Другое утро - Макарова Людмила (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
– Могу до конца прочесть, – гордо заявила Ленка. – Я помню. Почти все, что читала когда-то, помню. Даже самой удивительно.
– Нет уж! Не надо! Твои способности на большую аудиторию рассчитаны, а у меня одной от таких эстетических впечатлений истерика может случиться. И вообще я Блока больше любила, ты же знаешь.
Предчувствую тебя,
Года проходят мимо,
Все в облике одном –
Предчувствую тебя…
Весь горизонт в огне
И ясен нестерпимо…
Дальше не помню.
– И молча жду, тоскуя и любя, – услужливо вставила Ленка. – Точно! Это как раз для тебя – молча ждать, тоскуя и любя. Говорила я тебе, все время говорила, что мужики охоту любят, чтоб добыча потрудней досталась и чтоб все время быть настороже, потому как желающие умыкнуть всегда тут как тут. А ты вечно раскиснешь, разнюнишься – люблю, жить без него не могу, на край света за ним готова идти!
– Уже не разнюниваюсь! – почему-то разозлилась Ира. – Все. Кремень.
– Ну вот видишь, – старательно не заметила ее злости Ленка. – Поэтому Максим твой и ходит следом как привязанный.
– Он не мой. И уже не ходит. И вообще, был ли мальчик?
Только сейчас она почувствовала, как на нее подействовал коньяк. Ударил все-таки, но не в голову, а в ноги и руки, они стали непослушными и мягкими. Все, больше нельзя ни глотка, ей еще до дома самостоятельно добираться. К Ленке в машину она сесть не рискнет. И Ленке бы не советовала, но знает, что это бесполезно.
– Еще как был! – шутливо возмутилась Ленка. – Я – живой свидетель. Такого мальчика трудно не заметить.
– Был да сплыл. Бросил меня. – Ире тоже захотелось, чтобы подруга ее пожалела.
Но Ленка не пожалела, сразу раскусила ее притворство:
– Я, конечно, не Станиславский, но тебе не верю.
Не мог он тебя бросить.
– А вот и бросил, – настаивала на своем Ира, обиженная недоверием. – Мальчишка, он и есть мальчишка. Как вспыхнул, так и погас. Приревновал на пустом месте.
– Так уж и на пустом? Прости, но опять недоигрываешь, я тебе не верю. Выкладывай как на духу. – Ленка подкатила за спинку соседний стул, сбросила туфли, вытянула ноги, всем своим видом показывая, что приготовилась слушать.
И Ира выложила, но не как на духу, а как было нужно:
– Я позавчера презентацию проводила в Бобровке.
– И как? – подтвердила заинтересованность Ленка.
– Успешно! – усмехнулась Ира. – Встретила там Аксенова. Ну того самого, директора комбината, я еще зимой в командировку ездила.
– Ну и?.. – напряглась Ленка.
– Ну и переспала с ним, приехала в офис только утром. А Максим понял, что я там… В общем, сегодня не появился.
– Ну ты даешь! Так сразу? Ты?! – Ленка быстренько сняла со стула ноги и повернулась к Ире анфас. – И как он?
– Кто? – на всякий случай уточнила Ира.
– Как кто? Аксенов.
– А… Обыкновенно, – пожала плечами Ира. – Ничего особенного. Прост как правда. Ретировался пораньше, я проснулась одна, в чужом доме, на кухне охранник и домработница обсуждают его жену. Хорошо еще избежала классической сцены вытаскивания законной женой случайной любовницы за волосы на порог. Сразу уехала.
Приятного мало.
Она не сказала ни слова не правды. Все было именно так – просто и грубо в этой своей простоте. Она так и не услышала от него обязательной в таких случаях фразы: «Ты такая красивая!» Она так и не почувствовала не то что удовольствия, но даже тени желания.
Он всего лишь расстегнул ее платье, придавил ее всей тяжестью своего тела и очень скоро затих, откинулся на спину, вдавил ее голову себе в ключицу и так уснул.
А она долго лежала без сна и без единой мысли в голове. Она должна была бы ощутить себя разбитой, как тот самый пресловутый коллонтаевский стакан воды, который выпили и выбросили за ненадобностью. Но она не чувствовала себя разбитой, напротив, мирно лежала, уткнувшись носом в его ключицу, и старалась не спугнуть его сон. Да, она понимала, что все было так незатейливо, точно он напился воды, но почему-то ей казалось, что для него, как для выбившегося из сил путника в пустыне, это был глоток, без которого он не мог бы идти дальше. И разве можно сожалеть о том, что дал напиться страждущему в пустыне?
– Понятно, – наконец-то искренне посочувствовала Ленка. – Знаю я эту публику. Они быстренько к полному обслуживанию привыкают и верят, что неотразимы, что каждая должна визжать от восторга, стоит ему только по заднице хлопнуть, а уж если юбку задрал и соизволил на тебя залезть… Тут уж просто счастье привалило! А сам небось и с женой-то справиться не в состоянии.
– Ну, Лен… – поморщилась Ира. Поморщилась потому, что ей не нравилось, что Ленка так говорила об Аксенове. И еще потому, что Ленка, само собой, была права. Мало ли что ночью покажется! Когда кажется, креститься надо. Нафантазировала себе черт-те что. Чай, не девочка, давно пора понять – днем виднее, как все есть на самом деле. А на самом деле он женат. Это раз. И ночные залетные гостьи для него, судя по реакции прислуги, в порядке вещей. Это два. Так что ни о какой пустыне говорить не приходится. Воды сколько хочешь – водопады, бассейны, моря и реки! Вот он и привык разбрасываться стаканами. А ей нужно всего-навсего намотать на ус очередной урок и больше не покупаться на чьи бы то ни было беспомощные взгляды.
– Да не переживай ты так, никуда он не денется.
– Кто? – опять некстати уточнила Ира.
– Как кто? – удивилась Ленка. – Максим, кто ж еще? Прибежит как миленький. Соскучится и прибежит.
Вот увидишь, сегодня же и примчится.
Ленка еще не договорила эту фразу, а Ира уже видела, что дверь ее кабинета открылась и на пороге стоит Аксенов. Собственной персоной.
Хоть бы Ленка перестала наконец повторять свои бесконечные «примчится», «прибежит как миленький», ведь Аксенов может подумать, что это о нем! Но Ленка как специально все продолжала и продолжала свою успокоительную речь, и тогда Ире пришлось сказать:
– Знакомьтесь.
Ленка вздрогнула, обернулась, но своего удивления не высказала ничем.
– Аксенов, – произнес он.
– Елена Васильевна, – важно, даже царственно представилась Ленка.
– Ириш, мне некогда, опаздываю на самолет. Проводи до аэропорта, – сказал он, глядя куда-то мимо Иры. Она хотела возмутиться таким самоуправством, но в его глазах на секунду, только на одну секунду мелькнуло все то же выражение беспомощности. И она попросила:
– Лен, вот ключи, закрой офис, ладно? Только свет не забудь проверить и компьютеры. А то я не успеваю.
Глава 8
– А… Шарлотта Корде! Добрый вечер, Ирина Сергеевна, – засмеялся Петрович, открывая перед ней заднюю дверцу.
Иру неприятно удивило, что он хорошо помнит тот давнишний разговор и знает ее имя. Аксенов – ладно, но этому веселому отставному гэбэшнику какое до нее дело?
А то, что Петрович – гэбэшник, видно невооруженным взглядом. У них в редакции на излете советских времен крутился один такой «прикрепленный шеф», ходил и разговоры по душам заводил. И лицо у него всегда было такое доброжелательное-доброжелательное, и манера общаться такая дружески-фамильярная, словно он с тобой родился в одном роддоме и вырос в одном дворе. Правда, особых инцидентов, связанных с органами, Ира в редакции не запомнила, но все равно неприятно, что у кого-то такая работа – в душу влезать и выводы из этого делать.
Фу, гадость какая.
– Здравствуйте, – вежливо и холодно поздоровалась Ира с Петровичем и водителем, у которого видела только спину да глаза в зеркальце напротив. Аксенов сел рядом с ней, пожалуй, слишком рядом с ней, если учитывать, что на просторном заднем сиденье можно уместить еще пару-тройку таких, как они. Когда Петрович захлопнул за Аксеновым дверцу, сам устроился на переднем сиденье и машина тронулась с места, Ира испугалась.
Испугалась, что вот так, слепой овцой, пошла за ним и что теперь он может протянуть руку и обнять ее прямо здесь, в замкнутом пространстве салона, на глазах у двух совершенно посторонних для нее мужчин, которые будут думать о ней черт-те что. Этого ей ни за что не вытерпеть, и она станет потихоньку, чтобы не услышали водитель и Петрович, выворачиваться из-под его рук и шептать «не надо», но они все равно услышат, все поймут. И ее глупое детское манерничанье еще больше развеселит этого развеселого Петровича и даст водителю повод лишний раз поскалить зубы.
