Трудное время (ЛП) - МакКенна Кара (бесплатные версии книг txt) 📗
И меня вовсе не пугала мужская агрессия. Меня пугали скрытые вещи. Потенциал. То, на что способен мужчина, и меня пугало быть обманутой. Я не могла позволить себе быть втянутой в это.
Боже праведный, неужели я пишу все это осужденному преступнику?
«Я обожаю, твои слова о том, что ты хочешь сделать для меня. Но часть меня хочет услышать, что нравится тебе. Прямо так сразу. Я не хочу, чтобы ты что-то смягчал. Звучит странно, но доверие для меня не постепенный процесс — медленно, последовательно заработанная привилегия. Я не доверяю вещам, которые строятся постепенно. Именно так он навредил мне. Теперь мне нравится черное и белое. Правда, даже если оно не настолько прекрасна».
Я остановилась, моргая. Вот почему я оказалась здесь? В Даррене, в такой парализованной библиотечной системе и в Казинсе? Этот город и эти места… Они не были подарками. Они были со своими шипами, как и преступник, в которого я влюблялась. Первое, что я узнала о нем, это то, что он натворил что-то ужасное — как бы иначе он оказался в Казинсе? Волк вначале показал мне свои зубы, и, осознав опасность, страх перед неприятным сюрпризом исчез, остались только мягкий мех, светящиеся глаза, сила, скорость.
«Поэтому расскажи мне, чего ты хочешь», — писала я. «Расскажи мне все свои темные желания».
В следующую пятницу было холодно, и я нервничала, когда забралась в кровать и обернула одеяло возле подмышек. Я не боялась, как после того, когда отдала ему свое первое письмо, но была на взводе. Я сказала волку не сдерживаться. Сняла с него намордник. Я не могла догадаться, набросится ли он на меня со своим языком или клыками.
«Дорогая», — прочитала я.
«Я хочу прикончить твоего бывшего, правда. Но я не могу и не стану, даже если завтра меня выпустят, и он пройдет мимо меня по улице. Похоже, ты сама с этим справилась, поэтому я продолжаю твердить себе, что этого достаточно. Мне нравится думать, что для мужчины нет большего наказания кроме, как потерять такую женщину, как ты. А если этого недостаточно для того, чтобы он пожалел о том, что сделал или изменился, тогда должно быть он слишком туп и ему преподаст урок какой-нибудь рассерженный незнакомец, избив его.
Ты хочешь знать все мои темные желания, да? Значит ли это, что тебе нравятся темные вещи? Не хочу тебя разочаровывать, но я не особый любитель темных вещей. Когда ты молод, скучаешь и свободен, и знаешь все о сексе, вот тогда ты начинаешь концентрироваться на определенных вещах. Какой вид секса лучше, какой тип женщин идеален для тебя, сложные маневры, которые можно увидеть в порно. Запрещенные вещи. Это словно выбирать любой сорт еды, который тебе хочется в любое время. Ты начинаешь хотеть только один сорт. Самый лучший и самый идеальный. Понимаешь?
Я заперт уже на протяжении пяти лет и одного месяца. Могу поспорить, что ты догадываешься — еда здесь отвратительная. Когда я выйду, я хочу попробовать все, что можно. Каждый вкус и каждый сорт мяса, и каждый сорт сладкого или соленого, или кислого. И не прикасаясь к женщине на протяжении пяти лет, когда я выйду, я хочу попробовать все те обычные разновидности, которыми мужчина и женщина могут заняться вместе.
Здесь все так сложно. И зло, и отвратительно, и громко. Я знаю, ты хочешь услышать темные вещи, но все те романтичные вещи, о которых я говорил тебе…, я так сильно хочу этого, что не могу выразить словами. Я хочу оказаться с тобой в твоей комнате, в тишине, что можно будет услышать твое дыхание и сердцебиение. В такой чистой, что я смогу почувствовать запах твоей кожи. При свечах, в желтом и нежном освещении, после здешних ярких белых ламп, которые используют здесь. Я хочу оказаться с тобой в любом месте, которое не похоже на мою камеру. В просторном и открытом месте, на огромном, толстом матрасе, и на мягчайших простынях. Вместе, где будет прохладно летом и тепло зимой. В огромной ванной. Где-нибудь на траве. Я хочу все женственные штучки, потому что я скучаю по ним. Потому что здесь все кажется твердым, острым и ярким. Я хочу убежать в место, где будет темно, мягко и тихо.
Я хочу убежать в тебя. Я хочу почувствовать твои руки на себе, и твои глаза, и знать, что в радиусе в сто миль никого больше нет. Я хочу почувствовать все это, так же, как и уделить особое внимание первым нескольким кусочкам хорошей еды в ресторане. Для начала, по крайней мере, мне бы хотелось смаковать.
Но после этих первых ощущений, я могу заняться темными вещами ради тебя. Ты хочешь почувствовать, как сильно я сдерживался, да? Ты хочешь чувствовать себя могущественной, предлагая мне закончить мои страдания. Когда я думаю об этом, то улыбаюсь. Ты кажешься такой милой и это так дерзко. Ты хочешь увидеть, как я сойду с ума, поэтому, конечно, я позволю тебе увидеть это.
Я начну очень медленно. Ради себя, а не тебя. Позволь мне смаковать, как я уже сказал. Но это продлится недолго, обещаю. Сначала я исследую твой рот и кожу. Мне нужно, чтобы твои руки были на мне, ко мне так давно никто не прикасался нежно. Я хочу, чтобы ты прикасалась к моему члену очень медленно, чтобы я запомнил каждую секунду. И когда я впервые погружусь в тебя, глядя на тебя при свечах, а твои волосы будут, раскиданы по большим подушкам… я сделаю так, чтобы это мгновение тянулось сотни лет».
Я опустила руку с письмом, вздохнув так громко, что это было слышно в каждом уголке комнаты.
— Черт возьми, ты хорош.
«Но после того, как я снова почувствую все то, чего мне не хватало. Затем я дам тебе те темные вещи, которые ты хочешь. Я буду чертовски твердым для тебя. Внутри тебя. Я хочу, чтобы ты почувствовала его, каждый дюйм моего члена. Я хочу сказать тебе своим телом — почувствуй, что ты делаешь со мной. Почувствуй, как глубоко я хочу быть. Почувствуй, как сильно я хочу кончить от твоей мокрой горячей киски, после стольких лет удовлетворяя себя только рукой. Я посмотрю на тебя, и ты будешь, словно ангел, улыбаться мне. Или, возможно, нет. Возможно, ты будешь злой. Дикой и в агонии. Возможно, твои руки будут на моей заднице или на бедрах, и я буду чувствовать, как они умоляют меня о большем. Глубже. Жестче. Быстрее. Я дам тебе это, и зная, что тебе это нравится, я буду становиться таким горячим. Затем я покажу тебе своим ртом или руками насколько я благодарен».
— О Боже.
Все те вещи, которые я думала, что не хочу слышать от этого мужчины — мягкие простыни, свечи и нежность. Вещи, которые, как я думала, он надеялся, что я хочу слышать. Вещи, которые должны нравиться девочкам, вещи, которые мужчины вынуждены обещать.
В тот вечер я написала:
«Я так ошибалась. Ошибалась, когда предполагала, что ты хочешь, когда ты говорил все эти нежные способы, которыми планировал быть со мной. Как представляла, что ты просто пытаешься мне угодить, говоря мне то, что, как ты думал, я хотела бы услышать. Я никогда не думала, что мужчина может говорить такие слова от чистого сердца — только ртом, когда он пытается затащить женщину в постель. Но ты на самом деле, все это хочешь. Я могу, чувствовать, насколько сильно ты этого хочешь, исходя из твоих писем.
Так что, да, я была бы счастлива, если бы ты был со мной всеми этими способами. Все, почему ты тосковал, сколько захочешь. И да, ты прав — я хочу чувствовать себя могущественной, сводя тебя с ума. Я даже сама этого не подозревала, но ты прав. Ты такой сильный и собранный, а я хочу обратить тебя в умоляющего безумца. Я хочу почувствовать, как твои мышцы двигаются под моими ладонями, чувствовать, как твое тело гонится за удовольствием, быстрее и быстрее. Я хочу увидеть, как самый сильный мужчина, на которого я когда-либо заглядывалась, дрожит и трясется, и стонет беспомощно от желания ко мне…»
Глава 8
Шла вторая пятница ноября, когда все изменилось. Когда земля ушла из-под ног, поглотила меня полностью, вышвырнула меня и перевернула всю мою вселенную с ног на голову.
