Соблазни меня (СИ) - Джокер Ольга (полные книги TXT) 📗
— Привет, пап.
— Дочка, ты не представляешь, что сегодня произошло! На мой счет была отправлена часть суммы, с помощью которой я могу не только расплатиться с долгом, но и заменить старое оборудование на новое.
— Я рада, пап. Сделай это поскорее.
Поднимаюсь с постели чувствуя тупую ноющую боль в области затылка.
— Я, пожалуй, подожду до свадьбы. А потом уже буду распоряжаться деньгами.
И только после своей радостной вести отец спрашивает, как мне живется в огромном особняке Картера. Есть ли у меня личная горничная и не обижает ли меня будущий муж? Отвечаю односложно и как можно скорее кладу трубку, потому что несмотря на всю мою любовь к отцу никак не могу отделаться от странного и неприятного ощущения ненужности…
Глава 23.
Кит.
— Ты ненормальная, Хилари, — возвращаюсь злой после разговора с Мией и падаю на шезлонг.
Сам не пойму почему так завелся и что такого произошло, но мне почему-то хочутся закрыть беззащитную малышку Мию собой и отбивать все нанесенные удары чужаками. Она — беззащитный испуганный зверек, а Хил — опытная хищница, которая не только царапается, но и кусается.
— Потому что усложнила тебе задачу? Ты прав, после такого будет нелегко её трахнуть, — Хил намазывает свое тело солнцезащитным кремом и нагло усмехается.
Хилари Норрис всегда казалась мне просто девушкой-другом. Той, с кем можно было непринужденно поболтать, обсудить футбольные матчи, закатить вечеринку и здорово оттянуться. Мне всегда были важны отношения, которые не переходили бы за рамки моего личного комфорта и моих установок. И Хил казалось соотвествовала им, но не сейчас.
— Мне кажется, что это не твое дело, — все никак не могу понять, что испытываю к Мие — жалость, сочувствие?
Какая мне нахрен разница, что Хил задумала устроить и зачем я вообще полез ее защищать? Но почему-то перед глазами то и дело возникал образ Мии с грустными глазами и злость на Хилари не только возвращалась, но и разжигалась сильнее.
— Ты передумал исполнять намеченный план, — не спрашивает, а констатирует факт.
И это бесит. Не потому что она говорит чушь, а потому что Хил как раз-таки права — я сам начинаю сомневаться в том, что хочу сделать больно ей, Мие. Начинаю сомневаться, что вообще начал с правильной отправной точки. Возможно я и буду упиваться собственным превосходством перед Шоном в случае если Мия переспит со мной, но внутреннее я буду чувствовать себя паршиво.
— Слушай, не беси меня Хилари. Просто заткнись и плавай — ты же для этого сюда приехала?
Хилари не на шутку задевает то как я с ней разговариваю. Она обзывает меня идиотом и взяв свои вещи уходит к автомобилю виляя задницей.
— Зря ты так с ней, — произносит Сэм, поправляя солнцезащитные очки на переносице. — Она же по уши в тебя влюбилась, Кит. Только и говорит о тебе все время.
А ты по уши влюбился в нее, Сэм и я прекрасно это вижу. Просто Сэм… хороший, простой и веселый парень, а Хилари похоже таких не любит.
Спустя час или два остальные ребята забирают свои вещи и разъезжаются по домам. Я не иду провожать их к воротам, лишь с разбегу ныряю в бассейн и плаваю в нем до изнеможения, до тех пор пока мышцы рук не начинают болеть.
Когда выбираюсь на поверхность обтираю тело полотенцем и закинув его на плечо возвращаюсь в дом. Поднимаюсь на второй этаж, легонько стучу в комнату Мии, но не услышав ответ захожу к себе в комнату.
Принимаю прохладный душ, а затем забираюсь на кровать и достаю «Макбук», чтобы какое-то время поработать. Незаметно для себя заканчиваю только ближе к вечеру, когда за окном уже начинает темнеть. Я захлопываю крышку «Макбука», массирую пальцами в уголках глаз и понимаю, что по сути в огромном доме Шона нечем заняться. Интересно, чем он делает здесь унылыми вечерами? Трахает служанок? Играет с ними в прятки?
Накидываю на обнаженное тело футболку и шорты и выхожу из комнаты, чтобы поужинать. Непроизвольно останавливаюсь у комнаты Недотроги и увидев, что там не горит свет спускаюсь вниз. Неужели Мия обиделась и уехала, не попрощавшись?
В доме тихо и словно ни одной живой души, хотя я знаю, что в конце левого крыла на первом этаже живут две помощницы по хозяйству. Прохожу на кухню, открываю холодильник, который до отказа забит едой и свежими продуктами и понимаю, что мне хочется приготовить что-то самостоятельно. Подобие того, чем я питался дома, в России.
Достаю свежее мясо, овощи, лук и принимаюсь за готовку хотя повар из меня честно говоря никудышней. Знала бы мать, что мы питались с отцом, когда ее не стало… Привыкшие к домашней выпечке, к свежим первым блюдам, компотам и киевским котлетам мы перебивались полуфабрикатами и «Ролтоном», хотя есть по правде говоря совсем не хотелось. Отец заваривал какие-то стрёмные быстрорастворимые каши, которые практически никогда не съедались до конца, регулярно покупал сосиски и лапшу.
Пока в один прекрасный момент не притащил домой кулинарную книгу, сказав, что достаточно травить себя. Что матери наверняка не понравилось бы, чем и как мы питаемся. И что мы должны научится наконец существовать без нее.
— Очень вкусно пахнет, — слышится тихий голос Мии из-за спины.
Поворачиваюсь лицом и непроизвольно улыбаюсь, когда замечаю ее стоящей у широкой колоны в простой белой футболке и в цветастой юбке до колен. Судя по её припухшим векам, она спала. Или плакала. Или и то, и другое что вполне вероятно. И почему-то мне очень хочется надеяться, что не я был причиной её слез.
— Это мясо по-французски, — объясняю и поворачиваюсь к плите. — Ты голодна?
— Немного, — Мия садится за высокий стул у барной стойки и с интересом наблюдает за тем, как я заканчиваю приготовление.
— В таком случае давай поужинаем на веранде? Мне показалось, что там очень уютно. Вот, возьми соус и тарелки, а я — все остальное, — Мия тут же поднимается с места и радостно помогает мне. — Выпьем вина?
— Нет, прости, — смущается, покрываясь легким румянцем. — Кажется у меня аллергия на алкоголь.
Мы улыбаемся и перемещаемся на веранду. Садимся за плетеный стол, расставляем тарелки, раскладываем столовые приборы, подаем исходящее жаром мясо. Затем молча приступаем к трапезе, изредка посматривая друг на друга.
— Очень вкусно, Кит. И необычно.
Я просто киваю в ответ и откладываю приборы в сторону. Мия красивая. Нет, не просто милая, хорошенькая или симпатичная, а именно красивая. Я заметил это только сейчас. У нее выразительные скулы, ровный нос, пухлые губы и красивые глаза с длинными изогнутыми ресницами. И ей безумно идёт родинка над нижней губой. И Мия ест даже как-то особенно красиво. Настолько, что сам того, не замечая я сижу и таращусь на нее несколько минут подряд.
Кажется, она перехватывает мой интерес и надпивая апельсиновый сок произносит:
— Сегодня ярко видно звёзды. Я часто смотрела на них, когда жила с отцом. Забиралась на второй этаж, укутывалась пледом и верила словно маленькая, что одна звезда из них — моя мама.
— Твой матери нет в живых? — меня шокирует ее признание, хотя что я вообще могу знать о ней, кроме того, что она выходит замуж за Шона?
У нас чёрт возьми есть что-то общее. И в этот самый момент я понимаю, что хочу её знать чуточку больше других. Возможно больше, чем её когда-либо узнает Шон.
— Мама умерла два года назад. Её сбила машина на перекрестке. Нелепая случайность, чья-то ошибка и моя самая большая боль…
— Мне очень жаль, Мия, — подвигаю свою руку к её ладони и слегка сжимаю.
Она вспыхивает словно спичка, напрягается, смотрит на меня широко раскрытыми глазами и плавно высвобождает руку.
Мы ненадолго замолкаем. Смотрим куда-то на звезды и мне впервые хочется уверенно заявить, что с Мией хорошо молчать. Хорошо просто быть рядом, хорошо разговаривать. И несмотря на разный менталитет нравится чувствовать каждую её эмоцию.
И хотя я до сих пор как могу сопротивляюсь и отганяю любой приступ симпатии связаный с ней, сейчас хочу послать всё к черту и просто наслаждаться моментом.
