Плохой Ромео (ЛП) - Рэйвен Лиса (бесплатные серии книг txt) 📗

Эрика хлопает руками, давая знать, что занятие подошло к концу.

— На этом все. Если вам не досталась роль, значит, вы будете в составе хора. Не переживайте, у вас еще будет возможность проявить себя. Пожалуйста, перед уходом заберите свои копии сценариев и расписание репетиций.

На пути к выходу, одногруппники поздравляют меня, но я едва ли их слышу.

Подходит Коннор и обнимает меня.

— Поздравляю, — с теплотой говорит он. — Ты будешь потрясающей Джульеттой, у меня нет сомнений.

— Я хотела, чтобы ты был Ромео, — говорю я, зная, что Холт не сдвинулся со своего места.

— Было бы неплохо, — говорит он. — но не буду врать, Меркуцио – обалденная роль. Как насчет фразы: «Чума на оба ваших дома»¹⁸? Что может быть круче?

Когда он уходит, я словно в тумане иду к столу Эрики, чтобы забрать свой сценарий. На нем написано мое имя рядом с именем моего персонажа – Джульеттой. Я вижу еще один сценарий рядом. Ромео – Итан Холт.

Нет.

Нет.

Нет.

— Мисс Тейлор? Вы в порядке?

Я стараюсь скрыть свое ужасное состояние.

— Хм… да. Все нормально.

Она улыбается.

— Я думала, вы будете выглядеть счастливее, когда заполучите свою первую главную роль. Это же классика. Очень немногим актрисам выпадает возможность сыграть Джульетту.

— Ох, я знаю, — говорю я. — Боже, я в восторге. Честно. Просто…

Эрика выжидающе смотрит на меня.

— Она не хочет, чтобы я был ее Ромео, — говорит Холт, подходя и становясь около меня. — И честно говоря, нас таких двое. Ты знала, что я хотел получить роль Меркуцио. И знала, как сильно я ненавижу Ромео. К чему эта ерунда?

— Как гласят бессмертные слова Роллинг Стоунс, мистер Холт: «Ты не всегда можешь получить желаемое». Вы хотели получить роль Меркуцио, потому что играли эту роль прежде, и легко бы все повторили. В профессии актера все далеко нелегко. Вы должны бросать себе вызов. Я знаю, что вы ненавидите Ромео, и это одна из причин, почему вам досталась эта роль. Вы не типичный романтический герой. Вы бесцеремонный и циничный, а порой и отъявленный грубиян. В вас есть жесткость, в которой, по моему мнению, нуждается Ромео. То же самое касается и мистера Бейна. В его характере есть чувствительность, которая придаст образу Меркуцио чуткости. Поверьте, это решение далось мне нелегко. Я знала, что вы будете сопротивляться и, учитывая, что мне придется направлять вас, я только усложнила себе работу. Не знаю с чего я взяла, но мне кажется, что если вас слегка подтолкнуть, то вы справитесь, и мои усилия будут стоить того.

Холт пытливо смотрит на нее и скрещивает руки на груди.

— А что, если я откажусь? — спрашивает он. — Потому что, даже, если и предположить, что я смогу сыграть этого ссыкливого дебила, а я не смогу, очень сомневаюсь, что это обрадует Тейлор.

Эрика вопросительно смотрит на меня.

— Это правда, — говорю я. — Он придурок.

Эрика кладет руки на стол и опускает голову.

— И что вы предлагаете? Вы сыграете Меркуцио, а мистер Бейн – Ромео?

— Да! — говорит Холт. — Он отлично справится с этими телячьими нежностями. А я просто красиво умру, и мы покончим с этим. Все в выигрыше.

— Нет, не все, мистер Холт, потому что вы пока еще ничего не достигли на актерском поприще, и я не упущу возможность представить на сцене ту поразительную химию между вами и мисс Тейлор, свидетелем которой я стала на прослушиваниях.

Холт застывает на месте.

— Так вот почему вы выбрали меня на эту роль? Из-за этого гребаного упражнения на синхронность? Господи, Эрика!

— Это не единственная причина, но одна из. Вы думаете, столь яркую химию можно встретить каждый день? Что ж, у меня для вас новость – это большая редкость.

— Но это… Это не то, что я… Я просто не могу…

— Итан, — говорит Эрика. — Я понимаю, что иметь дело со связью такого рода страшно, но именно это тебе необходимо в себе развить. Ты так талантлив в столь многих отношениях, но у тебя есть ахиллесова пята – ты не можешь быть открытым и уязвимым с другими, и поверь мне на слово, ты не добьешься успеха в этой области, или в жизни, если не решишь эту проблему.

Она переводит взгляд с Итана на меня.

— Вас двоих выбрали на главные роли в одну из величайших романтических трагедий в мировой истории, так что прекратите ныть и будьте благодарны. Либо вы играете отведенные вам роли, либо получаете «неудовлетворительно» за семестр. Меня не волнует как, но вы должны найти способ работать вместе. Приходите в понедельник с выученными репликами и хорошим настроем, потому что я заставлю вас выглядеть влюбленными, даже если это будет последним, что я сделаю в своей жизни. Бестолковое поведение недопустимо ни на каком уровне. Все ясно?

— Да, Эрика, — бормочем мы с Холтом, уставившись в пол.

Эрика вздыхает и собирает свои вещи.

— Не забудьте свои сценарии, — говорит она, прежде чем выйти.

Мы с Холтом просто стоим на месте, не разговаривая и не осмеливаясь взглянуть друг на друга.

Мне стоило бы радоваться этой роли, но я не могу.

Холт хватает свой сценарий с расписанием репетиций, и запихивает в свой рюкзак.

— Полная жопа, — бормочет он себе под нос. — Этот чертов год обещает быть дерьмовым, и в этом только ты виновата.

— Я виновата? Как я могу быть виновата в том, что тебя выбрали на роль Ромео? К твоему сведению, тебе не всегда будут доставаться роли брутальных, неприкасаемых бунтарей. Время от времени, тебе придется исполнять главные романтические роли.

— Какая чушь! Не каждый актер должен играть главные роли. Сэмюэл Л. Джексон, Стив Бушеми, Джон Туртурро, Джон Гудмен. У них всех успешная карьера, и они не играют романтическую ересь.

— Не пойми меня неправильно, Холт, потому что я не горю желанием делать тебе комплимент, но ты не похож ни на кого из них. Ты высокий и красивый, и у тебя клевая прическа. Тебя будут выбирать на главные роли, хочешь ты того или нет.

— Так что, ты хочешь, чтобы я был твоим Ромео? К этому ты клонишь? Помнится, когда мы в последний раз были вместе, ты не могла даже взглянуть на меня.

— Нет, — говорю я, — будь моя воля, я бы отказалась играть с тобой, в основном, потому что ты полный кретин, читающий чужие дневники!

— Пошло все на хрен. — Он хватает рюкзак и направляется к двери, но я успеваю схватить его за руку.

— Холт, что, черт побери, с тобой не так? Уже прошло две недели, а ты даже не попытался улучшить отношения между нами. Хотя бы извинись, ты кретин, посягнувший на мой дневник!

Он разворачивается и смеряет меня горящим взглядом. Я отступаю назад, но он следует за мной. И только когда я прижимаюсь спиной к стене, мы оба останавливаемся.

— Читать твой дневник, было гребаной ошибкой, я признаю. Хотелось бы мне стереть себе память, потому что моя жизнь была бы гораздо проще, если бы я не знал обо всей той чуши, что ты ко мне чувствуешь. Но о чем, черт побери, ты думала, когда вообще писала об этом? Конечно же, человек, о котором ты написала, случайно наткнется и прочтет это, унизив при этом обоих и испортив все!

— О, нет, — говорю я, поток крови подобный вспышке огня, устремляется к моему лицу. — Не смей обвинять меня в том, что прочел мой дневник!

— Да, именно это я и смею делать.

— Ты невыносим! — Я ожесточенно вскидываю руки. — С меня хватит. Я устала с тобой спорить. Мне даже больше не нужны твои извинения. Просто держись от меня подальше.

Я протискиваюсь мимо него, но он следует за мной.

— И как ты предлагаешь мне держаться от тебя подальше, когда мы должны сыграть эти бесчисленные любовные сцены в этой дурацкой пьесе? Поверь мне, я бы рад избежать этой гребаной пытки, но у меня нет выбора.

Я прибавляю шаг.

— Я бы скорее воткнула себе иглы в глаза, чем изображала бы с тобой любовь, но я собираюсь сделать это, потому что итоговая оценка за семестр на сорок процентов зависит от этой постановки, и ты не испортишь мне средний бал!