Красота - страшная сила - Агни Кэти (серия книг .txt) 📗
— Привет, вы, наверно, Лора, — слегка шепелявя, пропел удивительно тоненький, похожий на юного мальчика, человек в черном. — Меня зовут Даниэль. Садитесь, сейчас сделаю из вас суперзвезду.
Фамилия мастера возбуждала ассоциации с французской школой рыцарей расчески и ножниц, но выговор мистера Дюшампа явно выдавал его ливерпульские корни.
— Извините, — пробормотала я, смущенно теребя волосы, — на голове у меня воронье гнездо, боюсь, вам с этим будет трудно что-нибудь сделать.
— Прошу прощения, — ответил Даниэль скептически, забавно искажая слова своим акцентом, — но, если уж я смог справиться с… — Он на секунду замолчал, театрально поигрывая расческой. — По правде говоря, мне нельзя называть имена клиентов. Скажем, если я могу сделать привлекательным толстого, лысеющего певца или композитора, то что говорить о вас, мадмуазель.
Потом он широко улыбнулся, словно желая показать, что нисколечки на меня не обиделся. Ну просто ни капельки.
— Сейчас вы у меня станете белокурой феей, — заявил он, — в ореоле сияющих золотистых локонов. Карен, подай-ка таблицу цветов.
Крохотное, похожее на эльфа, создание с короткими обесцвеченными кудрями мелкими шажками затопотало из комнаты и возникло вновь, держа в руках лакированную картонку. На ней было множество нейлоновых локонов светлых тонов. Каждый локон имел свое название, например: «Восторг Тициана» или «Золотое сияние».
— Мне кажется, вашему цвету кожи больше пойдут теплые тона. — Даниэль откинул с моего лица волосы и бросил быстрый взгляд. — Значит, я возьму вот этот оттенок медового, немного золотистого, а в основу положу вот этот, — и он указал на локон с надписью «Мерилин Монро».
— Но это уж чересчур! Они слишком светлые… — воскликнула я испуганно.
— Сейчас я вам все объясню, — невозмутимо парировал Даниэль. — На телевидении все должно быть ярче и смелее, чем в реальности, в том числе и цвет волос. Вообще-то я никогда не рекомендую клиентам уходить от своего природного цвета более чем на два тона. Но тому, кто часто появляется на телеэкране, — а я работаю и со звездами из Голливуда — требуются яркие краски. Если цвет волос не подходит к оттенку кожи — ничего страшного, для этого и существуют визажисты. Забудьте о своем истинном облике, Лора. Вы попали в мир иллюзий. И если вы хотите оставаться в нем, придется самой стать в некоторой степени иллюзией, милая моя.
С этими словами маг и волшебник парикмахерского дела хлопнул в ладоши, и его маленькие эльфы побежали смешивать перекись и подготавливать краску, а один из них, самый маленький, принялся подбирать лак для моих «коготков».
Через какие-нибудь три часа мы с Даниэлем Дюшампом были лучшими друзьями, но при этом я уже не была Лора Макнотон. Из зеркала на меня смотрела совсем другая женщина, а именно одна из тех, у кого собственная яхта, кто каждый день, перед тем как отправиться в спортзал клуба «Харбор», обедает в ресторане «Ле Каприз». Женщина, которая стоит очень больших денег. Разве с этими золотистыми локонами можно жить в лачуге где-то на северной окраине Лондона? Нет, и еще раз нет! Обитать это неземное существо должно, по крайней мере, в районе Челси.
— Ну как, довольна? — нетерпеливо спросил Даниэль, наблюдая, как я верчусь и прихорашиваюсь перед зеркалами, с восхищением рассматривая себя то со спины, то в профиль.
— В полном восторге, — ответила я. — Что еще можно ответить этому волшебнику?
— Ну, тогда до вечера на балу, Золушка, — усмехнулся Даниэль.
— Ты тоже собираешься на прием к Люси Ллойд? — спросила я.
— Конечно, — ответил он, — она моя клиентка. А сейчас я еду делать ей укладку.
Итак, на приеме я была уже блондинкой в платье стоимостью в две тысячи фунтов и шла под руку с валлийцем в костюме от Прада. Не скрою, Джек выглядел великолепно, разве что казался маловат ростом рядом со мной, вышагивающей в туфлях на неприлично высоких каблуках. Слегка пошатываясь, я поднималась по лестнице и боялась, что вот-вот просто задохнусь от восторга. Всю свою жизнь я ждала этой минуты. К сожалению, мы допустили промашку, приехав сразу вслед за Кайли Миноуг: по сравнению с ней я казалась великаншей. К тому же папарацци нас не заметили, за исключением тех, кого предупредила Джаз. Должно быть, мы органично вписались в обстановку, потому что никто не стал проверять наших имен, нас сразу проводили в толпу знаменитостей, как будто это и была естественная среда нашего обитания.
— Господи, это восхитительно, — прошептала я Джеку, когда мы пробирались позади Кайли к столу с шампанским.
— Держи себя в руках, Лора, — строго предупредил меня Джек, — будь спокойна.
«Какое тут к черту спокойствие», — подумала я, заметив в толпе Натали, Грэма и Кэти и приветственно помахав им рукой, не скрывая немодного в этой обстановке восторга.
— Я хочу познакомиться с тем парнем, — сказал Джек, неспешно потягивая шампанское и кивком головы указывая на группу солидных мужчин лет сорока-пятидесяти. — Его зовут Уоррен Кларк, и он классный агент. Слышала о нем?
— Я сталкивалась с ним по работе, когда брала интервью у его людей, — объяснила я, опрокинув в себя первый стакан шампанского.
— Тогда подойди вместе со мной и поздоровайся, — обрадовался Джек. — И тебе, и мне теперь понадобится крутой агент. У меня есть девушка в Кардифе, но она мелкая сошка. Я хочу, чтобы все было по высшему разряду, а ты?
Я и не думала о том, чтобы искать себе агента. Агенты нужны знаменитостям, а мы еще даже пилот не выпустили.
— Пойдем? — спросил Джек, сверля глазами мистера Кларка.
Кларк оказался огромным мужчиной с жестким и чванливым выражением на красном лице и недобрым взглядом. Я испугалась его, едва увидев. У меня по спине мурашки побежали от одной мысли, что подойду к нему поболтать. А вдруг он смутит меня взглядом или унизит острым замечанием, или просто не заметит? Я отрицательно помотала головой!
— Не-е, я лучше пойду поздороваюсь с друзьями! — И я схватила второй бокал шампанского с подноса проходившей мимо официантки. — Твое здоровье, Джек. За нас! — И опрокинула очередной бокал.
— Лора, мы пришли сюда налаживать связи, а не оттягиваться, — строго сказал Джек. — Смотри не напейся. Падать замертво на мероприятиях такого уровня непрофессионально, а ты и так едва ноги переставляешь в этих туфлях! — С этими словами он растворился в толпе где-то недалеко от Уоррена Кларка.
— Черт подери! — взвизгнула Натали, когда я приковыляла к бару, возле которого расположились мои друзья. — Ты выглядишь потрясающе!
— Детка, я мог бы изменить ориентацию ради тебя, — провозгласил Грэм, никогда не знавший чувства меры. — Кто делал тебе прическу? Она восхитительная!
— Даниэль Дюшамп, — с гордостью ответила я.
— Не может быть! Я обожаю его! — сказал Грэм, демонстрируя, что ничто на свете не могло заставить его «изменить ориентацию». Он — моя мечта. Я как-то даже закосил от работы, чтобы посмотреть его выступление утром по телевидению, я не пропустил бы это ни за что на свете. Он ведь француз? О, боже, обожаю французов.
— Он — с севера Англии, — ответила я, отрицательно покачав головой, — такой же француз, как и «Биттлз».
— Правда? О, обожаю ливерпульцев, — страстно проговорил Грэм.
— Он придет сегодня на вечеринку, я познакомлю тебя с ним, — пообещала я.
Я смотрела по сторонам, облокотившись на стойку бара и попивая третий бокал шампанского. Каменный пол, широкие окна и двухуровневый потолок — все что осталось от бывшей фабрики по упаковке мяса. Всюду были расставлены шезлонги из красного бархата, украшением им служили соперники бывших Биг Бразеров и любимцы тинэйджеров. К стеклянному куполу крыши, клубясь, поднимался дым от тысяч сигарет. В середине зала диджей крутил самые крутые трэки, а вокруг толпились красотки, чтобы заказать свои любимые вещи. Здание сотрясалось от ритма, который смягчался гулом голосов и звоном бокалов. Рядом со мной стоял английский футболист в безвкусной полосатой футболке, ожидая, когда ему нальют пива. Он повернулся и осмотрел меня с ног до головы. Красное облегающее платье пришлось ему по вкусу, и он одобрительно подмигнул мне.
