Разрушай и подчиняй (ЛП) - Винтерс Пэппер (читать книги полностью .txt) 📗

Я втянула воздух, когда мой взгляд упал на его пах. Под черными джинсами ничего не скрывало стремительно нарастающую эрекцию.

Его черные волосы прикрыли один глаз, скрывая бурлящее желание в его взгляде.

― Черт, ты сводишь меня с ума своей потерянной памятью и наглостью, но я не могу отрицать, что у тебя шикарная задница.

Мои щеки покраснели, кровь разгорячилась на несколько градусов.

― Рада, что ты заметил, ― проворчала я. Отпустив подол платья, я переключилась на футболку с тропическим зонтиком на груди. Игнорируй его. Тогда возможно, все исчезнет.

Максимально натянув футболку впереди, я повернулась показать ее. Она скомкалась поверх платья, но, по крайней мере, Килл не видел никакую часть моего тела.

― А это соответствует твоим строгим критериям?

Он стиснул зубы.

― Если ты пытаешься меня разозлить ― это работает.

Я наклонила голову, собирая свои длинные волосы и скручивая их в пучок.

― Не понимаю, что ты имеешь в виду.

Его бедра слегка дернулись.

― Ты, несомненно, понимаешь, что я имею в виду.

Я расправила футболку.

― Ты утверждаешь, что мы не знаем друг друга, Киллиан, тогда откуда мне знать, что ты имеешь в виду?

Он молчал.

Выдохнув, я спросила:

― Так что ты думаешь? Да или нет? Ты платишь ― ты и выбирай.

Его ноздри раздулись.

― Ты не захочешь знать, о чем я думаю.

Мой живот скрутило. То как он смотрел на меня, делало жуткие вещи с моим кровяным давлением. Нестерпимая боль нарастала в промежности.

Я ненавидела его, но и хотела одновременно. Казалось, мой разум был заблокирован, но мои желания нет. Я знаю, что меня влекло к нему. Он. Этот задумчивый, темпераментный мужчина, который любил погибшую девушку. Человек, который продаст меня. Будет торговать мной. Человек, который лишил меня свободы скрыв ответы, а не сковав цепями и замками.

Отворачиваясь от него, я подскочила, когда Килл внезапно встал и схватил мое плечо. Он сгреб мои волосы, стягивая их в хвост.

― Сними платье.

Потянувшись поврежденной рукой, он зашипел от боли, когда сорвал с крючка лютиково-желтый бюстгальтер и трусики.

― Примерь это, ― он дернул меня за волосы, ― и в этот раз я ожидаю, что ты будешь делать это, стоя ко мне лицом.

Я сглотнула.

Он отпустил меня, возвращаясь в кресло.

У меня дрожали руки. Неуверенно, я повесила белье обратно на крючок. Я не смогу… не смогу снова раздеться.

Я зажмурила глаза, когда он проворчал,

― Не заставляй меня повторять еще раз, Забывчивая девушка. Я хочу смотреть на тебя. Я хочу видеть, что одежда, которую я покупаю, подходит.

Он был задницей, но, черт возьми, его голос облизывал меня изнутри и заставлял трепетать.

― Так нечестно.

Его голос грохотал.

― Нечестно? Ты швырнула пятьсот долларов мне в лицо. Ты заставила меня говорить о вещах, о которых я никому не говорил. Ты заставила меня чувствовать то, что я пытался забыть. Все это обозначает, что ты полностью у меня в долгу… И ты сама сказала, что эта одежда моя. А ты просто удобная вешалка, которая временно будет носить ее.

Я резко развернулась, злые слезы остекленели в глазах.

― Я никогда не буду тебе должна. Никогда, ― я гневно выпрямила спину. ― Ты ― мудак.

― Я знаю, ― облокотившись на кресло, он обхватил подбородок и пробежался пальцем по нижней губе. ―Теперь раздевайся.

― Я тебе ничего не должна.

Он взмахнул рукой, указывая на мое тело.

― Повторять не стану.

Я пятилась до тех пор, пока крючки не вжались в мои лопатки.

― Я могу отказаться. Ты не можешь меня заставить.

Он медленно улыбнулся.

― Ты можешь отказаться. Но тогда останешься без одежды.

― Я могу разгуливать голая. Я могу предположить, что это будет крайне неудобно для тебя ― твои, так называемые братья, не очень хорошо отнесутся к двойным стандартам. Как ты поступишь? Позволишь мне сохранить достоинство или позволишь своим братьям увидеть меня голой?

Я не волновалась о том, что мои доводы были поспешными и бессмысленными. Я покончила с тем, чтобы пытаться сотрудничать.

Все его тело вибрировало от напряжения.

Мой голос опустился до хриплого шепота.

― Мужчины, против которых ты сражаешься, захотят то, что есть у тебя. Они увидят меня рядом с тобой и будут представлять, как они меня трахают. Используют меня. Владеют мной. Ты будешь...

― Замолчи, ― сиденье скрипнуло, когда он резко встал.

― Не надо беситься от того, что говорю тебе правду.

Его мышцы дрогнули.

― Ты дразнишь меня, ― он нахмурился. ― Ты правда бесстрашная.

― Не бесстрашная. Просто достаточно сильная, чтобы знать, когда защищаться. Ты забыл про это.

― Я ничего не забыл, ― его зеленые глаза затуманились, полные боли и муки. ― Я ничего не забываю.

― Отпусти меня, ― я шептала. ― Это было ошибкой. Дай мне ответы, которые ты скрываешь, и позволь мне выйти за эту дверь, здесь и сейчас. Я не стану заявлять в полицию. Ты меня никогда не увидишь и не услышишь обо мне снова.

Килл покачал головой, подозрительно прищурившись.

― Что ты имела в виду, когда сказала про двойные стандарты?

Правила клуба.

Не попадаться.

Не использовать товар.

И, прежде всего, не идти против семьи.

Ты нарушила последнее правило. Ты и он. Вы оба виноваты.

Я споткнулась, когда флешбек закончился.

― О, мой Бог. ― Я всхлипнула. Откуда я это знаю? Я не жила такой жизнью. Вы не поверите. Я возненавидела мотоцикл Килла, когда увидела его, потому что он напомнил мне что-то, что я не могла вспомнить. Когда-то давно я была погружена в эту жизнь. Этот мир байкеров с жестоким правосудием и опасностью.

Килл не шевелился.

― Что ты вспомнила?

Нет смысла игнорировать силу, которую подарили мне воспоминания.

Я прошептала:

― Двойные стандарты. Правила клуба. Не попадаться. Не использовать товар. И, прежде всего, не идти против семьи.

Он схватил меня за плечи и встряхнул.

― Где ты это слышала? ― он подрагивал от гнева. ― Кто ты, мать твою, такая? ― взревел он.

Я подняла голову.

― Я не знаю! ― я плакала. Ветер и тяжелый свист пламени взорвался в моих ушах, нарастая и нарастая до тех пор, пока существовала какофония в моей голове. ― Я не знаю!

Килл развернул меня, прижав к зеркалу. От боли мой рот широко открылся.

Его губы неожиданно обрушились на мои, похищая мою боль, заглушая шум в моей голове.

Что?

Я замерла.

Его большие руки схватили мои запястья, поднимая их над головой. Его твердые мышцы вплотную прижали меня к зеркальной двери.

Мое тело ожило, возрождаясь, будто его волшебное прикосновение пробудило каждую частичку. Пламя ― оно горело внутри, оставляя внутри такие же шрамы, как снаружи.

Какого черта он делает?

Я вскрикнула, пытаясь вырваться. Но его пальцы плотно сжались вокруг моего запястья, удерживая меня в плену.

― Прекрати, ― прорычал он. ― Только один поцелуй. Только один. ― Его тепло вылилось в мое горло. Его язык ворвался в мой рот, посылая пульсацию по всему телу. Его вкус, его изумительный темный вкус мгновенно опьянил меня.

Мое сердце раскололось.

Душа трепетала.

Живот сжался от жара.

Мои губы поддались, не в состоянии побороть влечение ― желание.

Я полностью отдалась поцелую, желая схватить его за волосы и прижаться крепче. Я хотела испить его. Я хотела укусить его. Хотела чувствовать его движения внутри меня, бьющего замки моего разума и освобождающего меня от тайн.

― Черт, ― он застонал, придвигая свои бедра к моим, вжимаясь в меня, будто наказывая. Некуда бежать, негде скрыться. Я принадлежала ему в этот момент блаженного сумасшествия.

― Еще, ― молила я.

Что-то щелкнуло внутри него, и его поцелуи перешли от диких к грубым. Я застонала, когда он прикусил мою нижнюю губу, облизывая, целуя, проникая своим языком еще глубже. Наша хитрость и контроль превратили нас в животных, борющихся за превосходство.