В объятиях Элиты (ЛП) - Станич К.М. (библиотека книг .txt, .fb2) 📗

В прошлом году я не была готова согласиться на эту должность.

В этом году я собираюсь принять это.

В моей школе не допускаются издевательства.

— Это не похороны, — бормочу я, защищая униформу, проводя рукой по галстуку, и она бросает на меня взгляд, запрыгивая на стойку, чтобы сменить носки. Нам разрешено носить чулки любого года, поэтому я не удивляюсь, когда Миранда надевает прошлогодние белые в красно-чёрную полоску. — Они не подходят к наряду, — поддразниваю я, когда Лиззи выходит из одной из кабинок, полностью одетая с головы до ног в чёрное.

Она улыбается мне, и я улыбаюсь в ответ, но между нами возникает какое-то странное напряжение, которого не было до её признания. Мы провели всё лето, танцуя вокруг этой проблемы, и вот мы здесь, нам нечего сказать друг другу.

— Миранда! — зовёт Крид из-за двери уборной, и она драматично закатывает глаза, прежде чем соскользнуть со стойки и перекинуть свои белокурые волосы через плечо. Она бросает на меня взгляд, и я киваю, говоря ей, что да, всё в порядке, оставь меня наедине с Лиззи Уолтон.

— Итак, — начинает Лиззи, перегибаясь через стойку, её тёмные кудри уложены в блестящую чёрную причёску. Она поднимает на меня взгляд ярких янтарных глаз, и я резко втягиваю воздух. Она действительно хорошенькая, не так ли? За этой мыслью немедленно следует мгновенный приступ неуверенности.

Нет, Марни, ты уже прошла через это. Я прогоняю эту мысль, опуская руки под струю холодной воды и мою их пенящимся мылом, пахнущим жимолостью.

— Что? — спрашиваю я, приподнимая бровь, быстро вытирая руки и прислоняясь спиной к стене. Лиззи всё ещё смотрит на меня, выражение её лица непроницаемо.

— Это наш последний год в Бёрберри, и… после этого всё изменится. — Она полностью выпрямляется и поворачивается ко мне лицом, расправляя плечи именно таким образом, что я чувствую нервный трепет в животе. Это добром не кончится, да? — Мы будем учиться в разных колледжах и жить разными жизнями. — Она выдыхает и на мгновение закрывает глаза. Когда она открывает их, то смотрит в потолок. — Дело в том, что я хочу убедиться, что мы с Тристаном пойдём в один и тот же колледж. — Она опускает взгляд, и я прикусываю нижнюю губу.

— Куда ты планируешь поступать? — мой голос осторожен, но силён. Я горжусь собой за это. Миранда хочет увидеть эту большую войну между мной и Лиззи, но это не то, чего хочу я. Тристан должен решить, чего он хочет; я не буду пытаться принуждать его.

— Скорее всего, в Стэнфорд. — Лиззи улыбается и пожимает мне руки. — Послушай, я ненавижу, что это происходит. Твоя дружба важна для меня, но…

— Но ты всё ещё любишь Тристана, — медленно произношу я, ненавидя эти слова, даже когда они слетают с моих губ.

— Да, — стонет Лиззи, закрывая лицо руками. Она опускает их рядом с собой и смотрит на меня сверху вниз, выдыхая. — Я… не пойми меня неправильно, но… встречаться с пятью парнями довольно необычно, верно?

Мне нечего на это сказать.

Это необычно, не правда ли?

— Возможно. — Только это одно слово. Кажется, это единственное, что я могу сказать в тот момент. Я думаю, что я… начинаю злиться.

— Почему бы тогда просто не отпустить Тристана? — спрашивает Лиззи, почти умоляя. — Ты не можешь оставить их всех. В конце концов, тебе придётся выбирать.

Мой рот сжимается в тонкую линию.

— Ты говоришь, что у меня достаточно парней, так почему бы не подарить тебе одного? — Лиззи почти беспомощно пожимает плечами. Я не могу решить, искренние ли это эмоции, или всё это просто игра.

— Я имею в виду, не совсем это, но… да.

— Если Тристан хочет быть с тобой, это его выбор, — отвечаю я ей, и тревожный узел внутри меня скручивается ещё сильнее. Именно в этот момент я ненавижу этот мир и все его глупые правила. Почему я не могу любить больше, чем одного человека? Родители любят больше, чем одного ребёнка. Внуки любят не одну бабушку. Владельцы домашних животных любят более одного питомца. — Я не могу и не буду принуждать или поощрять его к чему-либо.

— Тристан… — начинает Лиззи, но раздаётся скрип ботинок по свежевыполированному кафельному полу как раз перед тем, как в комнату входит сам Тристан, одетый во всё чёрное.

С его волосами цвета воронова крыла, серыми глазами и хмурым взглядом он, неотразимо красив, но в то же время несколько трагичен. Моё сердце трепещет в груди, и я ловлю себя на том, что крепко сжимаю галстук в кулаке.

— Тристан, что? — спрашивает он ровным и низким голосом, выражение его лица сдержанное. — Ты же знаешь, я ненавижу, когда обо мне сплетничают.

— О чём ты говоришь? — спрашивает Лиззи с девичьим смехом, заправляя прядь волос за ухо. — Ты же любишь, когда о тебе сплетничают.

— Мм-м. — Тристан не отвечает. Вместо этого он просто стоит там и смотрит на нас двоих. Когда я смотрю на него, я не могу не задаться вопросом: хочет ли он и меня, и Лиззи так же, как я хочу его и других парней? Что, если он любит двух девушек так же, как я… — Марни, не делай этого, — говорит он, выводя меня из задумчивости. — Ты помнёшь шёлк. — Тристан подходит и освобождает мою руку от галстука, проводя ладонью по всей его длине. В процессе его руки скользят по полным холмикам моей груди, и я дрожу от едва сдерживаемого желания. — Мы должны выглядеть презентабельно, входя в эту школу.

Тристан протягивает руку и накручивает на палец прядь моих золотисто-розовых волос, отчего упругое колечко подпрыгивает у меня на лбу.

— Потому что мы Голубокровные, — заявляю я, пытаясь подтвердить этот факт, как для себя, так и для Лиззи и Тристана.

— Потому что будет кровавая бойня в обществе, — поправляет Тристан, поворачиваясь к зеркалу и поправляя свой галстук. Он совершенно однообразен с головы до ног, если не считать красно-белого герба академии на нагрудном кармане его блейзера. — Будьте настороже. Обе.

Король Подготовительной Академии Бёрберри поворачивается на каблуках и выходит. Мне не очень-то хочется продолжать этот разговор с Лиззи, поэтому я бегу за ним, выходя на яркое солнце, чтобы найти сцену, достойную аниме или манги.

Все мои друзья — и бойфренды — стоят рядом с белым лимузином академии, одетые в свою чёрную униформу, пребывающие в различных состояниях расслабления. Вот Крид, прислонившийся спиной к борту машины с закрытыми глазами, в то время как Миранда застёгивает пуговицы на его рубашке. Зейд сидит на багажнике машины, а Зак стоит рядом, засунув руки в карманы своих слаксов. Виндзор… каким-то образом оказался на крыше лимузина, и водитель его не отчитал. У него есть привычка так поступать, ему сходят с рук вещи, которые другим людям не сошли бы.

Эндрю машет мне, когда я бегу трусцой, чтобы догнать длинноногого Тристана. Там также есть пара других людей, таких как Бриана Чоу, Джесси Мейкер и Гэри Джейкобс. Это все, кого Тристан завербовал, чтобы пополнить Внутренний Круг.

Как и в первый год, когда я начала учиться в Бёрберри, здесь три парня-идола: Тристан, Крид и Зейд. Три девушки-идола: я, Миранда и Лиззи. И ещё есть двенадцать членов Внутреннего Круга, включая Виндзора, Зака, Эндрю, Гэри, Джесси и Бриану, плюс несколько новых лиц, которых я пока не очень хорошо знаю.

Новая коллекция Голубокровных из академии.

Крид отходит в сторону, когда я подхожу, и открывает передо мной дверь, голубые глаза наблюдают, как я усаживаюсь на роскошные кожаные сиденья. Он заходит следом за мной, но Зейд идёт вплотную сзади, подползая, чтобы занять позицию слева от меня.

У нас был секс; я действительно занималась с ним сексом. Мои щёки вспыхивают, и я прикусываю нижнюю губу зубами.

— Ну привет, — мурлычет он, наклоняясь ближе, на его лице расплывается широкая улыбка. Я чувствую его аромат шалфея и герани, смешанный со слабым привкусом табака, когда он прижимается ко мне. — Ты мечтаешь обо всех тех неприличных вещах, которые мы делали?

— Отвали, Кайзер, — выдыхаю я, но мои губы слегка подёргиваются, в то время как Крид хмурится. Мы не просто занимались сексом, мы были просто чертовски непристойны. Моё тело покалывает, когда я вспоминаю татуированные руки Зейда на моих бёдрах, его таз, прижимающий меня к колонке…