Кошки - Мышки (СИ) - Нарватова Светлана "Упсссс" (библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Кира, ну, ты же умная девушка с богатым педагогическим опытом, — включила секретарша 'нормального человека'. — Простимулируй его. Представь, что перед тобой двоечник и прогульщик.
— А вдруг ему понравится? — выразила сомнение Новикова.
— Простимулируй еще раз, — предложила Карина.
— Если мне — нет?
— Работай над собой. Помни, что за честь фирмы иногда нужно не только постоять, но и полежать, — сказала блондинка и подмигнула.
— Полежать за честь фирмы я согласна, — призналась Кира. — Хоть прямо сейчас. Но — одна и, желательно, в своей постели. Ладно, пошла я, кхе-кхе, стимулировать Михаила Степановича.
Путь от приемной до кабинета арт-директора составлял шагов двадцать, не больше. Но Кира пыталась их растянуть. Не в смысле 'делать более широкие шаги', а вовсе наоборот. Новикова размышляла, чем же таким экстраординарным она может убедить Мишеля разобраться с фотографиями оперативно. Прежде, чем она уснет на прямо на рабочем месте. И ведь совершенно никто не виноват, что у Шеля были прямо противоположные желания.
Мишель с интересом изучил сообщение от Мышки. С одной стороны, то, что Кира думала — практически, мечтала — о нем в выходные, радовало. С другой стороны, то, в каких выражениях она, очевидно, думала о Воронцове, удручало. Но не для того Шель придумал всю эту замуту с с сайтом, чтобы вот так просто взять — и прислать фотографии по электронной почте. Нет, он планировал долгое и тесное общение. Желательно прямо совсем тесное. И после завершения рабочего дня. Когда никто не ворвется в самый неподходящий момент. Бывали в истории такие прецеденты. Нет, Шель не считал зазорным заводить шуры-муры на работе, просто не любил их афишировать. Если какая-то барышня желает похвастать приятно проведенным временем перед подружками — ее дело. Но сам Мишель сексуальные похождения никогда ни с кем не обсуждал. В этом смысле пари было нарушением его принципов. Но подробностей от него никто не требовал. Да и за пределы узкого директорского круга информация выйти не должна.
Много ли у него было женщин? Много. То самое количество, которое не упомнишь. Лет с четырнадцати, когда Миша Воронцов внезапно, за одно лето, вытянулся, он стал привлекать внимание женской половины. Ему стали оказывать недвусмысленные знаки внимания, и юноша, сначала смущаясь, а потом всё более уверенно, стал их принимать. Сложно было назвать это победами на любовном фронте. Потому что победа подразумевает какую-то борьбу, а не 'тарам-даром-дам'. А повода бороться у Шеля не было, потому что предложение значительно превышало спрос. Поэтому, когда однажды Воронцов понял, что влюбился, а объект его воздыханий интереса к нему не проявляет, он оказался беспомощен. Это был первый и последний удар по его мужскому самолюбию. К счастью, дело случилось давно, в прошлой жизни, практически. Задолго то того, как Миша Воронцов стал арт-директором 'Своей крыши' и вообще 'Мишелем'. Должны же быть в правиле какие-то исключения? Как правило же Воронцов мог себе позволить попривередничать. Обычно он предпочитал чистеньких, вкусно пахнущих, воздушных во всех смыслах девушек, которые восторженно глядели на него, нежно касались его своими тоненькими пальчиками и признавались в неземных (как сами девушки) чувствах. Шель прекрасно знал, как легко эти чувства развеиваются, если не подбрасывать дрова в их очаг. Поэтому он был предельно тактичен и обходителен в сексе. Но ни при каких условиях не проявлял инициативы, которая могла бы расцениваться как обещание чего-то большего. Он не делал подарков, кроме тех, что предусматривал корпоративный этикет. В общем, четко очерчивал рамки отношений веселым посткоитальным трепом ни о чем. Сигареткой, раскуренной на двоих (Шель не злоупотреблял, но позволял под настроение). Чашечкой кофе в постель. Со спиртным было сложнее. Говорят, у аборигенов Азии отсутствует какой-то там фермент, который вызывает ускоренное привыкание к алкоголю. Натуральный блондин с голубыми глазами, Воронцов, на первый взгляд, не имел к монголоидам никакого отношения. Но со спиртным не дружил категорически. Тот самый «удар по мужскому самолюбию» в молодости чуть было не привел к плачевным последствиям в виде алкоголизма. Хорошо, мир не без добрых людей, которые не жалеют крепкого пинка ближнему. Для Шеля этим «добрым человеком» оказался Геннадий Колчевский, тогда — еще начинающий предприниматель, работающий в сфере ремонта и дизайна интерьеров. Мишелю в те времена приходилось подрабатывать, и он, по рекомендации знакомых, подхватил несколько проектов для Гены. И когда третий он чуть было не завалил по срокам из-за случившегося запоя, Колчевский не пожалел усилий, чтобы сначала прочистить студенту-дизайнеру организм, а потом — мозги. Причем сначала Гена их вынес, потом промыл, а потом поставил на место. Деньги за медицинские процедуры Геннадий сразу вычел из гонорара, на что Мишель был не в обиде. А психотерапевтические услуги Воронцов отрабатывал по сей день. Во всяком случае, до сих пор чувствовал за собой должок. Но не рассматривал его как повод уступить начальнику в пари.
Кира-Мышка как нельзя лучше соответствовала любимому типажу Воронцова. Тоже тоненькая и изнутри вся светящаяся. И смотрела на Шеля восхищенным взглядом. А что до смущения — то это временный этап. Ей нужно просто дать повод расслабиться, успокоиться — а дальше всё пойдет своим чередом. Поэтому арт-директор пропустил мимо ушей всё, что удручало его в утреннем «привете» от Новиковой, и ответил коротко: «Подходите». Что зря механически пальцами стучать, если можно по-человечески поговорить?
На взгляд арт-директора, девушка могла бы и поторопиться. Мишель заглянул в чат. Он написал уже двенадцать минут назад! Тут идти-то две минуты от силы — и то, если через туалет, чтобы макияж поправить. Этих девушек не понять: то им еще вчера всё нужно, то сидишь и ждешь, будто на свидании. Воронцов в нетерпении выбил ногтями дробь по краю стола. Не мудрено, что при таких темпах работы, у нее нет времени на перевод программы. На самом деле, никакая помощь в ее освоении Шелю была не нужна. Что он, ламер что ли, чтобы не разобраться в стандартном интерфейсе? Это был всего лишь повод, чтобы приманить Мышку. И вот теперь в Мышеловке лежат фотографии для сайта, — предложение, от которого, хвала Ген-директору, невозможно отказаться, — а она всё равно не идет. Арт-директор глянул на часы. Пятнадцать минут. Даже преподаватели в вузе не позволяют себе так задерживаться…
И в этот момент в дверь поскреблись, и в кабинет вошла Новикова. Костя сгустил краски. Никаких мешков со следами переноски кирпичей на ее лице не было. Скорее всего, это был способ вывести КотоФея на чистую воду. Да, девчонке «взбледнулось», но всё же она не слишком отличалась от себя обычной. Разве что была слегка заторможенной.
— Доброе утро, Кира. Хотя, с вашей скоростью передвижения и до вечера уже недалеко, — произнес Мишель, но подумал, что наезд — не лучший способ флирта, и поправился: — Какая-то вы нынче мечтательно-рассеянная…
— А я-то всё гадала, как это можно политкорректно назвать, — усмехнулась Мышка, усаживаясь в гостевое кресло. Даже не так — рухнув в гостевое кресло.
Сегодня в ней не было жадного восхищения, как при первой встрече. И робкого смущения, как при второй. Эмоциями от Киры вообще не несло. Всё же Кот был прав — она действительно вымоталась. Усталость. Это слово идеально описывало ее состояние. Шелю даже стало ее жалко. Но, черт подери, он столько усилий приложил, чтобы сейчас от всего отказаться. Да и Гена не даст назад отыграть.
— Будем заниматься сайтом? — предложил Мишель и протянул к гостье вскрытую и поломанную плитку шоколада.
— Сайт — это вчерашний день, — скривив губы, отмахнулась Мышка. — Не-ет, мы будем заниматься презентацией к докладу Геннадия Николаевича. — Она взглянула на шоколад и добавила: — Спасибо, у меня аллергия.
— Так нечестно! — возмутился Мишель всему: и аллергии, и проискам генерального, который постоянно лишает Воронцова возможности пообщаться с Мышкой на своих условиях. И даже ее чертовой кошке, которая так не вовремя решила окотиться и испортила ему все планы.
