Плохой парень (СИ) - Юдина Екатерина (книги онлайн .txt) 📗
- Так, что у тебя случилось? Ты ведешь себя странно.
Я все же оторвалась от окна и посмотрела на своего парня. Прикусила губу и, не сдержавшись, опустила взгляд. Я чувствовала себя не в праве вообще что-либо говорить Бенуа после того, что только что произошло между мной и Домиником, но мысли бушевали и мне хотелось поделиться тем, что происходило в моей жизни. Тянулась к Бенуа и нуждалась в его поддержке. Какая же я ужасная девушка.
Сжимая ладонями свой рюкзачок, я рассказала Бенуа про все. Про маму, отчима, бандитов и сообщения, которые показала своему парню. Он слушал меня внимательно и лишь временами перебивал меня, чтобы что-то переспросить, или просто выругаться.
- Тот, кто писал тебе эти сообщения, прав в одном – ты умеешь влипать в неприятности, - сказал Бенуа, когда я закончила. Он выглядел хмурым и сильно задумчивым. – И кто это может быть?
- Никто, - я качнула головой. – Я не знаю, откуда этот человек знает про того парня и не понимаю чего он добивается, но он точно не может быть им.
- Почему? – Бенуа обернулся ко мне.
- Потому, что тот парень, которого я когда-то называла плохим, мертв.
- Ты уверена?
- Да, - я кивнула. – Я видела тело. Его… Его убили при мне.
Я сильнее сжала ладонями рюкзачок. Казалось, что до побелевших костяшек и сделала судорожный вдох. Я никогда и никому не рассказывала об этом. Когда-то просила отца отвести меня к психологу, чтобы я могла с ним поговорить про этот случай, но папа на меня лишь накричал, а со временем я вообще закрыла все это в себе. Единственное, рассказала Бенуа о том, что дорогая для меня цепочка подарена мне одним парнем, но не сказала кем именно, а теперь я собиралась рассказать ему все.
- В Санари-Сюр-Мерн находился летний лагерь, в который меня отправили родители шесть лет назад, - сказала негромко. Казалось, что совсем еле слышно. – Знаешь, дети бывают жестоки и часто их может сплотить ненависть к кому-то одному. В том лагере этим человеком была я. Надо мной не издевались, но так же со мной и не дружили. Иногда высказывали шутки про мои брекеты или очки. Даже какой-то стишок придумали про очкастую и зубатую, - я сглотнула, постепенно подходила к самому болезненному для себя. – Поэтому я большую часть времени проводила одна. Часто сидела на качелях, находящихся в конце лагеря и однажды туда пришел этот парень. Я его сразу боялась, ведь слышала от других ребят, что он из влиятельной семьи, связанной с криминалом, но потом поняла, что, наверное, это ложь. Этот мальчишка о себе никому ничего не рассказывал. Даже мне. А откуда детям знать, что чья-то семья связана с криминалом? Это вообще не то, что так легко распространяется, а дети просто любят преувеличивать или надумывать лишнего. Они могли пускать слухи о том, что его отец самый страшный человек во Франции, а потом с таким же успехом рассказывать, что видели Белую женщину одиноко бродящую ночью по лагерю вместе с остальными приведениями.
Я ненадолго замолчала. Пока что не смотрела на Бенуа и, опустив взгляд, пыталась собраться со своими мыслями.
- Тот парень иногда приходил ко мне, когда я была на качелях и со временем мы сдружились, - я вновь замолчала, но буквально на несколько секунд. Качнула головой и продолжила. – Это произошло уже в конце лета. Я нашла место, через которое можно было выбраться из лагеря. За ним ничего не находилось интересного. Только пустырь, а потом лес, но мне хотелось ощутить адреналин. Другие ребята совершали разные необдуманные поступки и мне тоже хотелось чего-то такого, но одной было страшно, поэтому я подговорила того парня пойти вместе со мной. Хотя бы на пять минут выбраться из лагеря и он согласился. Мы сделали это вечером перед ужином. Немного прошлись и уже собирались возвращаться обратно, но внезапно на нас вышли ребята постарше. Их, наверное, было человек шесть и тогда я поняла, что они намеренно шли за нами. Хотели избить этого парня, но в лагере этого сделать не могли, а на пустыре они схватили его и били… били… били… пока он не смог встать на ноги…
Я с трудом выговаривала слова и они никак не могли сравниться с воспоминаниями про тот ужасный случай. Я прекрасно помнила, как те ребята шайкой напали на него, а он отбивался. Был ниже них и в одиночестве, но не давал им спуска, пока двое из нападавших не схватили его и не держали, а остальные били. В голову, живот, по ногам. Но он не издал ни одного крика и ни одного хрипа. Даже, когда кровь полилась из рта и носа. И те парни казались мне озверевшими шакалами, набрасывающимися на одного. Мерзкими. Избивая его, они даже подшучивали.
- Те парни хотели его просто избить, но… они его убили, - прошептала, чувствуя, как по щеке скользнула слеза.
- Ты в этом уверена? – спросил Бенуа, а я кивнула.
Чтобы я не мешала им, один из парней, держал меня, закрывая рот ладонью и я, хоть и истерично вырывалась, желая помочь, видела тот момент, когда мальчишка, которого я называла плохим, упал и больше не вставал. Старшие ребята сразу еще продолжали подшучивать и еще несколько раз ударили его, лежащего на траве, но когда поняли, что он больше не реагировал, но при этом, его глаза были открыты, постепенно начали понимать, что произошло. Один из них проверил пульс и тогда прозвучало это страшное «Вашу мать, он мертв».
- Я сразу тоже не поверила в то, что он мертв и, продолжая вырываться из захвата того парня, который держал меня, укусила его за руку и начала кричать, что нужно позвать на помощь, но добилась лишь того, что и меня побили, - я сглотнула и, расстегнув пару верхних пуговиц на блузке, показала Бенуа шрам на своем плече. Все остальные раны бесследно зажили.
На самом деле все было немного иначе. Как я поняла, те ребята действительно хотели просто избить того мальчишку и то, что он сопротивлялся и так просто не давал себя побить, раззадорило их, а нанесенные им удары – разозлили. А когда они поняли, что «перестарались», очень сильно испугались. Одно дело избить и совсем другое – убить. И я помню, как их лица побелели и в глазах появилась сильная паника. Они несколько раз проверили, но парень действительно был мертв.
Те парни боялись последствий этому и того, что об этом кто-то узнает. Впали в состояние схожей с истерикой, просто не зная, что делать, а тут еще и я кричала моля их позвать на помощь. Пытались меня заткнуть, чтобы на мои крики не прибежали, а я не замолкала и из-за этого меня избили до такой степени, что я потеряла сознание. Время от времени я приходила в себя. Поскольку меня несколько раз ударили по лицу, мои очки были сломаны и я все видела немного расплывчато, но слышала, что они раз за разом пытались привести того мальчишку в чувства, ведь надеялись, что можно избежать собственной ошибки, но ничего не получалось. Тогда они куда-то потащили его тело и это был последний раз, когда я видела того парня, но он еще долгие годы приходил ко мне в кошмарах такой избитый, а я раз за разом просила у него прощения за то, что потянула его туда. Мне стоило держаться от него подальше, ведь я была той, из-за кого случилось все это.
- Я пришла в себя только на следующий день. Вся побитая лежала в медпункте. Была без очков, но сразу ощутила то, что мою руку кто-то сжал с такой силой, что казалось, будто мне ее просто переломают. Оказалось, что это был один из нападавших. Он ждал, когда я очнусь и сразу мне сказал молчать о том, что произошло. Иначе мне будет плохо.
Тот парень сказал, что мне будет не просто плохо. Если я хоть кому-то что-то расскажу, он меня найдет везде, где бы я не пряталась, спустит с меня кожу, выбьет зубы и переломает все кости. Он много чего мне сказал. Тогда, наклонившись ко мне, все это шептал на ухо, а я не смела сделать ни вдоха, но отчетливо ощущала, как и его самого трясло от все еще не прошедшей паники. Он боялся, что кто-то узнает про убийство.
- И ты никому ничего не рассказала? – Бенуа слушал меня внимательно, но теперь еще сильнее хмурился.
- Воспитателям – нет. Побоялась, так как эти парни постоянно крутились около медпункта, в котором я находилась, но, как только получилось, я позвонила отцу, - прошептала. – Он забрал меня и отвез домой, а потом разбирался с тем, что произошло в лагере.