Принцип Парето - Аркади Алина (первая книга TXT, FB2) 📗

Глава 13

Дни летят быстро для обитателей дома и одновременно медленно для меня в ожидании возвращения Островского. Болезненная необходимость лицезреть его каждый день отдаётся тоской и желанием утонуть в опасной синеве. Воспоминания нашей близости нагло врываются в сны, словно на повторе, и я просыпаюсь со стойким чувством стыда.

Теперь для него я одна из тех, кто с лёгкостью уступил напору и капитулировал без сопротивления, позволяя присвоить своё тело. Не знаю, что на этот счёт думает сам Парето, но, вероятнее всего, теперь я лишь пустое место, не заслуживающее даже его взгляда. Он любит сложности, а моя простота не прибавляет очков, делая меня лишь интересом на одну ночь.

Я всё время прокручиваю тот самый вечер, начиная от приказа появиться на празднике, заканчивая просьбой принести спиртное. Точный расчёт или простая случайность свела нас в его коттедже? Возможно, Островский, являясь великолепным стратегом, с лёгкостью просчитал моё поведение и точно знал, что вечер закончится сексом. Одёргиваю сама себе, запрещая изводить многочисленными предположениями, потому что в отношении Константина Сергеевича ни одно из них не сработает. Я вижу частное, он же, в свою очередь, нацелен на общее.

– Лен, я в город с Гришей. Поедешь? И Тася прогуляется хоть где-то, кроме сада и дома.

Сегодня уже суббота, выходной, поэтому дочка бегает по двору, катает снежки и резвится в снегу. Петровна молчит, не предупреждая о приезде хозяина, а заодно и Островского.

– Мы едем. Десять минут и выйдем.

Снимаю форму, переодеваясь в джинсы и свитер. Хватаю Тасю и иду к машине, в которой уже сидят Гриша и Петровна.

– Поедем в торговый центр. Мне кое-что купить нужно. Через пару недель собираюсь к дочери на несколько дней, внукам подарки обещала привезти.

– Вы уедете?

– Дня на четыре, не больше. Приёмов не предвидится, поэтому ты легко справишься сама.

На кухне сама-то я справлюсь без особых усилий, но без Петровны я фактически один на один с Островским. Аронов не счёт, на кухне он никогда не появляется, вызывая кого-то из нас с помощью внутренней связи. Исключение составляют моменты, когда, принеся кофе, я попадаю на обоих мужчин сразу, и Альберт Витальевич старается завязать разговор, выясняя подробности моей жизни под пристальным взглядом Парето.

Въезжаем на парковку огромного центра под визги Таси, которая всю дорогу не умолкала, умоляя отвести её в детский городок. В саду она общается с детьми, играет, резвится, выходные же для неё проходят слишком спокойно, не позволяя избавиться от накопленной энергии. Петровна с Гришей отправляется на второй этаж, а мы поднимаемся на четвёртый, и сразу на выходе из лифта, Тася срывается с места в направлении детского городка. Смеюсь, с трудом удерживая дочку и ускоряю шаг. Сажусь напротив входа, со стороны присматривая за Тасей, которая через десять минут знакомится с какой-то девочкой её возраста и эмоционально о чём-то беседует. Радуюсь, что мой ребёнок общительный и открытый новым людям, и вспоминаю себя в детском доме: тихая, зажатая девочка с огромными серыми глазами, которая дёргалась от каждого шороха и с трудом заводила знакомства.  Дети открыто называли меня странной, сторонились и не брали в компании, потому что я отказывалась участвовать в шалостях, предпочитая тратить силы на книги. Со временем я просто привыкла к одиночеству и тишине, изредка составляла компанию Елене Николаевне, старшему воспитателю, когда требовалось выполнить монотонную и кропотливую работу.

– Мам, смотри! – кричит Тася и исчезает в бассейне с цветными шариками.

– Осторожно! – пытаюсь перекричать детский визг и возгласы предостережения других родителей.

Не знаю, сколько у нас есть времени, пока Лариса Петровна занимается покупкой подарков, но дочка, кажется, старается оббежать всё и сразу.

– Какая приятная встреча, Лена!

Поворачиваю голову и резко отшатываюсь в сторону, когда мужчина без одобрения усаживается рядом, подвигая меня на лавочке.

– Добрый день.

Передо мной Воронов, только совсем другой: джинсы, свободный свитер и кроссовки. Сейчас он мне кажется ещё больше похожим на Рому, отчего внутри сворачивается неприятный комок. Поразительная схожесть с мужем не позволяет спокойно реагировать на его появление.

– Не помните меня? Антон Олегович. Мы встречались с вами неделю назад в доме Аронова, – при упоминании хозяина, Воронов поджимает губы, но тут же расплывается в улыбке, которая мне не кажется искренней.

– Помню.

– Константин Сергеевич так быстро увёл вас, что многие не успели представиться вам.

– Многие? Их было много?

– Конечно! Например, мэр – Зарецкий Анатолий Владимирович. Новое лицо в наших кругах привлекает внимание, тем более, такое выразительное, – произносит с причмокиванием, умилённо закатывая глаза, чем вызывает ещё бо́льшую неприязнь.

– Простите, не предполагала, что моё появление произведёт такой фурор. Планировала остаться незамеченной среди нескольких десятков гостей.

– Прийти в компании Парето и остаться незамеченной? – громкий смех привлекает к нам взгляды окружающих, приковывая ненужные взгляды.

Мне хочется забрать Тасю и уйти, чтобы избавиться от компании этого человека. Короткая беседа между ним и Островским на приёме, дала понять, что мужчины в недружеских отношениях, скорее, наоборот. В любом случае, нужно отвечать коротко и сухо, чтобы Воронов сам понял, что пора уйти.

– Не вижу ничего выдающегося, – пожимаю плечами, выискивая глазами дочку среди множества детей. – Большинство мужчин были в компании привлекательных девушек, но их появление вас не удивило.

– Лена, а вы давно знакомы с Островским?

– Недавно, – размытый ответ, который не даёт Воронову никакой конкретной информации.

– А вы знаете, почему он получил прозвище Парето? – наклоняется, оказываясь так близко, что в нос врезается приторный запах парфюма.

– Знаете, Антон Олегович, я привыкла обращаться к людям по имени.

– Так вот, Лена, – словно не слышит меня, продолжая. – Константин Сергеевич Островский – человек умный, хитрый и скользкий. Его способность просчитать игру от начала до конца и достичь поставленной цели, феноменальна. При этом он не гнушается никакими средствами для достижения этой самой цели, ступая по головам и оставляя после себя уничтоженные жизни – в физическом или же моральном смысле, неважно. Он никогда не тратит время впустую, не совершает действий, неспособных привести к результату и достигает цели, изменяя переменные с выгодой для себя. Мой непосредственный начальник, Зарецкий Анатолий Владимирович, однажды выдвинул предположение, что Константин Сергеевич руководствуется законом Парето, известного социолога восемнадцатого века, и чётко соблюдает правила, грамотно распределяя затраченные усилия. Вот так и закрепилось за ним прозвище, хотя, сейчас уже никто не вспомнит, откуда и почему оно появилось. Если вам интересны детали, прочтите.

Всё, что поведал мне Воронов, было сказано Викторией на приёме. В том, что Островский невероятно умён, сомнений нет, а его точка зрения в вопросе достижения необходимо результата посредством устранения препятствий, мне известна. Только Воронов всё это говорит с нажимом, ядовито, смакуя каждое слово и наблюдая за моей реакцией.

– Зачем вы всё это мне рассказываете?

– Чтобы вы понимали, Лена, кто такой Островский и чем вам может грозить связь с ним.

Вспыхиваю, словно спичка, желаю возмутиться, но вовремя вспоминаю, что лишь выдам себя, вступив в полемику с Вороновым.

– А с чего вы взяли, что у нас связь? Разве не может мужчина провести время с женщиной, не связывая отношения постелью?

– Такому, как Островский в отношении вас надеяться не на что, – противный смех окутывает, вызывая приступ тошноты. – Ну, правда, кто посмотрит на это? – с нажимом проводит пальцем по щеке, указывая на шрам Парето. – Скажу по секрету, – переходит на шёпот, – тело у него в таких же шрамах. Зрелище омерзительное.