Танго с Бабочкой - Вуд Барбара (список книг .txt, .fb2) 📗
— К психотерапевту? Из твоих уст это звучит как сексуальная лечебница.
— В каком-то смысле это так и есть, не правда ли?
Джессика внимательно изучала профиль Труди, роскошную пышную копну светлых волос, длинные причудливые серебряные сережки, глаза цвета аквамарина. Джессика всегда завидовала красоте Труди.
— Чем же ты занимаешься со своим интеллектуальным партнером?
— Сначала мы спорим, а потом трахаемся.
— И тебя это устраивает?
Труди проворно перестроилась на другую сторону и съехала на Беверли Каньон Драйв.
— Я нахожу это чрезвычайно удовлетворительным. Но не могу на самом деле объяснить тебе, почему, кроме того, что мне кажется, что каждый человек, которого я встречаю, не вполне оправдывает мои ожидания. Свидания обычно оставляют во мне ощущение какой-то ненасыщенности. Даже если я оказалась с парнем в постели и секс был хорошим, я все равно остаюсь с ощущением, что это было не все, на что мы способны. Оба раза с Томасом были просто взрывными. Может быть, дело в анонимности ситуации — он не знает, кто я такая, даже не знает, как меня зовут, или, может быть, это потому, что я контролирую весь сценарий. Я сама не знаю. Я уже пыталась отыскать ответ, но пока он от меня ускользает.
Джессика высунулась в окно, как только они выехали на Родео Драйв. Что она собиралась отыскать в секретных комнатах «Бабочки»? Почему решила стать членом их клуба? Многое было связано с элементами той рискованности во всем — вот почему ей нравились судебные процессы. Все было настолько непредсказуемо, не было никаких гарантий — выиграешь или проиграешь все, и каждый новый день, каждое новое дело представляло невероятное количество новых вызовов. Точно так же она воспринимала и «Бабочку». Но было во всем этом и нечто большее: с того самого момента, как Труди впервые рассказала ей об этом месте, у Джессики появилось непреодолимое желание стать членом клуба. Возможно, это было потому, что, несмотря на заверения Труди о безопасности этого места, в нем все равно был элемент опасности?
— Как же я могу быть уверена, что не подвергнусь клевете? — спросила она, когда они припарковались около «Фанелли». — Мне же нужно заботиться о своей карьере, о своих партнерах.
— Ну, если слушать мою кузину Алексис, которая узнала это от своей подруги Линды Маркус, которую, в свою очередь, тоже кто-то привел в «Бабочку», это место существует уже несколько лет, и за все это время ни разу не было случая какой-то клеветы или даже чего-то близкого этому. В конце концов, как это все может произойти? Компаньоны даже понятия не имеют о том, кто мы такие. Все наши личные данные хорошо засекречены. Только у директора есть доступ к файлам, а она, конечно, не станет ни о чем говорить.
— Все равно секретность этого места рано или поздно раскроется. Если хотя бы одна бумажка просочится наружу, у нас всех возникнут большие неприятности.
Труди ослепительно улыбнулась Джессике:
— Разве это что-то изменит и остановит нас?
Служащий парковки помог ей открыть дверь, и она протянула ему ключи.
Труди еще должна была пробежаться по магазинам в «Фанелли». Джессика тем временем отправилась в лифт вместе с сопровождающим.
Пока Труди и Джессика ожидали сопровождающего, они пробежались по ряду с дорогими пальто. Тихим голосом, так, чтобы никто больше не мог ее услышать, Джессика спросила:
— Чем занимается Алексис, когда сюда приезжает?
— Моя кузина — доктор. На самом деле она несостоявшаяся художница, придумывают дикие, удивительные сценарии. Некоторые из них очень тщательно продумываются: костюмы, бутафория, все. Она обожает фантазировать.
— Она спрашивает одного и того же партнера каждый раз?
Труди покачала головой:
— Алексис обожает разнообразие. Каждый раз новый парень, новая сцена.
Джессика не отрицала, что перспектива, заниматься сексом каждый раз с новым человеком, экспертом, приятно возбуждала ее. Когда она вышла замуж за Джона, она была девственницей, и с того момента она больше никогда ни с кем не была. Она всегда полагала, что ее муж очень хорош в постели — у нее даже время от времени случался оргазм, но ей просто не с чем было сравнивать. Она также не могла сказать, была ли она удовлетворена после секса или нет. Ей нравилось заниматься любовью с Джоном, но были и моменты, когда ей хотелось остаться одной и вдоволь пофантазировать.
Джессику интересовало, была ли Труди права в том, что «Бабочка» больше, чем просто место, куда приходят, чтобы заняться сексом. Могла ли женщина обрести удовлетворение и насыщенность, воплотив свои фантазии?
Может быть, это своеобразный способ справляться с проблемами, находить ответы, переживать катарсис, который уносил все старые фобии и табу прочь?
«Но почему же я здесь?» — Джессика не переставала спрашивать саму себя, пока в конце концов сопровождающий не подошел к ней и не сказал о том, что директор ее ждет.
Потом она подумала о Джоне и удивилась внезапности этой мысли.
Ее повели наверх, и она очутилась в таинственной комнате оттенков пустыни, с причудливым ковриком на полу, высушенными растениями в индийских горшках, оттисками Джорджа О’Кифа на стенах и кофейным столиком, на котором стоял кристально прозрачный графин с белым вином, удлиненные бокалы и тарелочка с маленькими сандвичами. Когда Джессика наконец села, она поняла, что нервничает.
Она снова подумала о Джоне, словно он пришел за ней сюда, следя за ней. Это понравилось бы ему, Джессика знала, что Джону нравилось думать о самом себе как о ее предводителе, ее управляющем, ее собственной совести. Кстати, она должна была признать, что, возможно, всем этим он и был. Она сама ему это позволяла. Ей некого было винить, кроме себя. Джон появился в жизни Джессики во время, полное стрессов, в период между колледжем и высшей юридической школой. Пока она была ребенком, а затем подростком, ее отец и церковь все время являлись для нее руководителями. Затем она отправилась в колледж, отдалилась от авторитета своего отца и, вероятно, от церкви. Когда она встретила Джона, он немедленно заполнил эту нишу в ее жизни. Уже на первых свиданиях Джон всегда говорил ей, как одеваться, советовал, с кем стоит дружить, а с кем нет, сам делал заказы за нее в ресторане, выбирал фильмы, которые они будут смотреть. И Джессика позволяла ему все это. Она была влюблена, и ей не терпелось угодить ему.
Проблема заключалась только в том, что однажды она получила свою юридическую степень и должна была заниматься карьерой самостоятельно, хотя их роли в семье от этого не поменялись. Только этим утром, пока она собиралась в офис на встречу с Хатчинсоном, Джон уже успел критически прокомментировать ее одежду. Чтобы сохранить мир в доме, Джессика поднялась наверх и переоделась.
За восемь лет совместной жизни не было ни разу, чтобы она не прислушивалась к его капризам. И вот только сейчас она им пренебрегала наиболее неистовым способом, и внезапное осознание того, зачем она на самом деле решила приехать в «Бабочку», тайно нарушив правила, установленные Джоном, начинало кружить голову.
Директор заведения, которая не сочла нужным представиться Джессике, была высокой и стройной женщиной лет пятидесяти, как показалось Джессике. Одетая в дорогой костюм от модного дизайнера, она вошла в двери и радушно поприветствовала Джессику мягким рукопожатием. Затем они сели и приступили прямо к делу.
Деньги перешли из рук в руки — все члены клуба всегда платили наличными. Взамен Джессика получила очаровательный платиновый браслет с бабочкой. Директор объяснила правила, впрочем, все это Джессика уже слышала от Труди. Когда она спросила, есть ли у Джессики какие-то вопросы, та ответила:
— Компаньоны, кто они такие? По каким критериям вы их выбираете?
— Боюсь, что не могу вам этого сказать. Мы защищаем их личные данные так же строго, как и данные членов клуба. Но, пожалуйста, не беспокойтесь по этому поводу, так как они подвергаются доскональной проверке, как психологической, так и физической. Я также должна особо отметить негласное правило клуба — партнеры никогда не пересекаются за его пределами. Несколько членов клуба уже просили, чтобы партнеры заехали за ними домой или в отель, но ради вашей же безопасности мы этого не допускаем. Именно по этой причине им запрещено называть свои настоящие имена или говорить, где они живут. Мы настаиваем на том, чтобы все участники соблюдали эти правила и не разглашали никакие свои личные данные.
