Подходящий муж - Стил Джессика (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Она лежала в ночной рубашке в кровати и спрашивала себя, стоит ли ей доверять своей интуиции. Ведь недаром что-то подсказывало ей, что она все же нравится Лукасу.
Стоп! Не так давно она поверила его брату Эшу. Жермена спустилась на землю. Чудесно! Осознав, что она, вероятно, просто дубина и что братья Тэвинор просто флиртовали и развлекались, используя ее, она уже была готова выскочить из кровати, одеться и тут же убраться отсюда.
В этот момент в дверь легонько постучали. Жермена посмотрела на часы — было еще сравнительно рано, около половины одиннадцатого. Подумав, что вряд ли кто-нибудь еще ушел спать вечером в День подарков, она встала с кровати. Быстро завязав на ходу поясок халата, подошла к двери. Это не могла быть Эдвина: та не стала бы стучать, а сразу бы вошла. А если это один из Тэвиноров, что ж, она готова встретить его достойно.
Жермена сердито распахнула дверь — и ее странное сердце задрожало. Ну за какие грехи она вынуждена стоять и терпеть, как он разглядывает ее?
— Знаю, что расстроил тебя, — тихо сказал Лукас.
— Подумаешь! — небрежно выдохнула она.
Лукас, улыбаясь, заглянул в ее мятежные фиалковые глаза.
— Как говорила моя старая няня, нельзя ложиться спать, не помирившись.
— Мы не ссорились! — напомнила ему Жермена. Она не желала видеть его улыбку; это расслабляло ее.
— Не хочешь, чтобы я извинился? — спросил он, и она еще больше расслабилась.
— Не стоит об этом говорить, — упрямо повторила Жермена и уже собралась закрыть дверь, как Лукас резко напомнил ей:
— Ты поцеловала моего брата!
— Когда? — испугалась она.
— Совсем недавно — в гостиной.
Она уставилась на него. Он стал агрессивен и холоден к ней — из-за этого поцелуя?
— Не я поцеловала его, а он меня.
— Уж не собираешься ли ты пойти с ним позавтракать на следующей неделе?
Жермену вдруг поразила невероятная мысль.
— Неужели ты… — она едва осмелилась вымолвить следующее слово, — ревнуешь?
— Я? — усмехнулся Лукас. — Только из-за того, что мой брат сидел и болтал с тобою, из-за того, что он поцеловал тебя?
Он действительно ревновал! Сердце Жермены громко застучало, а вся злость растаяла.
— Он… Эш… хочет, чтобы мы были друзьями, — проговорила Жермена. Испытав на себе муки ревности, она не хотела причинять боль человеку, которого любила.
— Вот как! — воскликнул Лукас, как будто это все объясняло.
Нет, подумала девушка, не может быть и речи о том, что Лукас может ревновать ее. Ей стало неловко.
— Тогда спокойной ночи, — пожелала она ему и снова собралась закрыть дверь, но его слова остановили ее.
— А ты не хочешь увидеть свой рождественский подарок? — спросил Лукас. Потом наклонился к той стороне двери, которая была ей не видна, и поднял прямоугольный плоский сверток. — Счастливого Рождества, Жермена, — нежно пожелал он ей и протянул завернутый в золотую бумагу сверток.
— Ах, Лукас! — запричитала Жермена. — Я ничего тебе не приготовила!
— Не огорчайся. Тебе понравится мой подарок.
— Можно развернуть?
Лукас кивнул, и в его серых глазах зажегся теплый свет. Жермене пришлось отвернуться от него. Она не хотела, чтобы он заглянул ей в глаза и увидел ее душу. Девушка вошла в комнату, теребя пальцами золоченую обертку. Сняла первый слой и увидела, что подарок завернут в еще одну защитную обертку. А когда сняла и эту, издала возглас настоящего изумления.
— Лукас! — вскрикнула Жермена и устремила на него сверкающий взор. — Ты… — выдохнула она, но так и не могла найти слов.
Он продвинулся внутрь комнаты и закрыл дверь.
— Тебе нравится?
По ее виду Лукас понял, что «нравится» — слабо сказано. Жермена перевела фиалковые глаза с него на картину, которую он ей подарил.
— Это «Мальчик с тележкой!», — сообщила она ему то, что он и без нее прекрасно знал. — Мы видели ее на той художественной выставке… — Ее голос замер. — Я не могу принять этого! — вдруг воскликнула она.
— Она тебе не нравится?
— Ах, Лукас, ты же знаешь, что она мне очень нравится. Это самый замечательный рождественский подарок, который я когда-нибудь получала, — честно ответила она, а потом добавила хриплым голосом: — Но она, должно быть, дорогая, и я не могу…
— Можешь, моя прекрасная девочка, можешь, — мягко перебил ее Лукас, — Доставь мне удовольствие увидеть, как ты наслаждаешься своей картиной.
Глаза Жермены стали мечтательными. Это прозвучало так сокровенно. Как будто каждый раз, глядя на картину, Лукас вспоминал о ней, о Жермене.
— Честно говоря, она не такая уж дорогая, — продолжал уверять ее Лукас. И, нанося сокрушительный удар, добавил: — Ты должна знать, милая Жермена, что я просто не мог допустить, чтобы ее купил кто-нибудь другой.
— Ах, Лукас! — дрожа, воскликнула она.
— Уж не собираешься ли ты заплакать? — спросил он с искренним беспокойством.
Жермена рассмеялась:
— Я собираюсь расцеловать тебя!
— Из двух предположений это мне больше подходит, — улыбнулся Лукас и протянул к ней руки.
Задрожав всем телом, она шагнула к Лукасу. Ощущение его губ стало тем бальзамом, который был нужен ей, чтобы забыть о прежних горестях. В его объятиях все ее беспокойство исчезло.
За первым поцелуем последовал второй, третий… Лукас прижимал Жермену к своей груди, но ей хотелось быть еще ближе к нему. Она чувствовала жар его тела через тонкую ткань халата, чувствовала его руки у себя на талии, на изгибах спины, на ягодицах.
— Лукас! — прошептала она, и ее тело пронзил доселе неиспытанный ею восторг.
Лукас отстранился, чтобы заглянуть в раскрасневшееся лицо Жермены. Его серые глаза искрились от желания.
— Остановиться? — гортанно спросил он.
Жермена с трудом сглотнула. Она не хотела останавливаться. Хотела получить еще больше поцелуев, еще больше прикосновений.
— А… нужно?
— Любимая! — выдохнул он.
У Жермены подпрыгнуло сердце. Она знала, что готова пойти за ним, куда бы он ни повел. Улыбнулась, взглянув на него, и поцеловала. Лукас поднял ее, понес к кровати и нежно опустил на нее. Жермена закрыла глаза и почувствовала, как дрогнула кровать, когда Лукас лег рядом с нею. Снова открыв глаза, Жермена увидела, что он сбросил пиджак. Лукас обнял ее, и они прильнули друг к другу. Это было блаженство, настоящее блаженство — быть рядом, ощущать жар его тела.
Они целовались снова и снова. Его ищущие руки нежно продвигались к ее груди, но внезапно Лукас замер, услышав неровное дыхание Жермены.
— Ты боишься, славная моя? — спросил он.
— Нет, — прошептала Жермена. — Нет, — повторила она, опасаясь, что он не услышал в первый раз и сейчас уйдет. — Просто, думаю, мне немного… неловко.
Мягко и нежно Лукас прикоснулся губами к ее губам.
— Любимая! — Медленно, чтобы не торопить то важное, что происходит с ней, руки Лукаса подобрались к поясу ее халата. — Можно? — Он вес еще давал ей время отступить.
— Да, — ответила она, позволяя ему осторожно снять с себя халат.
Ночная рубашка задралась, и у Жермены запылало лицо, когда она почувствовала руку Лукаса на своем обнаженном бедре.
— Лукас! — дрожа, прошептала она.
Его рука замерла, но в чутких серых глазах были лишь нежность и понимание.
— Ты еще не совсем уверена? — спросил он, глядя в ее прекрасные фиалковые глаза и на залитое краской лицо.
— Уверена, — проговорила она как можно тверже. — Просто… все это… так ново…
— Знаю, любимая, — откликнулся он. — Все будет хорошо. Доверься мне.
Жермена с чувством поцеловала Лукаса и больше нисколько не возражала, когда его замершая рука снова двинулась под рубашкой и, поразив ее восторгом своего прикосновения, теплая и ищущая, прошлась по животу и поднялась выше, чтобы обхватить полушарие ее груди.
— Ах! — выдохнула Жермена.
— Ты не боишься?
— С тобой — нет, — смущенно ответила она.
— Любимая! — ликуя, воскликнул Лукас.
Когда он осторожно снял с нее ночную рубашку — последнюю прикрывающую наготу одежду, — Жермена испытала не только естественное смущение, но и настоящий восторг.
