Клеймо сводного брата (СИ) - Попова Любовь (книги читать бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
До этого я видела изображения мужских половых органов только в книгах, и там они казались гораздо меньше. Сейчас же, столкнувшись с ним в реальности, я испуганно расширила глаза, предвкушая боль вторжения, и всё-таки замычала, когда бархатная головка начала тереться о её промежность. Головка большая, горячая, идеальная.
«Ну же, Герман, давай! Пронзи меня, насади на него», — думала, я то и дело покручивала бёдрами, чтобы трение половых органов было сильнее, острее, чувствительнее.
Герман же, словно зная все мои мысли, только лишь покачал головой и снова нажал на мою голову, прижимая к подушке.
—
В моей душе бурлит адская смесь восторга, предвкушения и наслаждения. Я знаю, что одним оргазмом сегодня не обойдёмся, потому как ты самое лучшее, что я видел за последние годы. Никакие бабки никогда не сравнятся с видом покорной, на всё готовой сестренки. Или уже возлюбленной.
И особую остроту всему происходящему придавал риск быть раскрытыми. Рядом, казалось, спал Петя. Герман собирался трахнуть меня, его жену. Он забрал меня. И больше никому такое чудо не отдаст. Скорее сдохнет, но не отдаст!
—
Герман? Ты спишь?
Густой шепот Пети холодным душем ворвался в наш едва ли не потрескивающий от сексуального напряжения мирок, заставив настороженно замереть нас обоих. Я повернула голову на голос, и это здорово разозлило Германа. Он тут же сжал рукой ягодицу, сильно впиваясь пальцами и прекрасно понимая, что на нежной коже останутся отчётливые синяки.
Но это будут только первые отметины, которые докажут мне, что я больше и думать не должна о ком-то другом.
—
Герман? — снова прошептал Петя, проявляя назойливость.
—
Не сплю, — выдавил он.
—
Ага, я тоже. Хотел спросить…
Петя замялся как юнец и замолчал, а Герман тем временем провёл пальцами по истекающей смазкой девичьей промежности, чувствуя, как подрагивает в ожидании всё мое тело.
—
Я больше всего жалею о том, что не умею читать мысли, а потому не знаю, на кого именно ты так среагировала.
—
В общем, спасибо за Соню, — в конце концов выдавил Петя.
—
Пожалуйста.
Герман собрал мои волосы в кулак и потянул на себя, больше ощущая, чем слыша, изо всех сил сдерживаемое утробное мычание. Моя спина изогнулась, а он прошелся языком по мочке уха, шее, одновременно стараясь протиснуться членом в тесное лоно.
Я ждала этого. Знала, что сейчас будет резкий рывок и боль. Сладкая, долгожданная боль, обозначающая, что Герман стал моим. Пусть хозяином или господином, но я планировала потихоньку сдерживать его тиранию, с помощью женской покорности и ласки направляя энергию стремления доминировать и властвовать в более полезное русло.
Герман плавно двинулся глубже, и, вытянув руку, начал сжимать ладонью шею. Всё это вызвало ещё одну сладкую судорогу в теле.
Петя же продолжал говорить, и на каждое его слово Герман медленно проникал всё глубже в меня, вплотную подбираясь к тоненькой преграде моей невинности.
—
В общем, я, кажется, знаю, почему она мне не дает.
—
Почему? — прохрипел Герман, чувствуя девственную плеву, отделяющую меня от всепоглощающего экстаза.
—
Она любит другого.
Отпустив шею и давая мне возможность сделать глоток воздуха, Герман переключил внимание на мою грудь — небольшую, аккуратную, нежную. А я думала, когда Петя догадался.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})И тут, ощущая, как в его ладонь тычется твёрдая горошинка моего соска, он, наконец, не выдержал:
—
И в кого же она влюбилась?!
Для меня же почти весь разговор прошёл мимо ушей, было сильно не до этого. Я билась в мощных, предрекающих оргазм, судорогах. Все чувства, подобно струнам, были натянуты до самого предела и резко оборвались, когда Герман одним сильным выпадом сорвал цветок невинности, окончательно углубляя и без того порочные желания.
Я выгнулась, чувствуя острую боль вперемешку с накрывшим меня всепоглощающим, ярким оргазмом. Лучшим оргазмом из всех, что я чувствовала в своей жизни, ибо ощущения твёрдого, горячего члена, болезненно и так сладко растягивающего меня изнутри, не шли ни в какое сравнение с собственными тонкими пальчиками.
Герман же крепко удерживал за ягодицы насаженную на его член, стараясь проконтролировать метания и с восторгом ощущая, как сжимается вокруг него лоно.
Плотно, горячо, ритмично. Я судорожно тряслась, а из моего рта тоненькой струйкой вытекала слюна.
И это было почти божественно. Почти. Потому что под ложечкой начало сосать. Я глянула наверх, увидела дуло и дикие глаза Пети. Закричать не удалось, а от жжения во лбу я проснулась.
— Мертва, – сажусь в кровати.
Меня во сне убили. Почему мне вообще снилось это. Петя хочет моей смерти. А Герман?
Он ведь не мог делать то, что я видела во сне.
Обходил стороной. Орал, если заходила в комнату без стука. Рычал, если одевалась слишком откровенно.
Всю свою любовь к нему я перенесла на Петю. Герман сам нас познакомил, сам посадил меня в его машину. Петя любит меня, и очень уж странно наблюдать сны, где он кидает меня в стену, раз за разом, так, что на затылке начинает идти кровь.
Просыпаюсь в холодном поту.
Снова. И снова одна. Быстро пью необходимые витамины, зная, что, благодаря им, сны отступят еще на неделю. Но вернутся. Они всегда возвращаются.
Вот и Герман вернулся.
Отец был против, но я знала, что это бравада. Иначе он был не записал его наследником. И я очень рада, что брат будет жить с нами. Пети никогда нет дома. С самого рождения Славы он сторонится меня. А ведь у нас было все хорошо. Он ходил со мной на курсы дыхания. Он поддерживал меня. Пусть и в редкие приезды домой. Он находился со мной в больнице, когда я устроила истерику несколько месяцев назад и чуть не сбросилась с балкона второго этажа.
Жаль, что причину истерики я вспомнить не могу.
Слышу плач Славы и мигом надеваю халат, чтобы пройти в детскую. Беру малыша на руки и уже хочу дать грудь, но вспоминаю, что молока больше нет.
Будет хорошо, если Герман поможет с этой проблемой, а пока можно дать бутылочку, любезно приготовленную Маргаритой Павловной.
Пока кормлю Славу, слышу, как в нашу спальню открылась дверь. Петя вернулся. Наверняка опять пьяный, от своей шлюхи.
Это было некрасиво, но я залезла в его телефон и узнала, что у него есть любовница.
И очень хотела что-то почувствовать. Хоть что-нибудь. Но ни ревности, ни обиды, ни даже злости не было.
Абсолютный эмоциональный вакуум. И тогда я поняла, что надо разводиться. О чем и сказала ему. Прямо, без утайки. На что получила глумливый отказ и брачный договор в лицо, что если я уйду, то потеряю все.
А он ничего платить не будет. Остаться без средств к существованию с грудным младенцем мне не улыбается, так что я терплю.
Все жду возможности доехать до адвоката и выяснить, так ли все, как говорит Петя.
Слава допивает молоко, и я хожу с ним по комнате, укачивая, смотря на темное небо за окном.