Лихорадка под названием... (СИ) - Плагина Юлия (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
- Огурцова, смотри немного левее, - насмешливо прозвучало сбоку, и рядом со мной затормозила блестящая тёмно-синяя иномарка. - Садись.
Еле сдержав поросячий визг радости (нужно будет не забыть отблагодарить парня за небывалое количество альтруизма относительно моей скромной персоны!..), мышкой юркнула на пассажирское сиденье и быстренько пристегнулась ремнём безопасности. А то мало ли, вдруг сейчас Герману шлея под хвост попадёт, и мою довольную до неприличия светлость взашей вытолкают на улицу, злобно-издевательски хохоча. Улыбка клинической идиотки никак не хотела стираться с лица, поэтому, чтобы не нервировать Савельникова, и так подозрительно косящегося в сторону пассажира, отвернулась к окну, чисто автоматически отмечая мягкий ход машины и непоколебимую уверенность водителя.
- Давно права получил? - проявила любопытство, всё больше для того, чтобы хоть как-то заполнить паузу.
- В восемнадцать лет, - недоумённо пожали плечами, и снова наступила гнетущая тишина.
"Господи, уж лучше бы на первую пару опоздала, но добиралась на общественном автотранспорте - всё же веселее бы было!" - проснулось старушечье ворчание. - "Ага, а потом бы долго и нудно пыталась доказать Елене Александровне, что студентка Огурцова - лапочка и умница во всех смыслах, но живёт ой как далеко от Академии, поэтому и не смогла почтить Перепейко своим монаршим присутствием," - окатил ведром презрения такой родной, но непозволительно редкий здравый смысл.
- Павла, ты там снова уснула? - вернул меня в действительность недовольный голос Германа. - На, - и перед моим носом нарисовалась булочка с кунжутом и бутылочка абрикосового йогурта, - покушай.
- С-спасибо, - прозаикалась, до слёз растроганная таким отношением практически незнакомого парня. - Я за обедом тебе деньги верну, честное слово!
- Совсем сбрендила? - моментально окрысился молодой человек. - Мы же друзья, о каких "возвратах" может идти речь?!
- Я так не могу, - проглотив кусочек восхитительно вкусной сдобы, всё-таки выдавила из себя признание. - Мы знакомы всего ничего, а ты уже вон сколько для меня сделал, - и для пущей наглядности ещё и рукой в воздухе покрутить, чтобы ни у кого не осталось сомнений на этот счёт.
- Знаешь, - мимолетна улыбка тронула тонкие губы парня, отчего его лицо стало ещё более привлекательным, а я так и вообще, чуть всю булку целиком не проглотила вместе с пластиковой тарой из-под молочного продукта, - было бы вполне достаточно искренних слов благодарности. - Только я открыла рот, чтобы привести в исполнение дельный совет, как эта паразитина обломал всю "малину". - Но раз тебе так хочет меня отблагодарить в физическом плане, то сойдёмся на желании!
- На желании? - челюсть плавно уехала в сторону, как каретка у пишущей машинки, а в глазах начало плескаться недовольство, грозя в скором времени перерасти в раздражение. - А рожа не треснет?
- Наверное, я неправильно выразился, - моментально пошёл на попятный оппонент. - Правильнее было бы сказать не "желание", а "исполнение просьбы", - и такая обворожительная улыбка и ласковый взгляд из-под полуопущенных ресниц, что я против воли согласно кивнула: чего только не сделаешь, когда такие ангелочки просят. - Вот и договорились, - на радостях хлопнул ладонью по рулю Герман, припарковываясь на стоянке перед проходной Академии. - Посиди секунду в машине, я сейчас... - и проворно выскользнул из авто, оставив меня в недоумении хлопать ресницами.
Комичная ситуация разрешилась практически сразу же, стоило только заметить, что Савельников обошел иномарку и, игриво подмигнув стайке девушек, чуть не упавших в обморок от такого проявления "чувств", открыл дверцу пассажирского места, помогая моей офонаревшей персоне выбраться из недр авто. Оперевшись на поданную руку молодого человека, с самой царственной миной, на какую только была способна, выпорхнула из салона "Lamborghini" и непонимающе уставилась на друга, который явно не собирался отпускать меня.
- Герман, - продемонстрировав наследнику компании "ДомСтрой" тридцать два зуба практически в обворожительной улыбке, попыталась мягко освободиться из захвата, - мне нужно бежать на пару. Увидимся за обедом?
- Конечно... родная, - не отрывая взгляда чёрных глаз от моего лица, ударили ядерным оружием по нежной девичьей психике. - Надеюсь, не откажешь мне в этой маленькой слабости, - всё больше накаляя обстановку протянул молодой человек, а я же отчётливо почувствовала, что меня мысленно уже придушили в шесть рук и давно прикопали на ближайшем погосте воздыхательницы Савельникова.
Пока я затылком ощущала враждебные взгляды девушек, Герман, зараза такая, времени даром не терял. Всё также продолжая мягко удерживать мою руку, парень придвинулся на шаг ближе и очертил овал девичьего лица согнутым указательным пальцем, нежно касаясь кожи и вызывая толпу мурашек, стайками разлетавшихся от позвоночника по всему телу. Добравшись до подбородка, Савельников нежно приподнял моё вмиг вспыхнувшее лицо и улыбнулся странной, но такой притягательной улыбкой, что балбесина Павла моментально обо всём забыла.
- Я знаю, что это неправильно, но... - наклоняясь к моему лицу, прошептал молодой человек, будто заранее за что-то извиняясь, - ... не могу себе в этом отказать.
Пальцы Германа скользнули в распущенные волосы, наконец-то освобождая моё запястье, а свободная рука в собственническом жесте обвила талию, что позволило парню привлечь меня к себе. Я даже не успела оказать сопротивление, когда его губы коснулись моих. Тепло, исходившее от Савельникова, приятно обволакивало, даря ощущение надёжности и защищённости, благодаря чему я совсем лишилась сил и желания противиться напористому поцелую. Герман словно завладел моим разумом, одурманив потоком неизведанных физических ощущений.
Меня никогда так не целовали и не обнимали, вызывая такое упоительно-щемящее удовольствие... Ладно, чего уж греха таить-то? Это был мой первый настоящий поцелуй, а не детские чмоки-чмоки в губки, сидя в песочнице и лепя калачи!
Язык Германа проник вглубь рта, коснулся нёба, провоцируя вступить в увлекательную игру, и вызывая целый фейерверк неизведанных, но таких притягательно-восхитительных ощущений.
"Только не вздумай подчиниться и лужицей стечь к ногам этого проходимца!" -сиреной взвыл инстинкт самосохранения, душа женский кретинизм и пиная ногой девичьи мечтания о красивом и самодостаточном принце. - "Ну-ка, тряпка, соберись!.. Ответим наглецу его же орудием!"
Жесткая самодисциплина, которой я всю жизнь подчинялась, медленно, но верно начала перерастать в еле сдерживаемую страсть. Обвив руками шею Савельникова, решила следовать методике "учителя", поэтому, недолго думая, запустила пальцы в густые волосы парня, сжимая мягкие пряди в кулаке и немного оттягивая их вниз. Прижавшись всем телом к Герману, откинула голову немного назад, углубляя поцелуй. Всеми моими движениями в этот момент руководил не разум, а инстинктивное желание не уступать, не сдаваться, не подчиняться, заставить "развратителя" чувствовать то, что почувствовала сейчас я - как минимум удивление, граничащее с шоком.
Рука, обнимавшая талию, напряглась, опустилась ниже... Где-то на задворках разума билась в истерике девичья честь, слёзно вопя о том, что так недолго и родителей бабушкой - дедушкой сделать, но была зверски мной проигнорирована (когда ещё удастся испытать такой шкал эмоций?!..). Как ни странно, но Герман первым пришёл в себя, прерывая поцелуй так же неожиданно, как и начиная игру со мной.
- Кажется, кто-то на пару опаздывал, - хриплым голосом оповестили меня, немного отстранившись, но всё также не выпуская из объятий. - Топай, а то потом ныть будешь, что я, такой плохой, не пустил студентку Огурцову на занятия.
Эта реплика, брошенная ехидным голосом, отрезвила меня и придала так необходимую в данный момент злость. Улыбнувшись самой ласковой и обворожительной улыбкой (эх, всё-таки парень меня ещё плохо знает, а вот окажись на его месте Булавинцева и приметь оскал подруги, непременно бы ноги сделала!..), поправила съехавший немного в сторону галстук студента Савельникова и... Со всей дури наступила уголком танкетки на ногу молодого человека. Судя по лицу Германа, он еле-еле сдержался, чтобы не взвыть благим матом и, тем самым, не опозориться, но взгляд, брошенный на меня, обещал скорую и болезненную смерть некоторым зарвавшимся личностям.
