Запрет на любовь (СИ) - Джолос Анна (электронную книгу бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
— Я знаю, что это ты его взяла. Телефон. Сюда, — повторяет новенькая.
— Отвали. У меня его нет.
— Ещё одна попытка. Где мой айфон? — делает шаг вперёд.
— Могу только пинцет подарить. Кусты свои в порядок приведёшь… А-а-а-а-а! — верещит Вика, когда Джугели, взбесившись, бросается на неё.
— Воу… Стой!
Не успеваем среагировать.
— Больно! А-а-а-ай! Отпусти! Нет, только не волосы! Отстань, ненормальная! — голосит и плачет Ковалёва, явно не ожидавшая того, что Джугели вцепится в её патлы.
— Отпусти Вику, психованная! — Зайцева спешит прийти на помощь подруге. — Вот твой телефон! Вот он, слышь?! Отойди от неё, дура бешеная!
Тата, получив желаемое, оставляет голову рыдающей блондинки в покое.
— Кажется, она мне прядь волос выдрала. Посмотри, что там, Жень! Проплешина?
— Всё нормально вроде.
— Кто-то из вас взял мои смартчасы, — тем временем обращается Тата к ребятам. — Это подарок отца, а значит очень дорогая для меня вещь. Не вернёте — заимеете проблемы с моими «друзьями» из полиции. Я настучу, не сомневайтесь.
— И вы её прощать хотели? — усмехается Макс.
— Ты, — указывает она на него пальцем. — Ещё раз позволишь себе какую-то выходку или оскорбление в мой адрес — я за себя не ручаюсь.
— Уже неистово очкую, Джугашвили.
— Стоило бы. Ты не понимаешь, с кем связался.
— Да что ты можешь мне сделать? Кем себя возомнила? — пренебрежительно фыркает он.
— Я многое могу, Ромасенко.
— Например?
— Например… — смотрит на него, склоняет голову чуть влево и пожимает плечом, — сделать так, чтобы твою мать лишили должности директора. Соответственно и ты пойдёшь отсюда сразу же. Забавно выйдет, да? Я останусь, а ты — нет.
— Чё-чё? Пустыми угрозами на понт решила взять?
— Проверим? — спрашивает она с вызовом.
— Вот наглая! — шипит Зайцева.
— Что там за столпотворение? Ну-ка разошлись! — командует появившаяся в классе математичка. — Вы слышите? Каждый идёт на своё место. Быстро! До трёх считаю. Кто не успеет сесть, пойдёт к доске. — Один… Два… Три.
— Джугели, — громким свистом привлекаю её внимание уже во дворе, после уроков. — Притормози.
Но она как шла к калитке, так и идёт. Вообще никак не реагирует.
— У меня твои часы, — сообщаю, разозлившись.
Она, наконец, останавливается. Оборачивается. Терпеливо ждёт, пока я подойду.
— Зову тебя, ты не слышишь?
— Собирался вернуть часы? Возвращай, я тороплюсь, — заявляет эта коза.
— Сначала поговорим.
— Мне с тобой говорить не о чем, — отражает категорично.
— Я так не думаю, — встаю напротив неё, и какое-то время мы с ней молча смотрим друг другу в глаза.
— И? — выгибает бровь.
— За тобой косяк, признай.
— Нет. Я сделала то, что должна была. Ещё раз повторю: извинений за то, что позвонила в полицию, не жди. Мотивы твоего поступка меня совершенно не интересуют. Пусть даже дело в сестре.
— На кой икс тогда оправдываешься передо мной?
— Я вовсе не оправдываюсь! — сердито возмущается.
— Ребята больше не доставят тебе проблем.
— Считаешь, в этом мне нужна твоя помощь? — усмехается, вздёрнув подбородок.
— Моё слово имеет вес, Джугели. Скажу не трогать — они отстанут.
— Как благородно! Только с чего бы? — прищуривается. — Помнится, кое-кто вон там, на крыльце, не особо дружелюбно был настроен по отношению ко мне.
— Это было в моменте. Я передумал воевать с тобой.
— Как быстро ты переобулся.
Переобулся.
Стискиваю челюсти.
— Ты девчонка. Самоутверждаться за счёт тех, кто слабее, — не моя тема.
Не так меня предки воспитывали.
— Я не слабее. Часы, — требовательно произносит, протягивая раскрытую ладонь.
— Отдам, если встретишься со мной завтра вечером, — выдвигаю, внаглую шантажируя.
В её глазах мелькает секундное удивление, но она быстро берёт себя в руки.
— Вообще несмешно.
— Я на полном серьёзе, Джугели.
— Нет.
— Завтра не можешь? Тогда как насчёт воскресенья? — пру напролом.
— Ни завтра, ни в воскресенье, ни когда-либо.
— Прям уверена в этом? — снисходительно улыбаюсь, разглядывая черты её лица.
— Абсолютно. Ты не в моём вкусе, — припечатывает холодно.
— Главное, что ты в моём, — сохраняя покерфейс, делаю вид, что её слова совершенно меня не задели.
— Это твои проблемы.
Прикольно. Подобное от девчонки я слышу впервые.
— Тогда часы пока побудут у меня? — хлопаю по карману брюк. — До тех пор, пока не передумаешь, — добавляю, подмигивая.
Она фыркает, поднимает вверх руку и показывает мне средний палец.
— На что похоже?
Школьники, толпой высыпавшие во двор, поглядывают на нас с нескрываемым любопытством.
— На провокацию.
— Не угадал. Это маршрут, по которому тебе стоит пойти, — бросает Тата напоследок, после чего направляется к калитке.
Зараза.
— Чё? Вижу, состоялся разговор, — рядом со мной вырастает фигура Горького.
— Типа того, — на пару смотрим вслед Джугели.
Она останавливается по ту сторону забора и достаёт телефон, чтобы кого-то набрать.
— Вы с Ромасенко повздорили?
— Так, ерунда. Забрал у него один нужный мне предмет.
— Даже догадываюсь какой, — хмыкает он.
— Марсель, погнали скорей. Папа уже подъехал, — сеструха по традиции игнорирует присутствие Паши и цепляет меня за локоть.
— На созвоне.
— Репа завтра будет?
— Да, собираемся как обычно, — ору другу уже на ходу.
Фа-фа.
Сигналит батя, припарковавший своего бегемота у бордюра.
— Привет, папочка! — радостно верещит ведьма. Запрыгивает в салон и лезет душить его в объятиях.
Снимаю полупустой рюкзак с плеча, открываю дверь и падаю на переднее сиденье.
— Как дела?
— Устала, па, и голодная, как волчара.
— Там сзади пицца в коробке.
— Ура-ура! Моя любимая! М-м-м! И картошка по-деревенски! Мур-р-р, — звонко чмокает его в щёку.
— Матери меня не сдавайте.
— Едем за ней?
— Да, но сначала заберём нашу драчунью.
Фоном слушаю их беседу. Наблюдаю за Джугели через открытое окно. Залипаю.
Перед нами тормозит мерс. Оттуда выходит мужик в костюме. Судя по тому, что он открывает перед ней дверь, — личный водила.
— Здрасьте, Ян Игоревич! — одноклассницы, проходящие мимо, расплываются в улыбках и, глупо хихикая, дружно машут моему отцу.
Идиотки, блин.
Тата походкой фотомодели идёт к машине. Когда наклоняется чтобы сесть в неё, поворачивает голову влево и мы снова ловим друг друга в фокус.
«Ни завтра. Ни в воскресенье. Ни когда-либо».
Посмотрим…
— Зачётные ноги у этой вашей новенькой, — констатирует отец.
— Угу.
— Па! Ну вы вообще оборзели! Я же тут! — верещит Милана, вскрывая коробку. — Надоели все! Только про эту Джугели и болтают.
— Джугели… — задумчиво произносит батя, выезжая на дорогу вслед за мерсом.
— Синицына сказала, что она — большая шишка, — делится последними сплетнями систер, успевая уплетать при этом пиццу.
— Очень знакомая фамилия, — хмурится отец, глядя на номера затормозившей у светофора тачки.
— Да нет вроде.
Через десять минут оказываемся около спорткомлекса, расположенного прямо у береговой линии.
— Мне, что ль, идти опять? — недовольно ворчит Милана.
— Да, сгоняй, пожалуйста, зай. Пусть лишний раз не злит тренера своей рожей.
Это про меня.
Раньше я тренировался здесь у Сабурова. Все детские и юношеские годы провёл вон в том зале. Посещал вместе с Дэном секцию боевого самбо.
Пока меня оттуда не выперли за очередную драку вне ринга.
Смотрю на знакомых пацанов, направляющихся к дверям комплекса со спортивными сумками в руках, и ощущаю, как грудь заливает горячее и едкое чувство зависти.
Парни здороваются с Миланой. Оборачиваются, видят наш внедорожник. Машут мне.
Вскидываю ладонь в ответном жесте.
