премирует, ну и возвращаться к своим обязанностям. Последнего я только и ждала. Уже в общем отделе посмотрела на дисплей своего сотового — пришел ответ от последнего абонента: «Возможно». Я спонтанно обернулась, будто точно уверенная, что увижу своего босса, снова улыбающегося мобильнику, но он даже не покинул конференц-зал.
Вот это да! Совпадение, или я сама себе надумала? Припомнила все, что знала об этом клиенте. Если уж я шефа до сих пор недолюбливала, то сейчас волосы на голове зашевелились — он полный, абсолютный извращенец, скотина, любящая причинять боль, выкручивать жертве руки до хруста суставов и кончающий от сдавленных рыданий! На всю голову больной! А его ледяной образ теперь казался будто даже соответствующим. Конечно, если я себе не придумала… Да быть не может. Этот-то молодой, лет тридцать от силы, привлекательный брюнет, высокий, широкоплечий, да и при деньгах, что обычно избавляет от одиночества даже при отсутствии других достоинств. Таким просто незачем обращаться в секс по телефону и проституткам — такие просто пальцами щелкают и теми же пальцами указывают на ширинку. Или все-таки он? Если позвонит снова, я сосредоточусь на том, чтобы уловить сходство голосов. И тогда уж точно возненавижу постоянно всем недовольного босса еще сильнее. Шутка ли — узнать, что он мудак не только на работе?
Больше одного сообщения отправлять не стоит. Мужчина должен дозреть сам, иначе у него включится отторжение от навязчивости. Весь вечер я не находила себе места от любопытства, но звонка так и не дождалась. Вообще ни одного, как будто все клиенты решили дружно завязать с онанизмом. Да скорее мир рухнет, чем кто-то из них завяжет.
СМС от абонента «Кир» пришло только вечером третьего дня: «Если соскучилась, то можем и встретиться. Мне надоело трахать тебя только в своей голове».
Скривилась. Надо же, какая банальщина. Рано или поздно предлагают встретиться многие, но почему-то от этого извращенца я не ожидала — ему свое лицо показывать должно быть нужно еще меньше, чем мне мое. И обычно они такие предложения делали не сообщениями, а сразу после того, как кончат.
Отправлять еще сообщение — это навязываться. Звонить самой — вообще немыслимо. Навязчивость ставит крест на ощущении исключительности, на желании пойти и взять, по-настоящему превосходный товар надо всунуть покупателю единожды, а затем лишь ждать, когда он захочет этот товар больше любого другого. Но я за три дня так страдала от любопытства, что решилась и нажала на вызов.
— Встретиться? Серьезно? — я улыбалась, а тембр смягчила до вибрирующей ваты. Собственно, меня вообще невозможно узнать по голосу в реальной жизни из-за отточенного умения управлять интонациями.
— Сама звонишь? Серьезно? — ответил, похоже, тоже с улыбкой. — И кто же будет оплачивать такой звонок?
Я об этом не думала. Как еще и не успела придумать, чем вообще потом Юрке буду объяснять разворот трафика на сто восемьдесят градусов. Зато вся сжалась. Это он. Определенно! Ну, почти определенно. Хотя игривых нот я раньше от него не слыхала — ни от кого из двух подозреваемых, которые в уме то смешивались между собой, то вдруг расползались в разные стороны. Значит, для уверенности нужно еще несколько реплик:
— А может, я соскучилась по твоему голосу?
— Не сегодня, Ева, занят. Потом. Возможно.
Точно! Точно он! Холодок в голосе я расслышала отчетливо. Это прозвучало почти так же, как и очень знакомое: «Опять опаздываем, Мария? Или пробки появляются только на вашем пути?».
Я сама отключила вызов, зажала рот ладонью и истерически расхохоталась. Ничего себе! Интересно, если бы офисе узнали, насколько он больной и какие у него жуткие фантазии, то продолжали бы с тем же обожанием смотреть на директора? Уверена, что Кристина вообще бы дышать перестала, не то что томно вздыхать. Конечно, я ни о чем не расскажу, пусть продолжают заблуждаться.
И, отпустив эту мучавшую тайну и вдоволь над ней посмеявшись, я сразу расслабилась. Вернулась к каталогу, который забросила несколько дней назад. Пора выбрать себе уже приличную машину, а на потрепанной колымаге, приобретенной с первых доходов от юркого Юрки, буду ездить только на работу. Ей все равно недолго осталось. Она уже два года назад была на последнем издохе, пугая скрежетом весь район.
Глава 2
— Мария, опять опаздываем?
— Никак нет, Кирилл Алексеевич.
— Еще и наглеем? — темная бровь босса слегка изогнулась.
— Кофе, Кирилл Алексеевич?
— Нет. У вас целая стопка готовых проектов. Я уже их подписал, так и вы не теряйте времени.
С этими словами он скрылся в кабинете. Ну, конечно, ему-то кофе сделает секретарша. А я, получается, и без кофеина обойдусь. Еще несколько секунд я рассматривала дверь приемной и думала. Красавчик ведь, вот даже я признаю, хотя на дух его не переношу, а это о многом говорит! И как же так вышло, что двинутый? Может, его в детстве папа бил и мама насиловала? Мне, вообще-то, дела нет, просто интересно.
После обеда из задумчивой неги меня выдернула Василина Ивановна — неизменный секретарь нашего босса и главный долгожитель в офисе:
— Маш, ты, случайно, не занята? Помоги, пожалуйста.
И ведь видит же, что не занята, я разве что в потолок не поплевываю. Развезла все заказы еще утром, обед на всех сотрудников заказала, а теперь пялюсь на часы неотрывно и размышляю о всяких извращенцах. Но она все равно всегда предельно вежлива и ко всем относится одинаково — может, потому и протянула в офисе дольше всех? Я поплелась за секретарем в приемную, ожидая распоряжений.
— Отнесешь бумажки в юридический? Подожди, сейчас соберу. Просто шеф, — она понизила голос, чтобы в кабинете ее не расслышали, — сегодня без настроения, не хочу покидать рабочее место.
Ага, как будто он когда-то бывает в хорошем настроении. Это Василина Ивановна еще не знает, в каком жутком настроении он бывает, когда возбуждается… Я с улыбкой ждала, когда она по всем папкам раздобудет нужные листы. И вдруг за спиной раздался голос, от которого все мои представления о действительности перевернулись с ног на голову:
— Красавица, почему на проходе стоишь? — я отскочила в сторону, но вошедший сразу обратился к Василине: — Кирилл у себя?
— Конечно, Виталий Алексеевич, проходите.
И даже не вызвала шефа, чтобы предупредить о посетителе. Я же пыталась справиться с осознанием: вот этот голос и есть тот! Я пялилась на мужчину лет тридцати пяти во все глаза — брюнет, невысокий, но очень осанистый. Про таких говорят «косая сажень в плечах». Глаза светлые, а не карие, как у нашего шефа, и в чертах лица никакого очевидного сходства, но я не могла обмануться в схожести голосов.
Как только за ним захлопнулась дверь кабинета начальника, я подлетела к секретарскому столу.
— Василина Ивановна, это родственник нашего? Брат?
— Брат, да, — она удивилась. — Ты его впервые, что ли, видишь? Он же наш крупнейший заказчик, но работает в основном по области. Они вдвоем отцовский бизнес так поделили по производственным цепям: Виталий Алексеевич возглавил производство, а Кирилл Алексеевич занялся логистикой. В итоге оба преуспели, а капиталы увеличили в разы, потому что друг с другом конкурировать не стали и…
Я перебила, погружаясь обратно в мысли:
— Спасибо, теперь понятно.
