Беги, детка, беги (ЛП) - О' (читать книги онлайн без регистрации TXT) 📗
— А теперь спи, Эмилия!
— Ты такой говнюк, Мейсон! — мямлишь ты, обхватываешь мою подушку и тут же засыпаешь. Ты немного похрапываешь, Эмилия, и я решаю оставить кровать тебе сегодня ночью. Ставлю рядом с тобой ведро и ухожу с Мисси спать наверх на родительском диване. Просто он намного больше и уютнее моего.
Пока я лежу и смотрю в потолок, с головой Мисси на моем животе, которую я рассеяно поглаживаю, могу думать только о том, как ты сегодня смотрела на меня.
15. Я думал, твоя задница принадлежит мне, Эмилия
Мейсон
Я вырываюсь из глубокого сна, когда что-то твердое периодически ударяется о мое лицо. Потом слышу милый голос отца, который орет:
— Подъем! Ты, сраная жаба! Что ты делаешь на моем диване?
— Я не на диване, а в аду! — стону, медленно открыв один глаз. А потом один из декоративных камней, которыми он меня забрасывает, попадает мне прямо в нос.
— Ай, пап!
— Ты обутый лежишь на моем диване, Мейсон, — скучая, говорит он. Боже, мои глаза горят. Я еще толком не проснулся, моя щека в слюнях и такое ощущение, что проспал минут пять. Мой отец и раньше бросался в меня предметами. Если я не слушался или поступал не так, как ему хотелось, он постоянно забрасывал меня чем-то. Бумажными шариками, камушками, попкорном, чипсами, подушками или скрепками. Мама всегда ругалась, потому что ей нужно было все убирать, а не из-за того, что он причинял мне боль или потому что это было унизительно. Серьезно. Мой отец такой сержант Дрилль. Больше всего ему хотелось бы, чтобы мы все шарахались за ним, как маленькие утята. Он любит это дисциплинированное дерьмо.
— Эй! — рявкает он. — Что ты здесь делаешь и почему так пялишься на меня? — почему-то мне кажется, что мой отец прекрасно знает, зачем я здесь, ведь он всегда все знает. Он ведь главный псих.
— Папа, просто оставь меня в покое. У меня болит голова! — стону я и отворачиваюсь, желая поудобнее устроиться на диване. Отец срывает с моей ноги ботинок и бросает его мне в голову.
— Подъем! Сейчас суббота, твоя мама готовит завтрак! Слезай с моего дивана! — с очередным стоном я выпрямляюсь и хватаюсь за пульсирующий лоб. Я не только не выспался, у меня еще и похмелье. И, вероятно, все еще немного под кайфом.
Сейчас восемь часов утра или около того. Почему старики всегда так рано просыпаются по выходным? Боже, я ненавижу людей.
— Ой, Мейсон, детка, ты тоже здесь! — зайдя в комнату, мама наклоняется над диваном и целует меня в лоб. — Стол уже накрыт, а я дожариваю бекон. Райли тоже должен приехать с минуты на минуту, — радуется она.
— Что ему снова здесь нужно? — грубо спрашиваю я, убирая пальцы матери, которые гладят меня по волосам. Она может настолько проникнуться любовью, что это почти давит. Я встаю, глажу Мисси, снимаю второй ботинок, который с удовольствием бросил бы в голову отца, сидящего за обеденным столом и уже снова держащего в руке планшет. Он действительно зависим от него, и это в его возрасте. Я плетусь мимо него в сторону ванной, и еще до того, как успеваю выйти, слышу крик этого идиота.
— Где он? — спрашивает он тоном, каким, я надеюсь, не будет разговаривать со мной.
— Ты ведь меня имеешь в виду, не так ли? Я здесь, что тебе надо? — сонно спрашиваю я, и в следующее мгновение меня хватают за воротник и прижимают к стене, Эмилия. Он держит меня у стены, и что делает мой отец, Эмилия? Он ничего не делает. Даже не поднимается с места и не откладывает свой планшет в сторону. Придурок.
— Где она? — рычит он.
— Эммм, Мисси? — спрашиваю я. — Думаю, на кухне.
— Что опять случилось? — раздраженно спрашивает мама. — Я хочу хоть в одно субботнее утро позавтракать как нормальная семья!
— Сядь, Оливия, — говорит папа, не взглянув на нее. Она закатывает глаза и присаживается к нему на колени.
— Пошел ты, Мейсон! — Райли отпускает меня и бежит в подвал.
— Пап! — говорю я, нуждаясь в помощи.
— Да? — отвечает он, не удосужив меня взглядом.
Но я должен пойти за Райли.
Бл*дь.
Мы попали.
Ты попала.
Дверь открыта, Райли уже внутри, и я ожидаю криков. Но ничего не происходит. Войдя, я вижу, что ты уже ушла. Мне аж стало легче, Эмилия. Настолько легче, что я начинаю смеяться.
— А что именно ты ожидал здесь найти, бро? — я кладу руку на его плечо и наслаждаюсь тем, насколько глупо он сейчас себя чувствует.
Он отбрасывает мою руку, поворачивается ко мне и говорит:
— Если я узнаю, что между вами что-то происходит, я убью тебя, Мейсон. Клянусь, я убью тебя. — С этим он поднимается наверх.
Я усмехаюсь и впервые не выхожу из себя, когда думаю о тебе, Эмилия. Потому что ты кое-что мне оставила под подушкой.
Вытащив это, моя усмешка превращается в широкую улыбку, потому что это твои трусики.
***
Сегодня день ничегонеделанья, Эмилия. Я не хочу никого видеть, даже тебя. То, что произошло в пятницу вечером, было просто... странно. Кроме того, я не трахал тебя уже больше недели. Это еще более странно. Сейчас лежу на диване и лениво играю в GTA, в уголке моего рта косяк, но я забыл его зажечь, потому что и так уже под кайфом.
Эмилия, моя жизнь не проста.
Мама зовет, чтобы я поднялся на ужин. Она скорее орет с некоторой агрессией в голосе, потому что точно знает, что я все равно сделаю вид, что не слышу ее. Синяки на моих глазах уже пожелтели. Никто из вас, ублюдков, даже не заглянул посмотреть, все ли в порядке. Потому что вы точно знаете, что со мной никогда не бывает в порядке.
Я голоден, поэтому отбрасываю в сторону джойстик и косяк и направляю мою элитную задницу наверх, вместе с Мисси, чья голова все время лежала на моем колене.
Папа сидит за столом со своим планшетом, как всегда. У меня уже психическая травма от этого вида, Эмилия. За кем он постоянно следит?
Я тяжело падаю на свое место, одет лишь в шорты, несмотря на то, что уже четыре часа вечера, и отпиваю колу, которую мама мне уже поставила. У меня охренительная жизнь. Она целует меня в голову и гладит по волосам, Эмилия.
— От тебя воняет наркотиками, Мейсон. Сходи в душ.
— Позже. Я голоден. — Я отклоняюсь назад, так что ее рука падает, и налетаю на запеканку, которую она ставит передо мной.
— Господи, мы что, в зоопарке? — раздраженно спрашивает мой отец, даже не взглянув на меня, и я начинаю есть немного медленнее. У меня сейчас нет настроения дискутировать об этикете. На данный момент меня интересует только то, что через две недели мне исполняется двадцать четыре. И я отпраздную их по полной.
Я на взводе, Эмилия.
— Они уже приехали? — спрашивает мама, как будто отец все знает.
— Еще два часа назад, — отвечает он и начинает есть. Мама тоже садится за стол, по пути погладив Мисси, которая сидит возле меня и ждет, чтобы в ее рот что-то упало. Всегда что-нибудь падает. Случайно, потому что мой отец против этого.
Мне это не интересно, но я все равно спрашиваю:
— Кто?
Папа смотрит на маму, как будто хочет сказать:
— Заткнись!
Но моя мама это моя мама, и она никогда не держит рот на замке.
— Райли и Эмилия сейчас подписывают контракт на съем жилья в Нью-Йорке, — радостно отвечает она. Моя вилка зависает в воздухе, и я смотрю на нее.
— Что? — тут же спрашиваю я. Мой отец напрягается рядом со мной и кладет свои приборы на стол.
— Ну, они же переезжают через два месяца и должны кое-что решить. Например, найти университет для Эмилии... — университет? — И новая работа твоего брата, и, конечно, квартира. О боже, она такая красивая. Прямо возле Центрального парка, с видом на озеро. Я люблю Нью-Йорк, — тараторит мама, и у меня поднимается блевотина.
