Целоваться с дьяволом - Гончарова Ирина (полные книги .TXT) 📗
— Моя, значит, проблема?! — уточнила я.
— Я не против любого твоего решения, — уклончиво ответил Андрей и, подхватив сумки, пошел вверх по лестнице.
Я присела на скамейку во дворе и задумалась. Что ж теперь делать-то? Ответ напрашивался сам собой: если не знаешь, зачем тебе ребенок, лучше аборт. Но почему-то мне было жаль этого еще не родившегося малыша.
— Эй, красотка! — Я подняла голову, Андрей свесился с балкона. — Чего скучаешь одна. Иди ко мне.
И я пошла домой, рассудив про себя, что уж две недели-то у меня есть, так чего сейчас голову ломать. Ох, не учла я промахов нашей медицины. Пока я раздумывала, две недели истекли. Андрей оставался непоколебим.
— Валяй, делай что хочешь. Я за тебя решения принимать не буду, — упирался он. — Но просто спроси себя: нужен тебе ребенок или он для тебя средство привязать меня к себе?
Я никак не могла понять тогда, почему он не хочет детей — ведь их у него не было. Но он явно был настроен против. Я ужасно злилась — в основном потому, что он был прав: в мои девятнадцать мне было совсем не до пеленок и распашонок. Я и сама была еще ребенком, а потому все-таки решилась на аборт. Но когда я пришла в женскую консультацию, гинеколог после осмотра огорчила меня:
— Аут, красавица. Будем рожать, тут уже тринадцатая-четырнадцатая неделя.
— А как же… Вы же говорили… — лепетала я.
— Ну что же, и врачи не боги, можем ошибаться… да ты особо-то не переживай, сдюжишь. Кесарнем, конечно…
— Что? — Непонятное слово резануло ухо.
— Да таз у тебя узкий, ребенку не пройти, сделаем тебе кесарево сечение, — пояснила мне словоохотливая врачиха. На меня как ушат холодной воды вылили. Вот ведь — непруха, так во всем!
— Все, девушка, базара устраивать не будем, рожать — и точка. Вот возьми бланки анализов…
Все померкло у меня перед глазами. Я ужасно боюсь боли. А этот шов распашет мне весь живот. И ребенок, ужас, как я буду с ним сидеть? Пеленки, гулянки, кормление. А моя грудь? И я тихо завыла.
— Ты что, девка, схоронила, что ль, кого? — остановила меня проходящая мимо бабка.
— Да, схоронила, — заплакала я, — молодость свою загубила!
— А-а, — понимающе проквакала бабуля, увидев, откуда я иду, — да ладно, забеременела, с кем не бывает… Какой срок? — спросила она деловито.
— Уже четырнадцатая… — тоскливо ответила я.
— Их же! Чего ж запустила-то так? — огорчилась бабка.
— Да она сама сказала — семь-восемь недель, а оказалось — все двенадцать. — Я старалась не плакать, но голос у меня дрожал.
— Ну ладно, не реви, подскажу способ… — доверительно прошамкала бабка.
Я мгновенно превратилась в слух.
— Значит, так: берешь лук — три-четыре головки, отвариваешь в воде, полученную воду выпиваешь — литра полтора, а потом садишься в очень горячую ванну и сидишь часа два, не меньше. Ну а как пойдет кровь, надо лечь в кровать и побольше пить воды… Да ты слушаешь меня? — Бабка дернула мой рукав, а я представила себе это варево из лука, и меня снова затошнило. Но тут бабка произнесла волшебные слова: — И снова свободна!
И я приняла решение…
Спасла меня Виктория. Андрей сказал ей, что я вернулась домой. Ей надоело названивать мне, и она решила заявиться лично — в ванной у меня вовсю орал магнитофон, и я не слышала звонков.
Виктория из-за двери услышала магнитофон и звук льющейся воды и, памятуя мою попытку перерезать себе вены, вызвала слесаря из ЖЭКа, который выбил дверь.
Увидев меня в ванной с банкой лукового отвара, бабка мгновенно все поняла:
— Так я и знала, — она развернулась к слесарю: — Спасибо, голубчик, займись замком — все оплачу. — А сама включила холодный душ и стала меня поливать. Я, конечно, тут же заверещала, что сейчас простужусь.
— Да что б ты сдохла, дура окаянная. Чего удумала — дите травить. Да тебе, идиотке, голову оторвать мало. Марш в постель. — И она хлестнула меня по заднице ладонью.
Держась за попку, я нырнула в койку и затихла.
— Да нешто ж я зверь! Зачем дитятко убивать? Ну подумай сама! — запричитала она.
И тут я увидела, что бабушка-то моя — нормальная старушка, ничто человеческое ей не чуждо. И напрасно я бегала от нее, ведь она мне добра желала. Она тут же вызвала «скорую». Мне вкатили какой-то укол и увезли в больницу на сохранение.
Где-то на третий день, когда я уже сосчитала всех мух на балконе и раздумывала, как бы сбежать, в палату тихо вошел Андрей с огромным букетом и сумкой, полной апельсинов.
— Ну что, котенок, не можешь без приключений? Ну почему ты у меня такая балда? Ни на секунду нельзя оставить одну. — Он участливо посмотрел на меня, присел на край кровати и положил руку на мой живот. — Ну все обошлось, и слава богу, — заключил он.
— Это все из-за тебя, — прошептала я обреченно, — если бы ты женился на мне — я спокойно бы ходила беременная, и все было бы хорошо.
— Не думаю, — тихо ответил Андрей, — ничего спокойно ты делать не умеешь. У тебя все через истерику. Но ты сейчас в больнице, поэтому я тебя прощаю, вернешься домой — там поговорим.
Я отвернулась и заплакала, а Андрей поднялся.
— Хороший прием, но не всегда срабатывает, — усмехнулся он и ушел.
Я швырнула ему вслед букет, но не успела — он упал у двери. Сумка, которую я задела, опрокинулась, и апельсины раскатились по полу.
— Зачем вы так с ним, он ведь тоже страдает, — удивилась моя соседка.
— А мне? Это мне больно. Пускай страдает, — разозлилась я.
— Зря, — тихо прошептала девушка и отвернулась.
Беременность протекала тяжело. То мне хотелось соленых огурцов, то мела пожевать, то вдруг тянуло на мармелад. Съесть я могла тонну. Но самыми ужасными были последние два месяца. Живот тянуло немилосердно, ноги отекли, дышала я как паровоз и с трудом поднималась по ступенькам. Я стала истеричной и нервной. По любому поводу ударялась в слезы. Немудрено, что Андрей скоро завел себе кого-то, я это чувствовала, но мне было не до секса, а он без этого жить не мог.
В это время я очень подружилась со своей соседкой по лестничной клетке, мы часто сталкивались с ней в подъезде. Звали ее Лиза, она была милая, заботливая девчонка, работала в парфюмерном отделе нашего универмага. Всегда умело накрашенная, в симпатичных мини-юбках и на высоких каблуках, она умела произвести впечатление. Однажды она увидела у меня дома на столе фотографию Андрея.
— А кто это? — Лиза взяла с тумбочки снимок.
— Это мой друг, — сказала я.
— Это он отец будущего малыша? — улыбнулась Лиза.
— Он, — и я рассказала ей о наших отношениях.
— А когда он снова придет? — заинтересовалась Лиза.
— Обещал завтра вечером, — тоскливо ответила я, понимая, как тяжело стало Андрею со мной.
— Слушай, я знаю, как вернуть тебе твоего любимого, только ты не плачь — мужики этого не любят. Предоставь дело мне, а я уж ему объясню, что с тобой! — предложила подружка.
Где были тогда мои мозги, или я так отупела от беременности. Но мне очень хотелось вернуть Андрея, и я согласилась на эту авантюру. Сколько раз потом я проклинала ту минуту!
Мы договорились с Лизой, что она придет ко мне где-то за полчаса до визита Андрея.
— Ты, главное, лежи тихо, как больная, — советовала она.
А мне и притворяться было не надо — так отвратительно я себя чувствовала.
Андрей вошел в комнату с очередными апельсинами в руках.
— Опять апельсины! — не выдержала я. — Видеть их не могу.
— Это витамины, держи, киска, и не куксись. Он нагнулся, чтобы поцеловать меня. — Ну, как ты себя чувствуешь?
— Отвратительно, — четко выговорила я.
— У нее просто настроение плохое, — включилась Лизка.
Андрей оглянулся, и я представила их друг другу. Он оценивающе осмотрел ее ноги, потом все остальное. Мне это не понравилось.
— А может, мы не будем ее тревожить, пусть поспит? — успокаивающе проворковала Лиза и встала.
— И то верно, сосни чуток. — Андрей двинулся к двери. Если честно, мне совсем не хотелось, чтобы он уходил, но Лиза выразительно подняла бровь, и я устало произнесла:
