Легенда Рока (ЛП) - Лей Тара (книги регистрация онлайн txt) 📗
— Знаешь, ты ведь никогда не говорил мне, почему решил стать барабанщиком...
Лэндон напрягся, пропихивая очередной комок еды в рот и медленно жуя.
— А что?
Я пожала плечами, чувствуя его нежелание вдаваться в историю.
— Не знаю. Из всех вариантов лично меня больше всего пугают барабаны, — я просто пыталась поддержать беседу, поэтому удивилась, что этот вопрос, казалось, задел его за живое.
Лэндон долго таращился в свою тарелку, словно ответ был написан где-то в его овощах. На лбу у него проступили морщинки, а на шее пульсировала вена. Наконец, он вздохнул и поднял глаза.
— Барабаны не нужно было покупать или арендовать для того, чтобы играть. Можно было пользоваться школьным комплектом ударных. Коксы тогда только взяли меня к себе, и мне не хотелось клянчить у них бабки. — Он остановился. — Я не хотел давать им повод, чтобы от меня отказались.
Я тяжело сглотнула. Передо мной сидел один из самых сексуальных мужчин на планете, который смотрел на меня глазами маленького мальчика-сироты. Я почувствовала боль за приемного ребенка, который просто хотел быть любимым.
Лэндон моргнул, спрятав внутри своих зрачков того паренька.
— Ты никогда не пробовала играть на чем-то, верно?
Мне пришлось поискать свой голос.
— Я хотела, но папа не любил шум, поэтому мне приходилось искать тихие развлечения. Мне бы не разрешили практиковаться дома, так что в этом не было смысла. — Я отодвинула тарелку. — Ради чего, м?
— О чем ты?
— Зачем попробовать делать что-то, если все равно не будешь в этом идеалом? — Пожала я плечами, подняв вилку и толкнув то, что осталось на тарелке. — Кроме того, у меня хватало внеклассных мероприятий.
Изучение французского, председательство в совете студентов и черлидинг. Мне некогда было скучать. Эти отвлечения были не только хороши, но и удерживали меня вдали от дома.
Прежде чем я успела задать ему еще один вопрос, я выпалила то, в чем никогда раньше не признавалась. Даже Лэндону.
— Мне не нравилось быть дома, потому что отец ненавидел меня.
Он резко поднял взгляд от тарелки, остановив вилку на полпути ко рту.
Слова продолжали прибывать и прибывать.
— Возможно, мне должно было бы быть легче от того, что он ненавидел мою мать, но... — я пожала плечами, — ...это было не так.
Он отложил столовый прибор и откинулся на спинку стула.
— Он сам тебе так сказал?
— Нет. Но это было довольно очевидно.
Складка между его бровями углубилась.
— Он ее бил?
— Нет, никогда. Хотя иногда мне бы этого хотелось. Хотя бы раз, чтобы у нее была причина бросить его. Потому что мой отец поступал еще хуже. Он просто нас игнорировал. Можешь представить себе жизнь с кем-то, год за годом, который едва признает твое существование?
— А с тобой? Как он обращался с тобой?
— Ну, если честно, то также. Все свое детство я старалась быть совершенной, но некоторые вещи нельзя изменить. — Моргнув слезами, я отказалась тратить их на того человека и отодвинула полупустую тарелку, встретившись с сочувствующим взглядом Лэндона. — Я была дочерью своей матери.
Лэндон
Все это время я считал, что хранил секреты от Пайпер, скрывая детали, которые превратили бы болтовню за столом в признание.
Похоже, Пайпер тоже прятала свою долю тайн.
— Он был дураком, Пиппа, — парировал я, прекрасно понимая, как ощущение нежеланности проникало в душу и разъедало ее изнутри. И понимая, что никакие слова не сделали бы ситуацию лучше. Большую часть детства я мечтал, чтобы меня игнорировали и оставили в покое. Пайпер и я выросли на противоположных концах дерьмо-шкалы, но оба получили шрамы.
— Возможно. Я всегда хотела братика или сестренку, но и без того чувствовала себя виноватой, оставив маму там. Не думаю, что смогла бы оставить и их. — Она немного вздрогнула.
— Раньше я мечтал о брате, — признался я. — Ну, пока меня не поместили в систему. Там недостаточно ресурсов, чтобы держать родных вместе, так что нас бы разделили.
Взгляд Пайпер смягчился, она протянула руку, чтобы прикрыть мою.
— Да, это было бы ужасно.
Я уставился на ее гладкую кожу и идеальный французский маникюр.
— Ага. Нужно быть осторожным со своими желаниями — они могут исполниться, — как только слова покинули мой рот, мне захотелось побежать за ними и проглотить каждый долбаный слог.
Само собой, Пайпер все поняла.
— Твое желание исполнилось? У тебя есть брат?
Выражение ее лица было таким милым, таким открытым. Не обращающим внимание на происходящее вокруг. Я проткнул кусок брокколи, но при виде ее мой живот взбунтовался, поэтому отшвырнул вилку, проворчав что-то типа: «это сложно».
Пайпер слегка вздохнула с выражением смирения на лице, после чего принялась закрывать наполовину опустошенные контейнеры.
— Да, это мне знакомо.
Я слишком быстро встал, чтобы помочь. Ноги были словно ватные, а комната покачивалась. Пайпер прыгнула в мою сторону, толкнула меня обратно в кресло, прежде чем я успел упасть. Закрыв глаза, дышал глубоко носом и ртом, как учили медсестры. Когда я открыл глаза, Пайпер нервно изучала меня.
— Что я могу сделать?
— Ничего, просто дай мои таблетки — я буду в порядке.
— Но ты только выпил их...
— Пайпер, — ее имя вышло гораздо жестче, чем я того хотел. Прежде чем я успел извиниться, она пересекла комнату, взяла лекарства и поставила их передо мной, не проронив ни слова.
Я почувствовал себя ослом не только потому, что гаркнул на нее, но и потому, что тупо сидел, пока она убиралась.
Но падать в обморок мне хотелось еще меньше.
В один из ее подходов к столу я усадил ее к себе на колени, обхватил руками ее талию и поцеловал в ту же секунду, когда она открыла рот в знак протеста. Только эта девушка могла превратить горькую капусту кимчи в сладость. Я оторвался от нее со стоном.
— Мой дом, вероятно, уже проветрен. Мне пора.
Она отрицательно покачала головой.
— Думаю, тебе стоит остаться на ночь.
Даже с кружащейся головой мне казалось, что я, наконец, сделал первый глубокий вдох за шесть лет. Просто от осознания, что я мог провести с ней ночь, все вернулось на круги своя. И на этот раз, черт возьми, я не облажаюсь.
— Я уже думал, ты никогда не предложишь.
Она положила ладони мне на грудь и оттолкнулась.
— Э-м, нет, я не об этом, но спасибо, — удивление заставило меня ослабить хватку на ее талии, и она отвернулась.
— Почему нет? — нахмурился я.
— Мне бы не хотелось, чтобы ты потерял сознание.
— Этого не произойдет.
— О, правда? — она положила руку на бедро. — Откуда такая уверенность?
— Потому что ты будешь сверху, — я дразнился, но с удовольствием превратил бы слова в реальность.
Губы Пайпер дернулись, и она протянула руку.
— Думаешь, сможешь добраться до моей спальни?
Сделав это, я мгновенно растянулся на матрасе, потянув ее вниз за собой. Отрезав протест, который был на кончике ее языка, шепнул:
— Полежи со мной, пока я не засну.
Накачанный лекарствами и с Пайпер в руках, я оказался без сознания спустя нескольких минут.
* * *
Пайпер, должно быть, тоже уснула. Мой член поднялся с первыми лучами солнца, прижимаясь к ее заднице, а моя грудь — к ее спине.
Независимо от моей способности играть на барабанах, день, когда я не смогу подарить своей женщине оргазм, станет днем, когда мне нужно будет подыскать сосновый гроб и умереть.
От легкого движения моих бедер ноги Пайпер разжались, и я скользнул левой рукой по ее попке к животу, чтобы пробраться под ночнушку.
Боль прокатилась по моему позвоночнику, но прилив эндорфина от пробуждения рядом с Пайпер притупил ее.
Пайпер мягко застонала, заставив моего дружка запульсировать еще сильнее. Но этим утром не я получу удовольствие. Мне много предстоит наверстать ради Пайпер. Если бы я умел лучше подбирать слова, то написал бы ей поэму. Точное и элегантное извинение. То, что выражало бы мое заветное желание. Я жаждал прощения. Но не только его.
