Любовь со вкусом миндаля (СИ) - Лейк Оливия (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
Шэрен сощурилась, посмотрев на небо, густо усеянное пышными белоснежными барашками, и глубоко вдохнула: сладкий аромат цветов, смешавшись с аппетитным запахом черничного пирога, дозревающего в духовке, дразнил, заставляя поглядывать в приоткрытую дверь с нетерпением. Она взмахнула рукой, отгоняя назойливую синюю стрекозу, и поднялась с облюбованных ступеней крыльца. Прикрыв летнюю дверь с москитной сеткой, — гостей в виде разномастных насекомых бабуля на чай не приглашала — Шэрен вернулась на место. Возле пышных белых хризантем кружила пчела, а все та же стрекоза атаковала бабушкину соломенную шляпу. С заднего двора слышался заливистый лай Дика, игравшего с дедушкой — домашняя идиллия. Она криво улыбнулась. Жаль только, ее жизнь стала далека от чего-то подобного.
После того, как Шэрен спешно покинула здание «Уайли», сбегая от рассерженного Ника, она буквально утонула в приливе головокружительной радости. Он ревновал! Ему было не все равно, где и с кем она проводит время! Шэрен не знала, чем именно обусловлено поведение Ника: собственническим инстинктом, уязвленным самолюбием, злостью, что проиграл, что не смог сломить сопротивление женщины, но сейчас была уверена — она ему небезразлична! Возможно, даже дорога, по-своему. Вот только ее воодушевление сменилось разочарованием так же быстро, как наступает утро короткой летней ночью. Если последние пару недель Ник смотрел на нее с холодным равнодушием, то теперь оно переросло в спокойное презрение, будто ему стало все ясно с Шэрен, и это «ясно» разочаровало его, заставив стыдиться настойчивого желания покорить эту высоту.
Скрип деревянных половиц отвлек от удручающей рефлексии и волнами накатывающей хандры; дедушка Коул опустился рядом, присаживаясь на ступеньку и вытягивая одну ногу, — больное колено особенно остро беспокоило при смене погоды — и, велев шустрому белому лабрадору не предлагать бабушке свою неоценимую помощь в облагораживании клумбы, внимательно посмотрел на внучку.
— Все нормально? — указывая на ногу, обеспокоенно спросила Шэрен.
— Мне семьдесят четыре, колено — это еще большая удача, — веско заявил он, — есть, знаешь ли, болезни похуже.
— Деменция? — тактично уточнила она, стараясь избегать таких выражений как «маразм» или «старческое слабоумие».
— Геморрой, — скривившись, отозвался пожилой Коул Прескотт. — Ну, а ты как?
Она бодро улыбнулась и повела плечом, поправляя съехавшую на один бок старенькую олимпийку. На солнце было тепло, но, когда оно пряталось за облаками, ветерок переставал быть таким уж летним, вызывая легкий озноб.
— Ага, — задумался он. — Ты в последнее время такая задумчивая, неразговорчивая… У этого состояния есть медицинское объяснение? — с шутливой строгостью договорил Коул.
Шэрен искоса взглянула на дедушку. Делиться радостью, рассказывать об обидах и просто разговаривать — с ним всегда было легко. Он готов выслушать без нотаций и нравоучений, а иногда даже дать дельный совет, если таковой требовался.
— Психологи называют это сумасшествием, — доверительно начала она. — А обычные люди — любовью.
— Не понимаю, — покачал головой Коул. — Когда это любовь стала поводом для грусти?
— Тогда, когда тебя не любят, — шепнула Шэрен.
— Тебя не любят? — переспросил он. — У этого мужчины, как минимум, нет глаз!
— Нет, дедушка, глаза у него есть, у него чувств ко мне нет.
— Где вы познакомились? — деликатно расспрашивал он.
— М-м, — стушевалась Шэрен.
— Он с твоей новой работы, — догадался Коул. Что тут сказать, дедушка всегда был прозорливым человеком, а в этой ситуации сложить дважды два, то есть новую работу и стремительно нахлынувшую любовь, труда не составляло.
— Коллега, значит.
— Не совсем.
Коул Прескотт особенно остро посмотрел на внучку и устало подпер ладонью щеку.
— Начальник?
— У него есть некоторые полномочия в издательстве, — уклонилась от прямого ответа Шэрен.
— Только бабушке не говори, а то маразм нам обоим обеспечен.
— О чем вы там шепчетесь, заговорщики? — снимая грязные перчатки, вмешалась в разговор бабушка Джанетт.
— Думаем, как уговорить тебя запечь твоего коронного ягненка с травами и картошкой.
— Никакой картошки, у тебя повышен холестерин, — отчеканила она и, тепло посмотрев на Шэрен, убиравшую у нее с подола листики и травинки, скомандовала: — Так, подъем! Пирог готов.
Коул поцеловал Шэрен в макушку и шепотом пообещал, что все будет хорошо. Она слабо улыбнулась, но, вспомнив надменное лицо Ника, подумала, что хорошо у них вряд ли будет.
— Майкл, — войдя в кабинет, негромко позвала Шэрен. — Если на сегодня все, то до завтра.
— Хм, — рассеяно протянул он, отрывая голову от бумаг. — Да, конечно, иди, только сначала найди мне курьера. Этот договор нужно срочно подписать, — обращаясь к самому себе, добавил Майкл.
Шэрен состроила кислую гримасу, пока начальник смотрел в компьютер. Найти курьера, когда рабочий день уже как больше часа закончился, задача не из легких.
— А куда нужно отвезти? — размышляя, кого можно отправить, поинтересовалась она.
— Район СоМа, — пробубнил Майкл и поднял на нее глаза. — Знаешь, где это?
— Да, — нехотя проговорила Шэрен. — Я проезжаю его по дороге домой.
«Ну что же, помочь начальству всегда лучше, чем не помочь», — здраво рассудила она и сказала:
— Давайте я отвезу. Какой адрес?
Майкл протянул ей визитку и сказал:
— Отель Реджис. Отдашь документы Нику в руки.
Шэрен замерла, рассматривая адрес гостиницы, в которой была однажды.
— Майкл, мне кажется, это как-то неудобно, — она старалась придумать правдоподобный отказ и корректно отделаться от заведомо провального поручения. Ник пошлет ее куда подальше, даже разбираться не станет.
— Мистер Хейворт ждет эти документы, — он протянул ей папку, — и ему все равно, кто их привезет.
«Да, только ждет он их с курьером, а не со мной», — про себя парировала Шэрен.
— Ника завтра не будет, и если он сразу подпишет, забери документы, если нет, то не жди.
— Хорошо, — пряча обреченность за дежурной улыбкой, ответила она.
Через четверть часа Шэрен стояла возле светлой массивной двери и не находила смелости постучать в нее. Сосчитав про себя до пяти и шумно выдохнув, она опасливо, как трусливый котенок, поскреблась в дверь. Ответа не последовало. Она подождала минуту, затем снова занесла руку, но услышав щелчок, расправила плечи, готовясь стойко принять реакцию Ника.
— Какого черты ты здесь делаешь? — вместо стандартного «добрый вечер» услышала Шэрен.
Она оторвала глаза от голого торса, который не потрудился прикрыть хозяин апартаментов, и уже открыла рот, чтобы ответить в том же духе, но Ник надрывно закашлял, переключая внимание незваной гостьи со своих отвратительных манер на свое же пошатнувшееся здоровье.
Шэрен нахмурилась. Выглядел он неважно. Взъерошенные волосы, испарина на лбу и над верхней губой, воспаленные красные глаза.
— Ты заболел? — проигнорировав грубое приветствие, обеспокоено спросила она.
— Я задал тебе вопрос. Ты плохо слышишь? Повторить? — продолжил грубить Ник.
— Я привезла договор. — Шэрен робко протянула ему папку.
— Неужели больше некому было, — недовольно пробурчал он, выхватив протянутые документы.
— Представь себе, не было, — спокойно отозвалась она и, не обратив внимания на красноречивый взгляд, велевший убираться отсюда, поинтересовалась: — Ты хоть лечишься?
— Не твое дело, — бросил Ник.
— Не мое, конечно, — миролюбиво произнесла Шэрен, выбрав тактику согласия и мягкой уступчивости, которая безотказно работала с капризными, в основе своей вредными младшими братьями Трейси. — Но раз мне нужно подождать пока ты подпишешь договор, — переиначила в свою пользу слова Майкла Шэрен, — я могу помочь.
— Материнский инстинкт? — развернувшись, проворчал Ник. — Ну-ну.
Он пошел вглубь номера, не утруждая себя галантным приглашением войти, но дверь перед носом Шэрен тоже не захлопнул.
