Мой сводный кошмар (СИ) - Воронцова Анастасия (читаем книги бесплатно TXT, FB2) 📗
Что? Кирилл не бывает дома?
— В общем, я не знаю что между вами произошло и какого черта творится с братом, но надеюсь, что эта фигня поскорее закончится. Мама скоро с ума из-за вас двоих сойдет.
От мысли о тете Алине у меня болезненно сжимается сердце. С тех пор мы с ней тоже не разговаривали. Я все еще чувствовала вину из-за того, что не пошла на условия шантажиста, настолько, что не могла заставить себя ответить на звонок.
— Как она? Держится?
Лина поджимает губы и кивает.
— Отец сказал, что не будет подавать на развод, но больше не будет жить вместе с нами. Не знаю, вернется ли он. Мама ходит, как в воду опущенная. А еще все время плачет, когда проходи мимо дверей в ваши с Кириллом комнаты. Если бы вы вернулись, ей бы стало лучше.
Тяжело вздохнув, я отвожу взгляд.
— Я не могу вернуться, ты же знаешь. Из-за того, что произошло. Из-за того, что сделал мой отец. Ты все правильно сказала тогда, меня никогда не должно было быть в вашем доме. Я никогда не была частью вашей семьи, и никогда ею не стану. Нужно было уйти сразу, как только мне прислали ту чертову фотографию.
— Мама рассказала, что тебя шантажировали. Это правда?
Кивнув, я неосознанно сжимаю телефон в кармане. От мысли о подонке, который все это устроил, меня охватывает злость.
— Я должна была уйти из универа, как этот ублюдок и хотел. Прости меня. Если бы я не была такой эгоисткой, твоей семье не пришлось бы проходить через все это.
Лина мрачнеет, и в какой-то момент я почти уверена в том, что она меня ударит, но она только фыркает.
— Ты совсем дура? Думаешь тот подонок не нашел бы другой повод опубликовать эту фотографию? — а потом добавляет, уже спокойнее: — Правда все равно всплыла бы рано или поздно. Думаю, глубоко в душе и я, и отец догадывались обо всем, но не хотели верить. Моя мать и твой отец всегда были близки. Думаю их чувства передались вам с Киром по наследству.
Когда она упоминает Кирилла, на моих губах появляется грустная улыбка.
— Не думаю, что это так. Я слышала у него новая девушка, которая подходит ему гораздо лучше меня.
— Ты про эти глупые слухи?
Только ли слухи?
— Не знаю что там болтают эти дуры, но я видела, как брат смотрит на тебя. И этот его друг все еще подвозит тебя по его просьбе, разве нет? Зачем бы ему это делать, если бы ему было на тебя плевать?
Само собой, я уже думала об этом, но, если это правда, почему он так со мной поступил? Почему наговорил мне все эти вещи и ушел, ничего не объяснив.
— Может ваша мама попросила его об этом позаботиться, и он попросил Алекса возить меня, чтобы лишний раз не встречаться со мной? — хмуро предполагаю я, и Лина раздраженно закатывает глаза.
— И все-таки ты дура. Хорошо, если тебе хочется просто прятаться и жалеть себя — пожалуйста. Но по крайней мере позвони нашей маме. Ты нужна ей. Поэтому, хоть ты и раздражаешь меня, я готова тебя терпеть.
Лина уходит, и я еще какое-то время стою, удивленно глядя ей вслед.
Не ожидала, что она может пойти на примирение со мной, пусть даже ради тети Алины. Это было так непохоже на нее и так по-взрослому. В тот момент Лина показалась взрослее меня.
Она права. Избегать тетю Алину было настоящей трусостью и эгоизмом. Нужно сегодня же ей позвонить, вот только возьму себя в руки. Не хочу волновать ее еще больше, показывая как мне плохо.
Если честно, я не уверена, что хочу оставаться в универе после всего, что произошло. Зачем мне это делать? Друзей у меня здесь никогда не было, а в последнее время стало совсем паршиво. Здесь меня чуть не похитили, здесь я терпела множество насмешек. А тренировки с Владом только сильнее напоминают о Кирилле.
И все же по какой-то непонятной причине я не могу решиться забрать документы, а значит и отказаться от соревнований тоже.
Проклятье! Ну почему все не может быть проще? Почему я чувствую себя, как героиня какого-то детективного романа? Разве учеба в универе должна быть такой?
Тяжело вздохнув, я бросаю взгляд в окно. Возвращаться в аудиторию после подслушанного совсем не хочется, и в конце-концов я решаю прогулять.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Я ловлю себя на том, что не хочу ждать, пока приедет Алекс. Не хочу снова молча сидеть на заднем сидении его машины и думать о том, почему за рулем он, а не Кирилл. Почему он так внезапно отдалился от меня. Почему наговорил все те ужасные вещи. Почему вел себя так, будто я для него ничего не значу. Как будто не было всех тех недель, что мы провели вместе.
Нет, к черту. Я и так достаточно грустила!
В конце концов, я не ребенок, и не обязана каждый день ездить домой с Алексом. А если Кириллу это не нравится, пусть скажет мне об этом в лицо или идет в баню!
За окном отличная погода. На небе ни облачка, ярко светит солнце, и для осени непривычно тепло, и я решаю отправиться в парк. В это время там не так много людей, так что можно не стоять в очереди за сахарной ватой, и не искать часами свободную лавочку в тени.
Я медленно шагаю, слушая музыку в наушниках, вокруг меня падают листья, а во рту тает сладкая вата, и все-таки мне все еще немного грустно.
Мимо проходят влюбленные парочки и родители с детьми, и это заставляет задуматься обо всем, что я потеряла. Мама… Папа… Кирилл…
Интересно, я когда-нибудь буду снова счастлива, или навсегда останусь одна?
Глава 19
Где-то в том же городе
Наступила ночь. Время тусовщиков, программистов, дизайнеров и… Злодеев.
В одной из высоток, в роскошной квартире на последнем этаже притаилась угроза.
Человек, ответственный за похищения, сидел в высоком кожаном кресле за столом, подперев голову руками, и размышлял над следующим шагом. Его лицо было скрыто в тени.
Первые попытки были провальными. Он понимал, что если и дальше будет доверять это дело идиотам, рано или поздно его участие во всем этом вскроется, и никакие деньги не заставят СМИ замолчать. Они на многое готовы в погоне за сенсацией, как в случае с последним скандалом, связанным с Барскими.
Не так давно фото с его женой и другим мужчиной облетело сеть, и с тех пор красовалось на первых полосах всех местных газет.
Само собой, это негативно сказалось на акциях, что было ему только на руку, но все же этого мало.
— Барский должен отказаться от своей части акций и от места в компании, — холодно произнес он, так, что человек, который стоял перед ним, непроизвольно содрогнулся, — Он должен сделать это до конца следующего месяца.
— Вы правда думаете, что он на это пойдет? — неуверенно спросил тот, поглядывая на него со страхом.
Да, он боялся человека в кресле, и не без причины. Он работал на него уже несколько лет, так что прекрасно знал на что он способен, и что бывает с людьми, которые его злят или разочаровывают. Самым большим его страхом, пожалуй, было стать одним из них.
— До сих пор мы избирали неверную тактику. Мы действовали слишком мягко. Следующий наш шаг должен стать ударом для Барского. Таким, чтобы у него и мысли не возникло хитрить.
Человек в кресле вынул из папки фотографию темноволосой девушки и протянул ее подчиненному.
— Вот ваша следующая цель. Младшая дочурка Барского. И на этот раз отправьте ему какую-нибудь часть девчонки, чтобы он понял, что мы не собираемся шутить.
Кивнув, подчиненный дождался дозволения и вышел из квартиры.
Уже позже, спускаясь на лифте, он думал о том, как его пугает этот человек. Пугает до чертиков.
Его задания и раньше были далеки от правил закона и морали, но то, что он хотел от них сейчас… Это было чудовищно.
Он уже не впервые думал о том, чтобы бросить все и сбежать, пока не стало слишком поздно. Единственно, что его останавливало — человек в кресле не прощал предателей. И те, что пытались от него уйти, всегда плохо заканчивали.
Он знал это, потому что и сам помогал разбираться с ними, и не хотел разделить их участь. А значит, что бы ни случилось, человек в кресле должен остаться доволен.