Женщины могут все - Робертс Нора (книги полностью txt) 📗
Пилар заерзала на месте.
– Элен…
– Сколько именно? В виде безвозвратных займов. Дом в Сан-Франциско, дом в Италии. Мебель для обоих.
– Мы продали…
– Он продал, – поправила Элен. – Тогда ты меня не послушалась, но сейчас послушаешься или ищи себе другого адвоката. Ты так и не получила свою долю от продажи недвижимой собственности, которая была куплена на твои деньги. Черт побери, я прекрасно знаю, что он прикарманил изрядную часть твоих драгоценностей и личного имущества. Этому нужно положить конец.
Она поправила очки и откинулась на спинку кресла. На языке жестов это означало переход из ипостаси судьи в ипостась подруги.
– Пилар, я говорю это, потому что люблю тебя. Ты позволила Тони обращаться с тобой как с половой тряпкой. Осталось только написать на груди «Добро пожаловать» и попросить наступить на тебя. И я, и все остальные, которые любят тебя, не могли этого видеть.
– Наверно, так оно и было. – Пилар не собиралась плакать, но боль была слишком свежа. – Я любила Тони и в глубине души думала, что, если буду ему нужна, он снова полюбит меня. Однако сегодня ночью кое-что случилось, и это многое изменило. Точнее, я сама изменилась.
– Рассказывай.
Пилар поднялась и, расхаживая по кабинету, поведала Элен о телефонном звонке.
– Когда я услышала его небрежные извинения, вызванные желанием как можно скорее положить трубку и начать утешать Рене, которая сама набросилась на меня, мне стало стыдно за всех нас. А позже, немного успокоившись, я кое-что поняла. Элен, я больше не люблю его. Может быть, это произошло давно. И поэтому я чувствую себя жалкой.
– Ничего подобного больше не будет. – Элен сняла трубку. – Хочу распорядиться, чтобы нам принесли что-нибудь поесть. Я объясню тебе, что нужно делать. А затем, моя дорогая, мы это сделаем. Ладно? – Она протянула руку. – Позволь помочь тебе. Помочь по-настоящему.
– Ладно, – вздохнула Пилар. – Ладно… Сколько времени это займет? Больше часа?
– Едва ли… Карл? Принесите мне две порции цыпленка с салатом, два капучино и большую бутылку минеральной. Спасибо. – Она положила трубку.
– Отлично. – Пилар села на место. – Здесь неподалеку есть хороший, дорогой ювелирный магазин?
– Вообще-то есть… А что?
– Если у тебя останется несколько минут до нового облачения в мантию, ты сможешь помочь мне купить что-нибудь символическое, яркое и безвкусное. – Она подняла левую руку. – Что-нибудь такое, от чего у Рене потекли бы слюнки.
Элен одобрительно кивнула:
– Давно бы так!
7
Воскресенье легло на конец недели так же, как бальзам ложится на ссадину. Не нужно будет утром облачаться в шерсть и фланель, не нужно будет обрезать лозы и шеей ощущать дыхание Тайлера, ожидающего, когда она сделает ошибку.
Можно будет поехать в город, пройтись по магазинам, увидеться с людьми. Вспомнить, что такое настоящая жизнь.
Подумав об этом, София собралась позвонить подруге и договориться о встрече. Но потом решила провести свободное время с матерью.
Встречу с друзьями можно будет назначить на следующий выходной. Она проведет уик-энд в Сан-Франциско, созовет у себя вечеринку с обедом, сходит в клуб. А сейчас пойдет к матери и устроит девичник.
София бодро постучала в дверь материнской спальни, а затем вошла, не дожидаясь ответа. С Пилар это было необязательно.
Кровать была уже застелена, шторы раздвинуты, в окна лился колеблющийся солнечный свет. Из смежной ванной вышла Мария.
– А где мама?
– След простыл. Думаю, она в оранжерее.
– Я найду ее. – София шагнула к дверям, но остановилась на пороге: – Мария, всю эту неделю я ее почти не видела. Как она?
Мария сжала губы и начала без всякой необходимости переставлять вазу с желтыми розами на туалетном столике.
– Должна сказать, она плохо спит. Ест как птичка, и только потому, что я настаиваю. Я ругала ее вчера, а она сказала, что это праздничный стресс. Какой там стресс?! – Мария всплеснула руками. – Ваша мама любит Рождество! Во всем виноват этот человек. Я не желаю зла вашему отцу, но если из-за него моя девочка заболеет, он мне ответит!
– Не беспокойся, Мария, – пробормотала София. – Мы о ней позаботимся. Сейчас я ее отловлю.
– Последите, чтобы она ела как следует!
Рождество, подумала София, вприпрыжку спускаясь по ступенькам. Отличный предлог. Она попросит мать помочь купить подарки к празднику…
По пути она осматривала дом. По всему вестибюлю были расставлены материнские пуансеттии, десятки красных и белых звездочек в серебряных вазах вперемешку с миниатюрным остролистом. Пышность зелени подчеркивали крошечные белые лампочки и нарядные красные ленты, украшавшие дверные проемы.
На длинном трапезном столе в семейной столовой лежали три ангела Джамбелли, вырезанные из дерева с лицами Терезы, Пилар и Софии. Каждой в возрасте двенадцати лет.
Как же они похожи… При виде этих фигурок София неизменно ощущала удовольствие. Преемственность, кровная связь трех поколений, которую невозможно отрицать. Когда много лет назад она получила в подарок своего ангела, то была очень тронута. Было радостно видеть собственное лицо, венчавшее изящную крылатую фигуру. Это чувство никуда не исчезло, поняла она, по очереди потрогав пальцем все три деревянные статуэтки.
«В один прекрасный день ей придется подарить такую же своему ребенку… Что за странная мысль?» – подумала София. Не неприятная, но странная. Когда придет срок, она положит начало новому поколению.
По примеру тех, кто жил раньше, она вложит свою лепту в долг перед семьей. Но такие вещи нельзя записать в ежегодник. Влюбиться. Выйти замуж. Зачать ребенка.
Нет, это невозможно спланировать заранее. И так легко совершить ошибку. А от любви, брака и детей нельзя небрежно избавиться, как от нежеланного визита к зубному врачу.
Если только ты не Энтони Авано, поправилась София, сердясь на себя за инстинктивное чувство горечи, вызванное этой мыслью. Тут она не собиралась идти по стопам отца. Если она сделает выбор и даст обет, то не станет нарушать его.
Так что трех ангелов пока вполне достаточно.
Она повернулась и обвела комнату взглядом. Свечи в золотых и серебряных подсвечниках, прихотливо расставленные цветы. Между окнами царственно возвышалось большое рождественское дерево (одно из четырех, по традиции наряжавшихся на вилле), украшенное хрустальной гирляндой и дорогими игрушками, привезенными из Италии. Под ним уже лежали подарки; дом благоухал запахом сосны и свечного воска.
«Я забыла о времени, – виновато подумала София. – Надо же…» Она с головой ушла в работу, а тем временем ее мать, бабушка и слуги сбивались с ног, украшая дом к празднику.
Она была должна – нет, обязана найти время, чтобы помочь им. «Что, София, ты забыла отметить это в своем календаре?» – поморщившись, подумала она. Приближалась ежегодная рождественская встреча, а она палец о палец не ударила, чтобы ее спланировать и подготовить.
Нужно было немедленно искупить свою вину.
София вышла в боковую дверь и тут же пожалела, что не захватила жакет: дул ледяной ветер. Она пробежала по выложенной камнем извилистой тропинке и влетела в оранжерею.
Там царило приятное влажное тепло.
– Мама!
– Софи? Иди сюда, я покажу тебе свои каллы. Они просто великолепны. Я думаю поставить их в гостиной вместе с амариллисами. Это так нарядно!
Пилар сделала паузу и подняла глаза.
– Где твой жакет?
– Забыла. – София наклонилась, поцеловала мать в щеку, а потом смерила ее долгим, внимательным взглядом.
Рукава старого свитера, достававшего до бедер, засучены; волосы собраны в пучок на затылке…
– Ты похудела.
– Ничего подобного! – Пилар выставила вперед руки в садовых рукавицах. – Вижу, ты говорила с Марией. Если я не впихиваю в себя еду три раза в день, она начинает жаловаться, что я морю себя голодом. Поэтому я украла два пирожных и жду, что они вот-вот отложатся на моих бедрах.
