Обесточенный (ЛП) - Валентайн Сиенна (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗

Ноа вернулся внутрь и немедленно направился ко мне. Несколько человек уже собрались вокруг меня, спрашивая, все ли у меня в порядке. Он похлопал каждого из них по плечу, расталкивая их, чтобы добраться до меня. Как только Ноа оказался достаточно близко, он схватил мою голову двумя руками и заставил посмотреть ему в глаза.

— Ты в порядке? — спросил мужчина.

У меня даже не было времени подумать об этом вопросе. В одну секунду я чувствовала, как руки этого отвратительного человека схватили меня, а в другую Ноа Харди уже избивал его. Это было слишком много, слишком быстро для меня.

Кажется, Ноа почувствовал это. Он погладил мое лицо, выглядя при этом обеспокоенно. Затем поцеловал меня в макушку и, обняв за плечи, повел прочь от стены.

Мы оказались в подсобке бара, где Кевин хранил кеги (прим.: металлическая ёмкость, используемая для хранения и транспортировки пива и других алкогольных или безалкогольных напитков) и мыл все необходимое для этого места. Комната была более тихая, приглушая звуки со сцены. Кевин принес всем шоты и присоединился к нам, быстро глотая свой шот, прежде чем броситься назад, чтобы обслужить толпу своих клиентов.

Виски помогло. Я почувствовала, что мои мышцы расслабились благодаря теплу от алкоголя. Постепенно мой разум начал восстанавливать связь с остальной частью тела.

Ноа просто стоял передо мной, держа за руку, нежно потирая ее. Он ждал.

— Он сделал тебе больно?

Я сразу же покачал головой.

— Нет, нет.

Пьяный чувак довольно сильно схватил меня за грудь, но боль уже стихала.

— Это случилось так быстро, что напугало меня до чертиков.

— Я, на хрен, не могу поверить, что это случилось в моем клубе, — сказал Ноа, сердито качая головой. — Если этот засранец покажется здесь снова, он не выживет, чтобы пожалеть об этом.

Мой разум был в замешательстве. Ноа действительно был жестоким, он только что доказал это вне всякого сомнения – как будто его запись еще не доказала это. И все же, как бы он ни был зол, и как бы сильно он ни причинил боль тому чуваку, он все равно не убил его. Мужчина проявил сдержанность, даже в тот момент, когда, вероятно, все остальные в этом клубе поняли бы, если бы он ее не проявил.

Ноа был невероятно верным. Он бросил бы все, чтобы защитить свои корни, и убил бы, чтобы защитить своих друзей. Или свою девушку.

Это то, кем я являюсь?

Казалось, он вдруг осознал вес своих слов, учитывая ситуацию. Лицо Ноа покраснело, а рука, поглаживающая мои волосы, замедлилась. Его глаза заметались вокруг.

— Я имел в виду... бл*ть, я... я действительно не должен был говорить это.

Я схватила его руку и поднесла ее к губам для нежного поцелуя.

— Нет. Не извиняйся. Мне повезло, что ты был здесь, чтобы защитить меня.

Что-то вроде надежды вспыхнуло на лице Ноа. Подражая мне, поднес мою руку к губам, прижавшись к моей коже с закрытыми глазами.

— Мы можем убраться отсюда, — сказал он. — Я понимаю, если ты не хочешь здесь больше оставаться.

Я погладила его бороду и улыбнулась.

— Ты милый, когда волнуешься, но я в порядке, честно.

— А если я скажу, что хочу уйти отсюда?

Я пожала плечами.

— Я скажу, конечно. Металкор никогда не был моей слабостью.

— Здесь слишком много людей сегодня вечером, — сказал Ноа. — Слишком много в моей голове сегодня. Я хочу пойти в более спокойное место с тобой.

— Звучит замечательно, — ответила я.

— Хорошо, — произнес Ноа, беря меня за руку. — Иди за мной.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Ноа

После того, что случилось в клубе, все, о чем я мог думать, это доставить Лорел в безопасное место. Несмотря на то, что она была на концертах миллион раз и без сомнения имела дело с гораздо худшими придурками, чем чувак, который лапал ее сегодня вечером, мне казалось, что я лично подвел ее. Все это тихо звенело внутри моей головы, когда я обнял ее за плечи и притянул к себе на темной извилистой дороге.

Недалеко от моего дома, в более изолированных частях Торнвуда, через темный лес протекал небольшой речной приток. Плоские, мягкие пляжи, созданные медленными потоками реки, были популярными местами для тишины и покоя, и один из них всегда меня успокаивал. Самодельная стоянка из гравия, организованная на обочине неухоженного шоссе была единственным индикатором остановки. Сегодня здесь были только мы. Было уже темно, когда я остановил свой грузовик.

— Это та часть, когда они обнаруживают мое тело обернутое пластиком на пляже, и у тебя начинаются безумные сны о красных шторах и гигантах? — спросила Лорел, смотря по сторонам через окна.

— Почему тебе не грустно от этой возможности? — рассмеялся я.

— Эй, я люблю хорошую тайну так же, как и следующая жертва.

Я поцеловал ее в макушку.

— Я прихожу сюда иногда, когда все становится слишком громким. У меня есть сухие дрова в ящике для инструментов. Что скажешь, если мы разведем маленький костер?

— Звучит миленько! — сказала с улыбкой Лорел.

Я кивнул с ухмылкой.

— Разве это не смешно, что ты проживаешь свою жизнь в окружении тяжелой музыки, но все еще дико нуждаешься в тишине иногда? Люди всегда не понимали меня из-за этого.

— Они не живут полной жизнью без того и другого.

Лорел улыбнулась мне, как будто у нас был общий секрет. Она наклонилась ко мне и нежно поцеловала, с тем же сексуальным голодом, которым она всегда обладала, но к нему добавилась нежность. Была ли она раньше? Или я только сейчас это заметил? Мысли растаяли, когда я обнял ее за талию и притянул ближе, целуя.

Пока она не завела меня до состояния, когда не смог бы сказать нет, я прервал поцелуй и вышел из грузовика, помогая ей спуститься. Дрова были завернуты в пластик и втиснуты в ящик для инструментов. К тому времени, как я вытащил его и обернулся, Лорел уже дрожала от неожиданно прохладного ночного воздуха. Она оделась для ночи внутри клуба «Грейвьярд», а я не подумал захватить ее куртку, прежде чем мы оставили ее машину на стоянке.

— О, черт, сладкая, — сказал я, бросая дрова на землю. Повозившись с ключами, открыл дверь грузовика и стал рыться там, пока не почувствовал ткань запасной толстовки, которую всегда держал в кабине. Она казалось чистой и сухой. Я развернул ее и увидел, что это была моя старая толстовка Райзинг Энд.

— Вот, — сказал я, помогая ей надеть ее через голову.

— Это теплое совпадение.

Лорел слегка захихикала, когда я невероятно усложнил надевание толстовки, гораздо больше, чем это было нужно. Ее глаза блестели от смеха, когда она, наконец, высунула голову из отверстия для шеи, волосы вспыхнули и полетели в миллион разных направлений.

— Прямо сейчас ты самое страшное, что можно увидеть в этом лесу, — сказал я, приглаживая вниз ее волосы.

Она оттолкнула мои руки и заворчала.

— Разве это не очень высокая оценка твоего леса, нет?

— Это скрытое оскорбление моего члена?

Она подошла ко мне со злой усмешкой и провела пальцем вверх и вниз по моей груди.

— А что может быть оскорбительным по этому поводу?

— Ничего, мне просто нравится слышать это от кого-то время от времени, — засмеялся я.

Лорел закатила глаза и слегка ударила меня в живот. Затем повернулась и пошла по тропинке через зелень, которая вела вниз по небольшому холму к руслу реки. Я схватил дрова и последовал за ней, убедившись, что грузовик хорошо заперт.

Этот пляж был моим любимым из-за одной особенности: коряги. Многие из них неизбежно были подобраны местными художниками или придурками-туристами, но кусок, который каким-то образом завелся в этом крошечном овраге, был огромным, длиной тридцать футов, обернутым песком и морем в мягкий округлый призрак своего прежнего я. Ствол располагался параллельно потоку, его самый искривленный конец был изогнут в реке, как древние корни. Однако противоположный конец находился твердо на суше и был удобной скамейкой, какой я когда-либо находил. Лорел без каких-либо указаний протянулась к этой коряге. Она сидела в сумерках, съежившись в моей толстовке, наблюдая, как я готовлю небольшую яму для огня. Мне потребовалось всего десять минут, чтобы заставить его вспыхнуть, и тепло рассеялось по оврагу танцующим светом.