Мягкая кукла (СИ) - Исаева Анастасия (книги регистрация онлайн .TXT, .FB2) 📗

— Я серьезно.

— Я тоже.

— Приедем — увидишь.

На самом деле, хватило бы и настоящего. Поездки по городу. Музыки в динамиках. Цветов. Вика рядом. Но если со стороны они выглядели парой, то останавливаться лишь на этом было бы глупо. Надо идти до конца.

Свернув во двор, фордик вздрогнул и остановился. Оглядевшись, Вера не смогла понять, куда же они приехали. Огороженная площадка, вроде баскетбольной, но одна стена глухая и на полу бетон. Ни колец или прочих спортивных снарядов. Рядом низкая постройка. Странное место, ни разу не подходящее для свидания.

— Пойдем, — потянул ее наружу Виктор.

Навстречу им вышел молодой человек.

— Здравствуйте. На двенадцать.

— Здравствуйте. Все готово. Три сервиза. Переодеваться внутри. Очки не забудьте. Размеры единые. У вас час.

Виктор взял обалдевшую Веру за руку и потащил к двери.

— Сервизы?

— Три.

— Бить?

— С наслаждением, — уточнил он с дьявольской улыбкой.

Момент с переодеванием вызвал у Веры заминку. Снять сейчас платье — испортить весь сюрприз с очередным бесподобным комплектом, состоящим в основном из веревочек. Да и может статься, что вся посуда останется целой. Но защитный комбинезон был бы впору великанше. Кто знает, может, великанши тоже не прочь швырнуть чашку-другую в стену. Так, момент с нужной реакцией на комплект спасен — комбинезон Вера натянула прямо на платье. Закрыв лица очками и повязками, они вышли под августовское солнышко.

Три сервиза — два чайных и один столовый — поблескивали глянцевыми боками. Не Кузнецовский фарфор, но выглядит неплохо. Присмотревшись, Вера увидела, что на тарелках и супнице рисунок неоднородный. У заварочного чайника отбитый носик. На многих чашках и блюдцах сколы. Второй чайный сервиз также с дефектом — вся глазурь в трещинках.

— Некондиция, — пробормотала она.

— Послужит для эмоциональной разгрузки.

Вера несмело взяла одну чашечку. В стену или на пол…

— Я ни разу не швыряла посуду.

— А хотелось?

— Да. Но всегда было неуместно. То ребенок спит, то гости в доме.

— По каким поводам?

— Однажды свекровь донимала мою дочь замечаниями, пока я сервировала ужин. Дома были муж и свекор. И никто ее не остановил, пока я не вошла в столовую…

Виктор забрал у нее маленькую чашку и вручил увесистый салатник.

— За твою дочь.

— За Карошку.

Вера кинула салатник, и он раскололся на несколько крупных фрагментов. Внутри что-то отпустило. Не обиду на свекровь. Ее не переделать. Но укрепило уверенность, что в другой раз сумеет защитить Каролину.

— Можно я не буду проговаривать каждый повод?

Запущенная в стену чашка разлетелась фарфоровыми брызгами. За ней отправилась вторая, третья…

Они — Даше! Что случилось между ней и Сережей? Вера имеет право знать!

Разделавшись со всеми чашками, Вера перевела дух и восстановила дыхание. На солнышке становилось жарковато. Весь продуманный образ развалился, но больше она не беспокоилась по таким мелочам. Что там еще есть?

В руки попала низенькая толстостенная солонка.

— В моем детстве была похожая. Дурацкая.

Снизу затыкалась пробковой заглушкой, которая быстро разносилась и была заменена на скомканную бумагу. Соль вечно застревала в дырках. Приходилось прочищать спичками. А потом она куда-то потерялась, и они с облегчением засунули ложку в коробку с солью.

— Глупая солонка даже не разбилась как следует!

Виктор низко рассмеялся и подал ей тарелку.

— Нет, давай ты тоже бросай.

— У меня нет стресса.

— Да ладно?!

— Правда. Я не напрягаюсь.

— Но ты же преодолеваешь горы и эти твои другие испытания на прочность. Разве не для расслабления?

— Так это все в радость. Любое препятствие можно взять. Некоторые не сразу.

Что-то тут не так! Люди не живут в таком спокойном состоянии.

— Ты на чем-то?…

— Нет.

— А что может заставить тебя нервничать?

— Практически ничего. Либо получится, либо нет. Я всегда выкладываюсь по полной. И если не сработало, значит, зависело не от меня.

— Переплыви Атлантический океан, — хмуро предложила Вера.

— На чем?

Возмущенно топнув ногой, она выронила тарелку им под ноги. Хвала защитным костюмам и бахилам.

— Ты изворотливый как змей!

— Работа такая.

Он нарочно ее бесит! Выводит из себя, чтобы она выпустила пар. Сейчас дождется!

Очередная тарелка превратилась в крошево. За отца, который не захотел брать ответственность! Скотина и предатель. Мама одна тянула семью. С появлением дочери Вера еще больше понимала, как тяжело пришлось маме. Слезы навернулись сами собой. А как иначе?

Пожалуй, тарелок мало. Вот еще чайник. И слезы пролились. Смывающие пыль прошлого.

Супница по Сережину душу. Так бы и запустила ею в него! За все отлучки не вовремя. За все разы, когда пришлось одной заботиться о приболевшем ребенке. За все его командировки и левые связи. Тихие слезы впитывались в повязку, прикрывавшую лицо до глаз. Очень удобно.

За всех его баб!

Макияж испорчен безвозвратно.

Глянув на поредевшую посуду, Вера усомнилась, что с последним предметом успокоится. Она кидала блюдца, пока они не кончились. Крышку от сахарницы, саму сахарницу. Последним был молочник. После того, как его осколки ссыпались к остальным, кончились и слезы.

Она сняла капюшон, очки и расстегнулась, чтобы хоть немного освежиться. Под ногами хрустело и разламывалось на более мелкие части, а Вера, наоборот, собирала себя заново. Ей понравилось. Не попустило до конца, но стало легче.

Очень жарко. Какое может быть свидание после такой встряски? Вспотела. Устала. Выплакалась. Довольна собой. И до предела возбуждена.

Виктор. Молчаливо наблюдал. Обнажившись перед ним в своей беззащитной ярости, Вера не представляла, можно ли быть еще ближе человеку.

Каким надо быть дальновидным, чтобы сделать обоим такой подарок. Для нее терапию. Для себя — выплеснувшую негатив Веру. И правильно. Кому охота быть громоотводом?

— Вик, это было потрясающе! Мне кажется, я впервые получила такую мощную эмоциональную разгрузку. Спасибо!

В конце своей бурной речи она подскочила к нему и обняла.

— То ли еще будет.

Его глаза выражали обещание, и голова пошла кругом. Всю встречу ведет он, ей нужно лишь набраться терпения и подождать.

— Ты управилась за тридцать пять минут. Идем переодеваться.

Они вернулись в пристройку. Как и в прошлый раз, сотрудник оставил их наедине. Крошечное помещение. Нет окна. Крепкая дверь.

— Давай помогу.

Перед тем, как стянуть комбинезон с ее плеч, Виктор почти неощутимо провел пальцами по открытой шее. А потом повторил путь губами.

Дыхание, едва пришедшее в норму, снова участилось. И сердце стучало везде. Даже на кончиках пальцев. Казалось, что если она не коснется Виктора, то сойдет с ума. А если коснется, то…

— Вик…

— Знаю. Иди ко мне.

«Здесь?»

Комбинезон уже валялся на полу. К нему с шорохом упал второй.

«Да, здесь».

— А как же этот… распорядитель посудой?

— Погуляет до конца оплаченного времени. Если понятливый…

«Если?!»

Виктор целовался основательно. Ему нипочем узкий тайминг и вероятность быть застуканными. Он не торопился, словно изучал каждый, даже крошечный, отклик. И, похоже, прекрасно знал, что она на грани.

— Ты не боишься, что здесь камеры? — шепнула Вера, переводя дух.

— Их здесь нет. Сама посмотри. Стены совершенно голые.

— А потолок и тот стеллаж с папками?

Для ее спокойствия Виктор потратил несколько минут на проверку и вернулся к Вере, стоявшей возле стола и обнял ее со спины.

— Времени на самом деле мало. Но мне почему-то кажется, что если я сделаю так…

Его рука нырнула под платье и накрыла самое чувствительное место. Из-за острых ощущений Вера ахнула и подалась назад, стукнувшись в него бедрами. Вик прижал ее крепче и закрыл рот поцелуем.

— …то мы оба будем близки к финалу.