Вечность Эллы и Миши (ЛП) - Соренсен Джессика (книги бесплатно читать без .txt) 📗
Она приподнимает брови. — С каких это пор любой из нас танцует?
— Мы всегда танцевали, — протянув ей руку, я поднимаю ее на ноги.
— Но наши танцы намного отличаются от их танцев, — она указывает пальцем на площадку, где люди медленно танцуют. — Вероятно, мы покалечим их невинные умы.
— Давай же, Элла Мэй, потанцуй со мной, — ослепляя ее своей наиболее заманчивой улыбкой, я продолжаю протягивать руку, надеясь, что она примет ее.
Вздыхая, она переплетает свои пальцы с моими, и я поднимаю ее на ноги. Когда мы достигаем центра танцплощадки, я кручу ее и прижимаю к себе. Улыбка дергается на ее губах, когда я кладу руки на ее бедра. Притягиваю ее ближе, а она обнимает меня руками за шею.
Пока мы танцуем под музыку, я приближаю губы к ее ушку и пою вместе с текстом.
Она отклоняется назад, чтобы посмотреть мне в глаза. — Откуда ты знаешь слова «The Story»? Большинство парней не слушают Брэнди Карлайл.
— Шшш... никому не говори, — я подмигиваю ей и прижимаю ближе. — И ты слушала эту песню постоянно. Как я мог не знать слова?
Она вцепляется в меня, когда я продолжаю петь. Ее голова лежит на моем плече, и я больше не боюсь говорить ей, что чувствую. Я хочу, чтобы она знала - мне необходимо, чтобы она поняла, потому что держать это в себе дольше, больше не было вариантом.
— Я люблю тебя, Элла Мэй, — шепчу я, целуя ее в щеку. — И однажды я хочу делать то же самое на нашей свадьбе.
Элла
«The Story» Брэнди Карлайл разносится по комнате, мягкий текст, который рассказывает историю, поражающую меня прямо в сердце. Миша заглядывает мне в глаза и выигрывает мое сердце еще больше, чем у него уже есть.
Потом он говорит мне, что хочет делать то же самое на нашей свадьбе, и мои легкие сжимаются. Я хочу убежать и спрятаться, но я борюсь, чтобы удержать свой рассудок.
— Миша, я...
Он кладет палец мне на губы. — Ничего не говори, хорошо? Просто подумай немного об этом. Я не говорю именно об этой секунде. Я просто хочу, чтобы ты знала то, что я чувствую.
Я убираю его палец в сторону. — Я должна сказать, потому что ты должен знать, что я чувствую. Я не могу сделать это прямо сейчас. — Его лицо опускается, пока я продолжаю. — Но когда-нибудь, да. Сначала я должна взять себя в руки. Я должна быть в ладу с собой, прежде чем отдам тебе все свое сердце.
Он изучает мое лицо. — Я не совсем понял, что ты сказала.
— Я говорю, что думаю, что мы должны быть друзьями, пока я не пойму, как снова взять себя в руки, — объясняю я. — Не хочу ничего сделать, чтобы ранить тебя, и прямо сейчас я не знаю, могу ли сделать это.
Он приподнимает бровь. — Ты хочешь быть друзьями? Потому что я не уверен, что это возможно.
— Мы должны, и затем, возможно в один прекрасный день в будущем, после того, я разберусь со всем своим дерьмом, мы сможем быть кем-то большим друг другу, но только если ты все еще будешь этого хотеть. — Я делаю глубокий вдох, мои внутренности болят, пока я добавляю: — Вдруг появится кто-то лучше, и я не хочу, чтобы ты сомневался из-за меня.
— Никто не может быть лучше тебя, — говорит он, и я начинаю открывать рот, чтобы протестовать, но он опережает меня. — Но если это то, что тебе нужно, тогда я это сделаю. Мы можем быть друзьями... некоторое время.
Он не полностью поддерживает меня, но я и не ожидаю, что будет. Он самый решительный человек, которого я знаю.
Я целую его в щеку, а затем кладу голову ему на плечо, вдыхая его успокаивающий запах, пока мы синхронно двигаемся под музыку, держась вместе, но, все еще позволяя уйти.
ГЛАВА 10
Миша
Прошло лишь несколько дней, как мы с Эллой разъехались после свадьбы, но казалось, будто прошли месяцы. Мы разговариваем по телефону по нескольку раз в день, но все между нами не так, и я скучаю по ощущению быть с ней.
— Чувак, мне так скучно, — жалуется Итан, переключая каналы, его обувь на кофейном столике. — Почему мы не можем куда-нибудь сходить?
Я лежу на своей кровати, снова и снова перечитывая сообщение. Оно пришло вчера, от отца. В нем говорится, что ему надо увидеть меня, что он хочет что-то спросить. Я смотрю на него, решая, будет ли общение с ним хорошей идеей. Мы виделись два раза, и каждый раз был неудобным и болезненным, но мой разум не примет решение, пока я не узнаю, чего он хочет.
— Я не знаю... думаю, мы можем пойти перекусить. — Садясь, я скидываю ноги с кровати и пишу отцу, спрашивая, где он хочет встретиться.
Он отвечает мне быстрее, чем я предполагал, спрашивая меня, могу ли я встретиться с ним в пекарне на девятой улице в течение часа. Колеблясь, я, наконец, отвечаю, что могу.
— Планы изменились. Я не могу пойти. — Я надеваю черную толстовку и застегиваю молнию. — Мне надо кое с кем встретиться.
Он осуждающе смотрит на меня. — Девушка?
Я беру ключи от машины с комода. — Нет, просто тот, кого я когда-то знал.
На его лице отражается смятение. — Это не Наоми, правда? Потому что хочу посоветовать тебе, держаться подальше от неё - она сумасшедшая. Вчера она практически пыталась меня изнасиловать.
— Будто тебе это не понравилось.
— Эй, мне нравится женщины и все такое, но это немного слишком. Она прошла путь от бармена до какого-то чувака, который раздавал флайеры на улице, а потом добралась и до меня. Кроме того, мне кажется, она испытывает что-то по отношению к тебе.
— Знаю, — говорю я, засовывая бумажник в задний карман джинсов. — Ты был не единственным, кого она добивалась прошлой ночью.
— Вау. — Его глаза расширяются. — А я думал, что был плохим.
Я кладу телефон в карман толстовки. — Можешь сделать мне одолжение? Можешь сказать Дилану или Чейзу, когда они появятся (если они вообще появятся), что я могу не успеть на репетицию.
Он роется в очень скудном выборе еды в холодильнике. — Думаешь, они появятся? Я имею в виду, ты не видел никого, кроме Наоми с тех пор, как вернулся и никто из них не показался вчера на репетиции.
— И это я знаю. — Я открываю входную дверь и замечаю, что на улице дождливо. — Но, если они все-таки появятся, ты им скажешь?
Он пожимает плечами, беря пакет сока из холодильника. — Да, я скажу им... но тебе не кажется, что твоя группа разваливается?
— Типа того, — бормочу я и закрываю дверь. Стянув толстовку через голову, я бегу вниз по лестнице в дождь, шлепая по лужам, когда я иду по улице.
С момента маленького инцидента с Наоми, положение группы стало шатким. Началось с нее, не желающей быть рядом со мной, а затем Дилан и Чейз потеряли интерес, когда поняли, что могут заработать много денег барменами в этом, исключительно женском, клубе.
Сейчас, однако, я более обеспокоен тем, о чем иду поговорить со своим отцом.
* * *
Когда я приехал в пекарню и увидел, что мой отец сидит за столом, я почти испугался. Я с тревогой прижимаю руку к ноге, смотря на него через окно, пока дождь стекает по мне. Он читает газету и пьет кофе. Одет в серый костюм и красный галстук, портфель рядом с его ногами. Он выглядит как адвокат. Вдруг, я понимаю, что понятия не имею, что он делает или кто он такой. Он не больше чем незнакомец. Один из тех людей, которые прохдят мимо меня на улице.
Я собираюсь с духом и захожу в пекарню. Пахнет ванилью и это напоминает мне об Элле. Два столика из восьми заняты, девушка кассир за стойкой, наполненным кексами и печеньем, раздевает меня глазами.
Мой отец отрывается от кофе, и его голубые глаза расширяются. — О, Миша, ты пришел.
Я вытаскиваю стул и сажусь напротив отца. — Конечно, я пришел. Когда я говорю, что собираюсь где-то быть, я всегда прихожу. Такой я человек и тебе было бы это известно, если бы ты знал меня.
Он прочищает горло несколько раз, сглаживая невидимые складки на галстуке. — Слушай, Миша, я, правда, извиняюсь за то, что сделал. Что был дерьмовым отцом и не был с тобой.
