Нарисованные шрамы (ЛП) - Олтедж Нева (бесплатные серии книг .TXT, .FB2) 📗

— Все прошло хорошо, мистер Петров, — говорит Уоррен.

Я поднимаю на него брови.

— Если это было хорошо, то что плохо?

— Это вполне нормально. Вы впервые за четыре месяца почти весь свой вес перенесли на травмированную ногу. То, что вы можете это делать, очень радует. Думаю, с этого момента вам следует перейти на предплечные костыли

Я замираю. — Мне они не нравятся.

— Почему? С ними нужно немного потренироваться, но пользоваться ими гораздо удобнее.

— Потому что они выглядят ... постоянными. — Вот. Я сказал это. Мой самый большой страх на данный момент — что мое колено настолько повреждено, что я буду ходить на костылях всю оставшуюся жизнь. С тростью я могу жить. Но я не думаю, что смогу вынести костыли.

— Они не будут постоянными, мистер Петров. Однако для перехода к трости они подходят гораздо лучше, чем подмышечные костыли, которыми вы пользовались до сих пор.

— Хорошо, — вздыхаю я. — Когда я смогу полностью отказаться от инвалидного кресла?

— Всё зависит от ситуации. Ваш прогресс намного лучше, чем ожидалось, и при достаточной практике через несколько недель вы сможете подниматься, используя только костыли для предплечья. Но инвалидное кресло лучше оставить. Она вам понадобится, когда мы начнем более интенсивно тренироваться с тростью. Эти занятия дадут значительную нагрузку на ваше колено, и будет лучше использовать кресло в ближайшие час или два.

— Просто доведите меня до этой чертовой трости, Уоррен. Мне все равно, что для этого потребуется, только доставьте меня туда.

— Я так и сделаю, мистер Петров. Теперь давайте попробуем костыли для предплечья, хорошо?

Сеанс терапии прошел не очень хорошо. Чтобы это понять, мне хватило одного взгляда на лицо Романа, и за все утро он не произнес ни слова.

Я беру пустую миску, которую использовала для каши, и иду на кухню, чтобы поставить ее в раковину. Наполнив тарелку Брандо, я подхожу и встаю рядом с Романом.

— Я тут подумала, — говорю я непринужденно, глядя, как он выжимает апельсин, — может, я могла бы присоединиться к тебе завтра, когда ты будешь тренироваться?

В свободное от встреч с терапевтом время Роман проводит два часа на тренировках, а если терапия все же состоялась, то после нее он занимается не менее часа. Этот человек был серьезно одержим.

— Конечно. — Он пожимает плечами и начинает наливать сок в стаканы. — На чем ты хочешь заниматься? На беговой дорожке?

— Я думала о тяжелой атлетике.

Его рука замирает на середине наливания сока, и он смотрит на меня с недоверием на лице, уделяя внимание моим несуществующим мышцам рук.

— Тяжелой атлетикой?

— Да.

— Хорошо. — Он заливисто смеется, и, хотя я пытаюсь придать своему лицу обиженный вид, про себя я улыбаюсь. Его смех намного лучше, чем его хмурое лицо.

— Что? Это сейчас популярно. В моем Instagram полно девчонок с селфи из спортзала. Говорят, тяжелая атлетика творит чудеса с мышцами попы. Может быть, я могла бы сделать несколько фотографий или даже видео и выложить их тоже. Мне нравятся обтягивающиеся неоновые наряды и...

В следующее мгновение я обнаруживаю себя сидящей на прилавке перед Романом, который держит мой подбородок между пальцами и пристально смотрит на меня.

— Никаких селфи в одежде в обтяжку.

— Ой, не будь таким ворчуном. Их все выкладывают.

— Моя жена — не все.

Черт. У меня внутри все плавится, когда он меня так называет. И мне втайне нравится его ревность. Это так мило. Я наклоняюсь и поправляю воротник его рубашки, затем провожу пальцами по его все еще слегка влажным волосам.

— Ты очень сексуальный мужчина, Роман.

Он разрывает зрительный контакт и смотрит в свой стакан с соком.

— Даже с костылями?

Да, этот сеанс терапии определенно не удался.

— Даже с костылями, Роман. — Я целую его и обязательно слегка прикусываю нижнюю губу. — Что сказал Уоррен?

— Что у меня все чертовски хорошо. — Судя по тому, как он стискивает зубы, и как побелели костяшки его пальцев, от того, как крепко он держит костыли, их мнения довольно сильно расходятся.

— Мне нужно идти. Я вернусь к ужину. — Он целует меня в лоб и уходит.

Ему больно. И от его боли, у мен болит сердце.

После его ухода я долго сижу на столе, глядя в пол.

— Замечательно, — бормочу я про себя. — Просто замечательно.

Он - глава русского преступного мира. Наркоторговец. Убийца. И я умудрилась влюбиться в него. Кто-нибудь, пожалуйста, заприте меня в психушке, потому что там мне самое место.

Глава 11

Я оглядываю заброшенный завод, который мы иногда используем при заключении сделок, и чертыхаюсь. На полу лежат три трупа, каждый из которых имеет большую красную точку в центре лба.

— Какого хрена, Сергей? — рявкаю я.

— Они принесли испорченный товар. Чего ты от меня ждал?

— Послать их подальше, а не убивать всех. Черт побери. — Я поворачиваюсь к Дмитрию и Павлу, которые проверяют ящики на полу. — Загоните их машину внутрь. Сожгите все.

— Товар тоже?

— Всё. — Я перекатываюсь к одному из мертвых парней и смотрю на его лицо. — Это люди Мендосы? — спрашиваю я и смотрю на Сергея.

— Нет. Ривера, но работают сами по себе. Наверное, воруют товар у Ривера, смешивают его и его и торгуют из-под полы.

— Ты же знаешь, мы не работаем с жуликами.

— Мне было любопытно, что они могут предложить. Цена была хорошая. — Он пожимает плечами и прикуривает сигарету.

— Ну, я рад, что ты повеселился. — Я усмехаюсь. — Не смей больше так делать, слышишь, Сергей?

— Да, пахан.

— Еще один такой трюк, и тебе конец. Все твои минусы в команде уже почти превысили плюсы. Побыстрее бери себя в руки. Найди себе чертово хобби или еще что-нибудь.

Я поворачиваю свою инвалидную коляску и уезжаю, Павел следует за мной. Мне сегодня совсем не нужен этот беспорядок. Если бы Сергей не был моим сводным братом, я бы давно избавился от него.

— Пошли ему проститутку, — говорю я Павлу, когда мы садимся в машину. — Ему нужно выпустить пар.

— Я уже пытался. Он их всех послал подальше.

— Скольких ты отправлял?

— Шестерых.

— Попробуй послать мужчину. — Я почти уверен, что Сергей не гей, но я не мог быть до конца уверен в этом.

— Это тоже закончилось не очень хорошо. — Павел прочистил горло. — Он выгнал его, потом пришел в клуб и сломал мне нос.

— Господи, что же мне с ним делать?

— Консультации могут помочь. Может, док знает психиатра, который захочет получить дополнительные деньги.

— Паша, после разговора с ним, психиатру самому понадобится консультация. Я не думаю, что кто-то может помочь Сергею. Он потерян, — вздыхаю я и смотрю в окно.

Матрас рядом со мной проседает, и тут я чувствую, как Роман обхватывает мою талию, прижимается телом к моему. Я люблю, когда он так делает.

— Ты пропустил ужин, — бормочу я в подушку.

— Прости, у нас возникла ситуация. Уже поздно, спи.

— Разбудишь меня утром?

— Обязательно.

Он целует меня в шею и крепко прижимает к себе. Еще никогда сон никогда не был таким приятным, даже когда болит голова.

* * *

— Привет, — простонала я. — Который час?

— Семь.

— Еще пять минут. — У меня голова раскалывается, поэтому я просто накрываюсь одеялом, засыпаю и мечтаю снова оказаться в школе. Но потом сон трансформируется. Я занимаюсь сексом с Романом, и мы находимся в середине процесса, когда из ниоткуда появляется парень с ножом и вонзает его Роману в бок. Я вскакиваю на постели, оглядываюсь вокруг. Кроме Брандо, который играет со своим мячом в углу комнаты, я одна, и все кажется нормальным.