Запретное влечение (СИ) - Карельская Анна "(Anika)" (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Теперь же приходилось свыкаться с тем, что имели. И, безусловно, давалось мне это нелегко. Мне казались весьма плоскими шутки Жанин, а Райли, казалось, не умолкала ни на минуту. Что касалось моей личной жизни, так здесь был полный провал. Чуть больше двух месяцев я встречалась с одним парнем со своего курса… но на прошлой неделе моему терпению пришел конец. Нет, не то чтобы Колин был таким уж негодяем, просто я не любила, когда кого-то в моей жизни становилось слишком много. Мой бывший парень же был другого мнения, и, как мне кажется, его навязчивость всё и погубила.
Тёплые и романтические отношения закончились уже после первых двух недель. Мои соседки по комнате были очарованы Колином: его умением ухаживать, внимательно слушать собеседника и просто врождённым обаянием этого парня. Но мне этого было так чертовски мало! Да, из крайности в крайность. Ему не хватало чего-то особенного. Именно того, что дарил мне мой старший брат, – уюта и защищённости. С Уиллом всегда было так. Наверное, всё это шло из детства, как и все наши комплексы или переживания. Девочки сравнивают своих избранников с отцами, а мальчики – с женщиной, что подарила им жизнь и воспитала. Я же сравнивала всех своих парней с Уильямом. Было ли это правильно? Я не знала. Но в чём я точно была уверена, так это в том, что ни один мой ухажер не мог и близко сравниться с Уиллом.
Весь прошедший год меня не покидало чувство дискомфорта. Словно у меня отобрали что-то очень важное. Жизненно важное. И без этой части я будто неоконченный пазл. Незавершённая.
Тяжело выдыхая, я всё-таки выбираюсь из тёплой кровати, находиться в которой стало невыносимо жарко, и, зевая на ходу, двигаюсь в сторону ванной комнаты. Прохладные струйки воды освежают и окончательно рассеивают мутную пелену сна. Кончиком полотенца вытираю запотевшее стекло и разглядываю своё отражение. Влажные каштановые пряди едва доходят до плеч. Тёмно-зелёный цвет глаз, который мне никогда не нравился… (Ещё в детстве я хныкала, сетуя на то, что мне не достались светло-голубые глаза Уилла.) Слишком маленький рост, который вечно заставлял меня комплексовать, почему я и носила всегда ненавистные мне каблуки… Внимательно продолжаю рассматривать своё отражение в поисках тех плюсов, о которых мне всегда твердил старший брат.
Но почему-то уверенность в себе приходила лишь тогда, когда он был рядом. Тогда всё вставало на свои места.
Расчёсываю волосы и убеждаю себя, что скоро всё станет легче. Буквально на днях должен объявиться Уильям, который сейчас проходит очередные выездные курсы по фотографии. Да, мой брат – начинающий фотограф. Он и вправду имеет уникальный талант ловить моменты и запечатлевать их на своих снимках. Здесь, в доме родителей, у него даже имеется в подвале своя фотолаборатория, где при тусклом тёмно-красном свете мы не раз часами зависали и самостоятельно проявляли фотографии. Однозначно, всё это куда более увлекательно, чем нынешние цветные принтеры. Хотя, признаться, заниматься с Уиллом мне интересно абсолютно всем…
Спускаясь по лестнице, я слышу снизу чьи-то голоса. Моё сердце подпрыгивает, когда сквозь восторженную мамину речь я разбираю знакомый приглушённый смех. Чуть ли не спотыкаясь о ступеньки, я ускоряюсь и вбегаю в просторный холл, где заботливые родители уже успели окружить своё старшее чадо.
– Бог ты мой, Уильям, как же ты вымахал! – восклицает мама, увлекая высокого парня в свои радушные объятия.
Становлюсь в дверном проёме и терпеливо жду, когда же заскучавшие родители насладятся видом своего возмужавшего сына. Меня одолевает ничуть не меньший восторг при виде этой светлой шевелюры, отчего уголки моих губ взмывают вверх. Уилл целует маму в обе щёки и вручает ей простенький букет её любимых фрезий, крепко обнимается с отцом… и его глаза внезапно встречаются с моими. Я, не прекращая улыбаться, машу ему ладошкой и замечаю, как его лицо озаряет широкая и счастливая улыбка. Переминаясь с ноги на ногу, я томлюсь у двери. Родители наконец замечают меня, когда Уилл отстраняется от отца и направляется ко мне. Лёгким движением рук брат подхватывает меня за талию и сжимает в объятиях. Мои босые ноги тут же отрываются от земли и болтаются в воздухе, пока Уилл щекочет мне лицо своей щетиной, отчего весь холл наполняется моим истеричным хихиканьем.
– Прекрати, Уилл! – пищу я. – Мама права. Какие анаболики ты принимаешь?
– Кто же виноват, что ты такая коротышка, Мими? – смеётся в ответ он и ставит меня на пол.
– Эй! Я расту. Просто не внешне, а вот здесь, – с лёгкой ухмылкой говорю я, показывая указательным пальцем на свою голову.
Уилл смеётся и вновь притягивает меня к себе.
– Франси, напомни мне, сколько не виделись эти двое? Месяц? – спрашивает отец, весело качая головой.
– Две недели, дорогой, – расплываясь в нежной улыбке, отвечает мама. – Так, Амелия, отпусти брата переодеться и сама, кстати, не забудь сделать то же самое. Через десять минут жду вас на семейный завтрак, – добавляет она и устремляется вслед за мужем.
– Больно нужен мне ваш блудный сын, – шутливо фыркаю я и, демонстративно проходя мимо Уилла, начинаю подниматься вверх.
Он, конечно же, подмечает мою язвительную реплику и, схватив меня за футболку, тянет на себя. Не успев ухватиться за перила, я падаю назад, попадая в его сильные руки.
– Что, так сильно скучала? – чувствую я шепот у себя над ухом.
– Вовсе нет.
Его тихий, сдержанный смех снова заполняет всю меня, словно проникая под кожу. Ну, конечно же, я скучала! Я так дико скучала…
– Прекращай смеяться, Уилл. Давай, выпускай меня из своих огромных лап, и я пойду переоденусь к завтраку, – пряча улыбку, бросаю я.
Тяжело вздыхая, он всё же выпускает меня из своих рук. Шагаю наверх, слыша, как следует за мной брат. Это всё так похоже на нас: я – капризная и характерная и он – сильный и вечно идущий мне навстречу. Останавливаюсь возле двери своей комнаты и оглядываюсь назад, тут же встречаясь с заинтересованностью в бирюзе его глаз.
– Зачем тебе переодеваться, Мими? По-моему, и так вполне неплохо, – ухмыляясь, произносит парень, медленно опуская взгляд на мои обнажённые ноги.
Ощущаю, как так же медленно сгораю под этими изучающими глазами. С чего бы это? Закусываю губу и отвожу взгляд, распахивая дверь своей комнаты.
– Тебе в твоём Лос-Анджелесе ничего не припекло? – через плечо бросаю я, скрывая пунцовые щёки и замечая, как брат устремляется вслед за мной.
– Миа, – нежно протягивает Уилл и нагло падает на мою кровать, – на все оставшиеся каникулы я в твоём распоряжении, поэтому хватит дуться, коротышка.
– Усмири своё самолюбие, Аддерли! С чего ты вообще взял, что я тут тебя заждалась? Я занимаюсь исключительно своими делами, – притворно улыбаюсь и отворяю дверцу шкафа в поисках летнего платья.
– Ставлю пять баксов на то, что ты даже не выбиралась из дома все эти дни, – широко и искренне улыбается брат, пристально наблюдая за всеми моими передвижениями.
– У тебя хреново с интуицией, дорогой.
Наконец нахожу белое платьице и разворачиваюсь в сторону ванной, как внезапно сильные пальцы хватают моё запястье и тянут на кровать. Будучи сильным и подтянутым, Уилл нуждается лишь в одном, лишь с чуть большим напором прикосновении, чтобы моё слабое тельце подалось вперёд. Может, поэтому рядом с ним я и чувствую себя защищённой, подобно хрупкой кукле в его крепких руках. Падаю рядом с братом на кровать и тут же оказываюсь в его объятиях.
– Хватит капризничать, Мими. Я здесь, – последнее, что говорит он, прежде чем я утыкаюсь в его плечо, пряча свою довольную улыбку.
Я молчу, чувствуя, что становлюсь завершённой. Он – тот недостающий кусочек пазла. Видимо, Уилл всё же ощущает мои улыбки, которые я так усердно скрываю, и глубоко вздыхает, отчего его широкая грудь вздымается вверх вместе с моим лицом. Я не знаю, что творится в голове брата, но почему-то мне кажется, что он, так же как и я, счастлив и дополнен. Мы дополнены друг другом. Сильные руки по-прежнему стискивают меня, а его волевой подбородок покоится на моей макушке. Волна уюта и комфорта накрывает меня с головой.
