Первая леди - Филлипс Сьюзен Элизабет (читать книги онлайн бесплатно регистрация .txt) 📗

Все эти мероприятия были запланированы заранее, только она намеревалась посетить их вместе со своим обаятельным золотоволосым мужем.

Понизив голос, Лестер соизволил добавить:

— Знаю, Корнилия, вам сейчас нелегко, но президент не хотел бы, чтобы вы сложили руки. И потом, за делами забываешь о невзгодах.

Ублюдок.

Она едва не выпалила это слово прямо ему в лицо, но, как истинная дочь своего отца, с колыбели приученная скрывать чувства, лишь плотнее сжала губы.

— Не выйдет, — процедила она, спокойно посмотрев на мужчин. — Я хочу жить своей жизнью. Я это заслужила.

Отец подступил ближе, пересек овальный ковер с вытканной президентской печатью, отсекая остатки воздуха. Она ощутила себя пленницей, скованной по рукам и ногам, и вспомнила, что Билл Клинтон как-то назвал Белый дом жемчужиной в короне федеральной исправительной системы.

— У тебя нет ни детей, ни профессии, — напомнил отец. — Ты от природы не эгоистична, Корнилия. С самого детства тебе твердили о необходимости выполнять свой долг. Поверь, отдых на острове пойдет тебе на пользу. И американский народ надеется на тебя.

Как же это произошло? Почему она стала популярной? По мнению отца, дело в том, вся страна видела, как она растет и взрослеет. Сама же Корнилия была убеждена, что секрет так называемой народной любви кроется совсем в ином: просто она едва ли не с пеленок усвоила искусство не делать серьезных ошибок на людях.

— Я не слишком популярен и общителен, — признался Вандерворт с чистосердечием, которым всегда восхищалась Корнилия. Он никогда не изворачивался, не лебезил, даже если это стоило ему голосов избирателей. — Вы можете мне помочь.

Интересно, что бы сделала Жаклин Кеннеди, предложи ей Линдон Бейнс Джонсон [3] нечто подобное? Но Эл-Би-Джей не нуждался в суррогатной первой леди. Он был женат, и притом удачно. Нили сначала тоже считала, что ее брак совершен на небесах, но все оказалось иначе.

— Я уже сказала, что не желаю с этим связываться. Неужели я не заслужила права на личную жизнь?

— Ты отказалась от всякой личной жизни, когда вышла за Денниса.

Отец ошибался. Она отказалась от личной жизни в день своего появления на свет в качестве дочери Джеймса Личфилда.

Когда ей было семь и ее отец еще не стал вице-президентом, газеты напечатали трогательную историю о том, как она подарила пасхальные яйца, найденные на газоне Белого дома, ребенку-инвалиду. Репортеры забыли упомянуть, что ее отец, в то время сенатор, шепотом приказал проявить великодушие, и Нили потом долго плакала, потому что вовсе не хотела расставаться с находкой.

В двенадцать, блестя скобками на зубах, она под треск камер раздавала протертую кукурузу в бесплатной вашингтонской столовой. В тринадцать, перемазанная зеленой краской, помогала ремонтировать дом престарелых. Но настоящая популярность и всеобщее обожание настигли Корнилию, когда аккредитованному при Белом доме фотографу удалось заснять ее с залитым слезами лицом — она держала на руках истощенного, похожего на скелетик младенца. Фото появилось на обложке «Таймс», а оригинал с тех пор считался национальным символом сострадания.

Светло-голубые стены продолжали смыкаться, угрожая расплющить Корнилию.

— Не прошло и восьми часов, как я похоронила мужа. И не желаю сейчас это обсуждать.

— Разумеется, дорогая. Позже мы все подробно обговорим.

Ей все-таки удалось выторговать себе шесть недель одиночества, но потом… потом придется снова браться за работу и делать то, для чего ее предназначали с колыбели. То, чего ждала от нее Америка. Быть первой леди.

Глава 2

Все последующие полгода Нили худела с такой скоростью, что таблоиды стали распространять сплетни, будто у нее анорексия. Обеды и ужины превратились в пытку. По ночам она не спала и постоянно ощущала недостаток воздуха. Но несмотря на это, она преданно служила своей стране в качестве первой леди Лестера Вандерворта… пока одно, на первый взгляд незначительное, событие не привело к крушению.

Как-то июньским днем она стояла в реабилитационном блоке педиатрического отделения больницы Финикса, глядя, как девочка с кудрявыми рыжими волосами отважно сражается с новыми ортопедическими аппаратами.

— Смотри! — Пухленькая малышка озарила Нили ослепительной улыбкой, оперлась на костыли и собралась с мужеством, чтобы сделать первый шаг.

Какая отвага!

Не часто Нили испытывала стыд, но теперь не знала, куда деваться. Ребенок вел неравную схватку с болезнью, чтобы вернуться к прежней жизни, а Нили безучастно, словно со стороны, наблюдала, как проходит ее собственная.

Она не трусиха и способна постоять за себя, однако безвольно сдалась, не сумев объяснить ни президенту, ни отцу, почему больше не способна выполнять дело, для которого рождена.

И сейчас она вдруг решилась. Неизвестно когда и каким образом, но она должна освободиться. Хотя бы на день… на час! Даже ради этого стоит попытаться.

Нили точно знала, к чему стремится. Она хочет жить, как все обычные, ничем не примечательные люди. Делать покупки в супермаркете, не ощущая пристальных любопытных взглядов, улыбаясь идти по улице захолустного городка и есть мороженое просто потому, что так хочется, а не потому, что это кому-то потребовалось. Высказывать свое мнение, делать ошибки. Видеть мир таким, каков он есть, а не прилизанным и приглаженным для официального визита. Может, тогда она наконец поймет, как жить дальше.

Нили Кейс, кем собираешься быть, когда вырастешь?

В раннем детстве она твердила всем, что станет президентом. Теперь же… не имела ни малейшего понятия, чем заняться.

Но как самая знаменитая в Америке особа сумеет превратиться в обыкновенную женщину?

Нет, это нереально. Первая леди не может исчезнуть просто так, в один миг. Не может?!

Когда за тобой следят двадцать четыре часа в сутки, самое главное — подружиться с охранниками. Вопреки распространенному мнению от агентов Секретной службы [4] довольно легко ускользнуть. Так делали Билл и Хилари Клинтон в первые годы правления, чтобы вспомнить былые вольные деньки. Кеннеди своими постоянными отлучками сводил агентов с ума. Да, это возможно, но окажется бесполезным, если она не получит свободы передвижения.

Месяц спустя план был готов.

В одно прекрасное июльское утро престарелая дама присоединилась к группе туристов, осматривавших парадные апартаменты Белого дома. Типичная провинциалка: белоснежные волосы завиты локонами, цветастое — зеленое с желтым — платье, большая дешевая пластиковая сумка. Костлявые плечи сгорблены, на тонких ногах эластичные чулки и коричневые туфли со шнурками. Она таращилась в путеводитель сквозь огромные очки в жемчужно-серой оправе с золотыми узорами на дужках. Если бы кто-то вздумал присмотреться к ней, непременно отметил бы тонкие черты лица: патрицианский лоб, аристократичный носик и синие, как американское небо, глаза.

Горло Нили пересохло так, что она с трудом сглатывала. Она то и дело пыталась поправить заказанный по каталогу парик. Другой каталог помог обзавестись платьем, чулками и туфлями. Чтобы поменьше бывать на людях, Нили никогда не делала покупок в магазинах и пользовалась именем и адресом старшего референта своей команды, Морин Уоттс, добавляя букву "К", чтобы Морин знала, чей это заказ. Морин понятия не имела о содержимом свертков, доставленных в Белый дом для первой леди.

Нили подождала, пока группа переползет из Красной комнаты, меблированной в стиле американского ампира, в парадную столовую. Видеокамеры записывали каждое движение, и ее холодные пальцы онемели от напряжения. Она попыталась успокоиться, глядя на висевший над камином портрет Линкольна. На каминной полке было выведено изречение Джона Адамса, второго американского президента, которое так часто читала Нили: