Измена. Новая жизнь (СИ) - Тэя Татьяна (читать книги без сокращений txt, fb2) 📗

— Поверь, в данном случае интерес бежал впереди вежливости, только ты так стремительно драпанула прочь, что я даже телефон спросить не успел.

— Какая я негодяйка, оказывается.

Его рассказ не повергает меня в шок, но удивляет. Я то считала доктора Менделеева скалой, а его общительность на сеансах с Алисой — профессиональной вежливостью, а оно вон как оказывается было.

— Есть немного, — кивает с иронией, а потом уже серьёзнее. — Ну что? Поехали?

— Поехали.

Никита выдаёт мне чистую футболку и толстовку, в которых я тону. Джинсы натягиваю свои, жалко свежей одежды у меня нет. И вскоре мы запрыгиваем в машину, где я диктую адрес родительского дома, а Никита выстраивает маршрут по навигатору.

— В Пскове был последний раз года два назад. Не частое направление для меня.

— Я подскажу, если что.

— Если навигатор собьётся? — приподнимает бровь.

— Ага.

— Поспи, — накидывает на меня захваченный из квартиры флисовый плед. — До Луги только два часа поедем.

— Полтора, — шепчу, натягивая плед и зарываясь в мягкую ткань носом. — Ночью же без пробок.

— Точно. Спи, Света, ты держишься молодцом для той, кому почти три дня подряд вливали седативные медикаменты.

Сил на ответ уже нет, под мерный шум шин я засыпаю, хотя ещё пытаюсь размышлять, что сказать родителям, когда приеду. Пока что позвонила отцу и предупредила, чтобы Артёму дочь не отдавал. Он попытался расспросить меня подробнее, но я сказала, что всё при встрече.

Иногда машину потряхивает. Я приоткрываю веки и смотрю, как последний весенний снег бесится, летя в лобовое стекло, как мерно работают «дворники», расчищая водителю обзор. Я отдала Никите управление своей жизнью. Это на время. Уверена, он хороший водитель. И стратег. И что в итоге мы не улетим в кювет из-за интриг изворотливого Артёма. Муж посчитал, что всё продумал, но в уравнении возникло неизвестное в виде доктора Менделеева. Счастливое для меня и неприятное для него. Так что мы ещё поборемся.

Глава 26

— Куда вы в темень такую? — причитает мама, бегая за нами по квартире.

Она подозрительно посматривает на Никиту, скромно стоящего у входной двери. Это хорошо, что он не вмешивается. Потому что, вполне возможно, если начнёт, напорется на неприятие моей матери. Она была очарована Артёмом с первой встречи, буквально в рот ему всегда глядела. Постоянно напоминала мне, что такой видный и образованный парень обратил на меня внимание, а потом и в жёны взял. Видимо, ей нравится хвастаться перед подругами, что её дочь хорошо устроилась в Северной столице и замужем за успешным юристом.

«Ну и что, — иронизирует внутренний голос, — переиначит. Будет говорить «за успешным врачом».

Божечки… о чём это я вообще? Невольно краснею, коротко смотря на невозмутимого доктора Менделеева.

— Мам, мы обратно в Питер поедем, — поднимаю взгляд на вышедшего в коридор отца.

У того в руках сумка с Алискиной одеждой.

— Отдай Никите, пожалуйста, — мягко прошу, и отец кивает.

Алиса зевает, сидит на пуфике и смотрит в одну точку. Она точно заснёт, когда сядем в машину. Побуду с ней на заднем сиденье, пусть поспит у меня на коленях.

Признаться честно, мне уже спокойнее. Дочь рядом, и я теперь её никуда не отпущу, пока в отношениях с Артёмом не будет поставлена жирная и конкретная точка.

Ох, ещё бы знать, как её поставить!

— Никита… — прищуривается мама, — что ж это за Никита такой. Представитесь? — с вызовом обращается напрямую к нему.

Могу ожидать, что Никита назовётся доктором, возможно даже специалистом, работающим с Алисой, но Менделеев коротко и без конкретики бросает:

— Друг.

— Друг? Нет, ну вы слышали?! — вскидывает ладони вверх мать, потом снова смотрит на меня. — Света, останьтесь до утра хотя бы.

— Нет, мам, мы поедем. Дел много. Безотлагательных.

— Каких дел? На трассе скользко. А вы с ребёнком. Ещё заснёте за рулём.

— Я спать не хочу, — уверяет её Никита. — Доставлю в целости и сохранности. Света вам потом отзвонится.

Мать фыркает, а я, застегнув сапожки Алисы, поднимаюсь на ноги. От резкой смены положения, голову слегка ведёт. Замираю, снова обретая равновесие.

— Ты как? — рука Менделеева крепко держит меня под локоть.

— Уже нормально.

— Не делай резких движений. Хочешь, присядь.

Отмахиваюсь:

— В машине присяду.

Мне хочется быстрее вернуться в Петербург. Почему-то кажется, что Артём уже едет к родителям. Хотя, наверное, это не так. Он любит комфорт и, только выспавшись, выдвинется в дорогу. Хотя… если поймёт, что его могут прижать, начнёт шевелиться проворнее.

— Мам, пап, Артём может приехать. Скажите, что Алису я забрала.

Мама бросает грозный взгляд на Никиту, но обращается ко мне.

— Вот сама позвони мужу и скажи.

Она делает особое ударение на слове «мужу» и многозначительно смотрит на Менделеева.

Одна из лампочек начинает мигать, отец кряхтит и причитает.

— Надо поменять, — делает шаг к кладовке, где, я знаю, стоит стремянка.

— Юра, позже! Какая лампочка тебе сейчас нужна?

Пока они обмениваются взглядами, я обнимаю дочь за плечи и побуждаю встать.

— Чего бы вам Артём не рассказывал, не верьте. Он… он плохой человек.

— Светка! — возмущается мать. — О собственном муже так нельзя говорить!

— Этот муж меня чуть в дурку не упёк, мам.

— В дурку? Может, ты преувеличиваешь? Нервы иногда подлечить надо. Полежала бы в санатории, отдохнула.

Резким движением скидываю куртку с плеч и, подтянув рукава толстовки повыше, демонстрирую ей кровоподтёки от катетеров и капельниц.

— Вот, полюбуйся этим санаторием. — Сую ей прямо под нос. — Я бы из этого, прости меня, санатория, вышла бы с диагнозом пожизненным. И без прав на дочь. Всё. Я больше говорить на эту тему не желаю. Когда разберусь со своей жизнью, всё расскажу. Артёму не верьте, что бы он не пел.

Папа, мой островок здравомыслия в этом безумном мире, подходит обнять и поцеловать меня и Алису.

— Я его с лестницы спущу, если придёт.

— Юра! — восклицает мать.

— С лестницы не надо, — печально улыбаюсь и целую отца в щетинистую щёку. — Он гад мстительный и изворотливый, как оказалось. За тебя волноваться буду. Дверь ему не открывайте и всё.

— Никогда он мне не нравился, я тебе не говорил, чтобы не расстраивать. Жизнь-то твоя.

— Я знаю, пап, и ценю, — шепотом заканчиваю разговор.

Мы с Никитой и Алисой выходим во двор.

— Мам, я пить хочу, — просит дочь, а потом тихонько уточняет. — А почему Никита Борисович с тобой?

— Тут за углом двадцать четыре часа есть, заедем, куплю воды и сока? — обращаюсь к нашему доктору.

— Конечно, — кивает и открывает багажник, чтобы закинуть сумку. Мы же с Алисой устраиваемся на заднем сиденье в обнимку.

— Мы пока у Никиты Борисовича поживём, солнце. Несколько дней.

— А почему не дома?

— Домой пока нельзя. Там… — запинаюсь, думая над причиной.

Заранее я ответ не сочинила, а сейчас в голове сумбур. Да и спать, откровенно говоря, всё ещё хочется. Как Никита держится столько времени без сна?

— Там другая тётя? — шёпотом уточняет дочь.

И я в шоке смотрю на Алису. В её синих глазах нет слёз или испуга. По дороге сюда мы с Никитой обсудили, что тему кошмаров Алисы и с чего всё началось, не трогаем. На сеансах он сам аккуратно выведет её на признание. Дочь же, возьми, и сама заговори об этом. Так что я теряюсь.

— Нет, другой тёти там нет.

Вроде как… — добавляю про себя.

Потому что кто его знает, может, Артём там вовсю развлекается, запихнув меня в психушку.

Алиса кивает, закрывает глаза и прислоняется виском к моему плечу.

— Хочешь, полежи на моих коленях, зайка?

Снова кивает и ложится щекой на мои ноги. Она сонная, неразговорчивая и быстро отключается.

Глажу малышку по волосам и думаю, что дальше?