Беременная от моего сына (СИ) - Джокер Ольга (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
Меня кладут на каталку и везут по больничным коридорам. Поднимают на третий этаж, где находится отделение патологии беременных. Я кладу руку на свой небольшой живот и глажу сквозь него пятку сыночка.
— Потерпи мой хороший, потерпи. Совсем скоро всё станет как и прежде. Всё обязательно будет хорошо.
Закрываю глаза, чувствуя как по щекам катятся слёзы и молюсь только о том, чтобы помощь нам оказали быстро и своевременно.
Глава 23
Артур.
Я не большой любитель рыбы, но за текущий месяц бывал в рыбном ресторане на Тверском бульваре уже несколько раз. Вот и сегодня неформальная встреча с будущими инвесторами назначена в «Волне».
В зале много людей, тихо играет ненавязчивая музыка. Я непроизвольно оглядываюсь по сторонам и ищу глазами Настю. Не знаю зачем, ведь я видел её сегодня утром, когда она садилась в автомобиль Макса. Сын, кажется, держится пока молодцом. Надеюсь, что дальше именно так и будет. Я больше не лезу к нему с советами и стараюсь реже появляться в их с Настей жизни.
Олег Николаевич, наш будущий инвестор, рассказывает о том, как начинал свою карьеру с нуля в конце девяностых. Он вообще любит рассказывать о себе, и я ему в этом не мешаю. Порой мне кажется, что половина его историй вымышлены, но всё равно слушаю. В конце концов, именно он собрался вкладывать свои деньги в наш новый проект.
— А ты, Артур, как давно на строительном рынке? — спрашивает Олег Николаевич, делая глоток воды без газа.
Прощупывает почву, всё правильно. Но я-то знаю, что всю нужную информацию обо мне и моей компании он уже давно собрал. Впрочем, как и я о нём. Именно поэтому и согласился на его встречу — меня всё устроило. Насчет моей компании у меня совесть чиста, не подкопаешься. Начинал я хоть и не масштабно, но красиво.
Ненадолго отвлекаюсь, потому что вижу, как к нашему столику направляется рыжая, подруга Насти. Выглядит взвинченной и нервной, при виде меня едва заметно вздрагивает.
— Здравствуйте! Приветствую вас в ресторане «Волна», — произносит наигранно-веселым голосом. — Меня зовут Аня и я буду обслуживать ваш столик. Можете пока ознакомиться с меню, — она осекается и переводит свои карие глаза на меня.
Хочет что-то сказать? Хмурюсь и не свожу с неё взгляда.
Олег Николаевич открывает предложенное меню и, надев очки на переносицу, начинает его изучать:
— Девушка, подскажите, пожалуйста, а обожжённый тунец подается с гарниром или без?
— Тунец подается с овощами и ореховым соусом, — рыжая вновь находит меня взглядом и нервно закусывает губу.
— А осьминог?
— Со сладким перцем, хумусом и воздушным нутом, — отчеканивает подруга Насти.
— Хорошо, я подумаю, — кивает Олег Николаевич. — Подойдете немного позже.
— Артур… Извините, можно Вас на одну минуту? — не выдерживает рыжая.
Поднимаюсь с места под заинтересованный взгляд инвестора и направляюсь следом за девушкой. Мы останавливаемся неподалеку — у высокой ёлки в центре зала.
— Что-то случилось?
— Настя попала в больницу, — тут же выпаливает рыжая. — Она звонила мне и просила привезти медикаменты и вещи, но я не смогла. Не смогла потому, что Олеся Максимовна не отпустила меня со смены пораньше. Я хотела кого-нибудь попросить, а тут встретила Вас и подумала…
— Где она? — перебиваю её взволнованную речь.
— В пятьдесят второй больнице.
— А Макс?
— Он не отвечает, — пожимает плечами рыжая.
— Хорошо, я сейчас еду. Скинь мне на номер список нужных лекарств, — достаю из кармана визитку и протягиваю рыжей.
Она кивает и остается стоять на месте, а я подхожу к столику, где сидит Олег Николаевич и сообщаю ему, что вынужден покинуть его компанию.
— Ужин за мой счёт, — виновато развожу руками и прощаюсь до следующего раза у меня в офисе.
Жаль, что пришлось прервать начавшийся разговор с инвестором. И будет ещё больше жаль, если в мой офис после этого он не приедет. Но почему-то сейчас я думаю только о том, что Настя осталась совсем одна и на данный момент ей нужна моя помощь.
Когда выруливаю из парковки, набираю номер Макса. Рыжая не соврала, он и правда находится вне зоны доступа сети. Надеюсь, что у него есть действительно важна причина, чтобы ходить с выключенным телефоном в то время, пока мать его ребёнка ждёт от него поддержки. Я на секунду задумываюсь, почему волнуюсь сейчас? Потому что ребёнок, который находится внутри Насти мне не чужой или потому что сама Настя мне небезразлична? Тряхнув головой запрещаю себе об этом думать, потому что, во-первых, это не совсем удачный момент, во-вторых, никаким образом не касается ситуации.
Рыжая не подводит и спустя несколько минут скидывает на телефон все нужные данные, в том числе и название отделения, в котором лежит Настя, а также этаж и номер палаты. Я заезжаю в ближайшую аптеку и покупаю там необходимые медикаменты. Решаю, что вещи обязательно привезу ей чуть позже, а сейчас хочу убедиться в том, что с ней и ребёнком всё в порядке.
Поднимаюсь на нужный этаж и прохожу в отделение под недовольное ворчание санитарок. Обстановка здесь, мягко говоря, удручающая, впрочем, как и во многих государственных больницах. Надеюсь только на то, что специалисты здесь компетентные, а лечение проводится своевременно.
— Вы к кому? — прямо передо мной неожиданно возникает медработник, преграждая дорогу.
— Морозова Настя у вас в отделении находится?
— У меня, — гордо вскидывает подбородок доктор. — Поступила к нам сегодня.
— Как она?
Я предпочёл бы спросить об этом лично у Насти, но раз лечащий врач Насти здесь, то выслушаю в первую очередь её.
— Тяжелый случай, — вздыхает доктор. — Мы, конечно же, попытаемся сделать всё, что сможем, но…
— Сколько? — грубо перебиваю её.
— Мы можем поговорить об этом в моем кабинете, — женщина улыбается во весь рот.
— Только после того, как я лично увижу Настю, — отодвигаю её в сторону и прохожу в палату номер восемь.
Первое, что бросается мне в глаза — заплаканное лицо Насти. Она лежит с прикрытыми глазами на старой пружинистой кровати. В левой её руке торчит катетер, к которому присоединена капельница, в правой она сжимает телефон. Когда слышит посторонний шум, распахивает свои зелёные глаза и смотрит на меня с недоумением.
— Ты как?
— Нормально, — отвечает пересохшими губами.
Облизывает их и пытается приподняться на локтях.
— Лежи. Тебе, наверное, нельзя подниматься, — прохожу по палате.
Она слушается меня, кивает и вновь опадает на подушку. Незаметно утирает пальцами вновь выступившие слезы и шмыгает носом. В этот момент чувствую, что внутри меня все переворачивается вверх дном. Я хочу только одного, чтобы эта девочка перестала наконец плакать.
Сажусь на край кровати и беру её ладонь, из которой выскользывает телефон, в свою руку. Она у неё хрупкая и холодная и я сжимаю её крепче, чтобы согреть. Настя лежит на бесцветном постельном белье и, кажется, наконец-то перестает плакать.
— Расскажи мне, как ты хочешь его назвать? — спрашиваю негромко.
Настя недолго хмурит свои светлые брови, а затем отвечает:
— Алексеем.
— Хорошее имя, — соглашаюсь с ней. — Алексей, Лёшка.
Её губы трогает едва заметная улыбка. Настя расслабляется и окончательно перестает плакать. Мы преимущественно молчим, я все так же держу её руку и жду, пока закончится капельница.
Мне хочется заключить её в свои объятия и поклясться, что я многое сделаю для того, чтобы у неё и ребёнка всё было хорошо, но вместо этого выпускаю её руку из своей руки и ненадолго выхожу из палаты.
В коридоре достаю телефон и набираю номер старого знакомого. Когда-то давно, лет пятнадцать назад, моя компания выстроила его клинику с хорошей при этом скидкой.
— Алло, Вадим. Примешь? — Без вопросов, — отвечает, выслушав меня. — Сейчас пришлю автомобиль.
Настя. Несколько часов до.
